Безумие на двоих - [8]

— Только с помощью специальных существ-Ключей. Бывают спонтанные выбросы, но не часто. И нам очень опасно совершать переход — в первом случае может буквально сжечь от переизбытка сил, во втором — мы гаснем от их недостатка. В любом случае для тебя сейчас главное не показывать никому своего пса — если инхари узнают о тебе, то не оставят в покое.

— Как же ты столько времени пряталась? — я чуть нахмурилась.

— Очень просто. Я ни разу не совершала полный оборот и не использовала свою силу даже на треть. Инициацию провела моя мама, чтобы у меня была возможность сопротивляться, в случае нападения, и она же меня скрыла от чужих глаз. Да и старая я уже стала — без полного принятия второй сущности мы живем не на много дольше обычных людей.

— Так может…

— Нет, — решительно отрезала бабушка и взяла меня за руку, — во мне была только кровь моей матери, только одного инхари. В твоем случае их двое — пусть от каждого тебе досталась лишь капля, но я в любом случае не смогу тебя обучить контролировать силу. Думаешь, обережники слабы? Как бы не так. Они могут не только отводить несчастья, но и забирать удачу. Даже лечить или наоборот — убивать. Только представь: случайно произошедшее кровоизлияние или тромб. С другой стороны — благодаря «чуду» организм справляется сам. Возможности обережников — самые неисследованные.

— А ты?..

— Сонницы умеют вытаскивать худшие страхи, запирать внутри сознания, подчинять. Каждый инхари силен по-своему, в поединке все решает опыт и умение не поддаваться панике. Хотя вот тут как раз все в порядке — сонницы побеждают свои страхи, как только осознают дар.

— То есть именно из-за наследия папы я и… ммм… такая?

— Да. На самом деле все мои эмоции — тщательно отработаны перед зеркалом и тебе я советую сделать точно так же. Учись быть как все. Это нужно, иначе жизнь среди людей превратит тебя в чудовище. Сонницам легче — мы можем разбираться со своими проблемами во снах, исцелить разум, но даже при этом, нам нельзя жить в отшельничестве.

— Итак, — я со вздохом освободила свои руки и, откинувшись назад, прикрыла глаза, — мне нужно переехать в дом, как можно дальше от людей, выгуливая Дара так, чтобы его никто не видел, работать и учиться общаться с людьми.

— А если тебя найдут…

— Убежать, если это будет возможно, любыми путями. Ты понимаешь, что учитывая то, насколько я люблю подстраховываться, теперь я превращу свою квартиру в настоящую крепость?

— А так и надо, девочка, так и надо. Твои родители, в своей вечной гонке за деньгами, сделали главное — дали тебе шанс ни от кого не зависеть и устроить жизнь так, как тебе захочется. Но тебе нельзя сидеть в одиночестве. Запомни, Лекса, даже если тебя тошнит от людей, тебе нельзя быть одной. Пустота вокруг сводит с ума, она превращает в монстра даже самых стойких. Без причины быть человеком и не став инхари ты слаба.

Я сморщилась, но спорить не стала. Бабушка куда умнее меня, она знает то, о чем я только догадываюсь. И что самое главное — она уже сама прошла весь этот путь.

— Не боишься?

— Глупый вопрос, — я приоткрыла один глаз, — если мы и правда настолько похожи, то ты прекрасно знаешь, что именно кипит у меня внутри.

— Азарт.

— Ожидание начала игры.

— Предвкушение погони.

— Надежда на достойного врага.

— Умного, хитрого.

— Такого, кому буде интересно даже проиграть.

Мы с бабушкой переглянулись и губы растянулись в довольной улыбке. О да — мы великолепно понимали друг друга. И судя по тому, как тяжело сразу после этого вздохнула та, что заменила мне мать и отца, она знала, что именно из-за этого у нас будут совершенно одинаковые ошибки.

Что ж, если мой итог будет таким как у нее — я не против. Она не сошла с ума, не мучается одиночеством и была любима.

Я ни о чем другом и не мечтала.

Глава 2. Охота — шаг первый

Не слепнуть на моем огне,

Моих не чуять сил…

Какого демона во мне

Ты в вечность упустил!

(М. Цветаева)

3 года спустя

Ставя двойную сейфовую дверь, многие люди чувствуют себя параноиками и смеются.

А как вам дубовый брус с металлическими вставками? Который я использовала в качестве засова? Засова на второй металлической двери. Еще мощные решетки на окнах, ставни (на ночь я их закрывала), запас еды, несколько тайников по городу, сумка с наличностью, не совсем законное оружие и совсем не законный огнестрел.

Дом, милый дом.

Надо признать, моя жизнь стала почти идеальной. В моем, странном, понятии идеальности. Родители охотно подхватили инициативу ребенка зажить полностью самостоятельно и помогли мне открыть небольшой книжный магазин-кафе, где каждый, за вполне гуманную плату, мог посидеть с понравившейся книжкой и чашкой кофе. Единственным строгим условием была аккуратность — каждый посетитель оставлял залог за выбранную книгу и, если он ее пачкал, деньги назад не возвращались. Первое время дела шли неважно, так что пришлось потратиться еще и не рекламу, зато сейчас у меня был даже десяток постоянных клиентов, с которыми я была знакома лично. Ребята, зачастую молодые, за определенные скидки, приносили книги из своей библиотеки. Они выкладывались в отдельный шкаф, с пометкой «только для чтения». Причем, при желании, эти люди могли забирать процент прибыли.