Безумие - [9]

Вернулся «Корсиканец».

— Пойдем — мне.

— А они?

— Они потом.

Выхожу. Идем к домам. Подошли к крайнему.

— Посиди здесь, вон скамейка.

Пожимаю плечами, сажусь, смотрю ему вслед. Он заходит в следующий дом. Через несколько минут оттуда выходят несколько бородатых и среди них — наконец-то — Надир Хачилаев. Он машет мне рукой. Все! Доехали! Встаю, иду к нему. Все хохочут. Надо мной, что ли? Что смешного?

— Кыра, здарова!

— Привет, Надир.

— Кыра, я тут тэлэграмму палучил. Из Госдумы. Вэлят срочно явытся на засэдание. Я вот: мнэ двэ тыши рэбят взят с собой или тры?

Все хохочут. Вот оно что. Не надо мной все-таки.

— Надир, нам бы поговорить.

— Пагаварым, Кыра, пагаварым. Нэ сэйчас. Я тут чэлавэка жду, с той стороны, — взмах рукой в сторону Чечни. — Важный чэлавэк, палэвой камандыр. Ты пака атдахны.

— Надир, я не один, со мной ребята.

— Ты схады за ними. С табой вот парэн пайдет. А то тэбя здэс нэ всэ знают. Грохнут могут. Он виздэ с табой хадыт будэт. Шашлык даст, арбуз даст.

Нормально Уважаемый изъясняется! Не все знают — грохнуть могут. Я думал, никто не знает. А оказывается — не все.

Идем. Мой новый экскурсовод — молодой парень, улыбается.

— Кирилл, — протягиваю руку.

— Магомед, — жмет руку.

Опять Магомед. Красивое имя.

— Можна пиросто Мага.

Это уже совсем хорошо.

Подходим к машине.

— Экипаж, выходи. Мы прибыли. Как насчет работы, не знаю, но отдых точно будет. Это Мага. Без него никуда не ходить.

Мага закинул автомат за спину и взял два кофра. Ну, вообще класс! Он мне уже как брат.

Валэра обреченно поплелся за нами. Он, бедолага, понимал, что уж сегодня домой точно не вернется. Ни с баксами, ни без них.

Заходим в саклю. Насчет каминов я погорячился. Сильно погорячился. Со времен Ермолова здесь ничего не изменилось. Но шашлыком пахло. А на столе — два огромных арбуза. Расположились. На это ушло секунды четыре. Мага улыбнулся и куда-то ушел. Вышли, покурили. Из-за угла вынырнул Мага. Мне показалось, что сначала вынырнула улыбка. В руках у него был таз. Таз дымился. В нем был шашлык.

Зашли в дом, сели за стол. Откуда-то взялись лук, зелень.

— Мага, а как это так с шашлыком быстро получилось?

— Жэншины.

На всякий случай я наступил Стасику на ногу.

Шашлык был изумительный. Все расслабились.

— А как здесь насчет… — начал Костя, мечтательно жуя веточку зелени.

Я так наступил ему на ногу, что он не договорил.

— Насчот травки? Можна. Папожже. Какда старыкы спат лагут. А насчот вына савсем нэлзя — шарыат. Но мы всо равно ходым. В сасэдный аул. Там адын дэд жывет, он на шарыат пиливат хатэл. А насчот этого, — он улыбнулся и посмотрел на Стасика, — тожэ можна. Эта в дыругой аул хадыт нада.

Ни хрена себе! Мало того что наш экскурсовод мысли читает. Я-то думал, мы в бандитском гнезде — опасности, лишения — а здесь Тверская какая-то!

— Спасибо, — говорю, — все было очень вкусно. Пойдем погуляем.

— Пайдем.

Вышли. Вечерело. Пейзаж. Горный воздух. Подошли к краю обрыва.

— Мага, а как это место называется?

— Гиляны.

— А это Дагестан или уже Чечня?

— А гидэ ты стаиш — то Дагэстан. А шаг туда — это Чичня.

Я посмотрел туда. Там был обрыв. Символично.

— Мага, а ты сам откуда?

— Из Вэдэно.

— Ты чечен?

— Чичен — ты гаварыш. Я гавару — вайнах, — жестко сказал, но все равно с улыбкой.

— Извини, Мага, вайнах. А как сюда попал?

— А мы как в ту вайну пабэдили, там болше дэлат нэчэго. Я сдэс нужнэй.

— Ты воевал тогда?

— От и до.

— А лет тебе сколько?

— Дивэтнадцат.

Да, подумал я, вырастили поколение. В 94-м ему четырнадцать было. Больше он уже никогда ничем другим заниматься не будет. Сколько их таких? Я чуть было не ударился в глубокомысленный пафос насчет израненных душ чеченских подростков и безответственности властей, но ход моей мысли прервало странное происшествие.

Мага вдруг вытянул руку и замахал автоматом. Другой вытянутой рукой стал грозить кому-то кулаком. В его глазах были ужас и гнев. Мы смотрели на него и ничего не могли понять. Вдруг он как-то сразу успокоился, еще раз погрозил кому-то, уже пальцем, и сказал:

— Пашлы атсуда.

— Мага, что случилось? Я не понял?

— Дураков вэздэ хватаэт. Тэмнэет, оны нэрвнычают.

Что он там увидел, а главное как — так и осталось загадкой. Приставать с вопросами я не стал. Видимо, кто-то из тех, кто меня «нэ знаэт», решил все-таки грохнуть. Скорее всего, снайпер, один из тех, что были, конечно же, понатыканы по периметру. Мага среагировал. Боевой опыт. Кто-то из нас обязан ему жизнью. Может быть, все четверо.

На обратном пути встретили Надира, который неторопливо прогуливался с «палэвым камандыром». Раскланялись. Дом отдыха просто.

Потом посидели на завалинке у сакли.

— Чиво так сыдэт, я сэйчас, — Мага был оперативен. Вернулся минут через пять с пятью уже заряженными косяками.

Я не удержался.

— Быстро, — говорю, — получилось, как с шашлыком. Тоже женщины?

Мага засмеялся и покачал головой.

От косяков мы со Стасиком отказались. Вот если бы к тому деду, который «на шарыат пиливат хатэл». Но от этого замечания я удержался. И третью тему не стал продавливать. Стасик промолчал.

Валэра, кстати, от косяка тоже отказался. Он отказался бы от всего, чего бы ему ни предложили. Он с самого начала делал вид, что его нет. В нем полностью воплотился восточный принцип «большой человек — маленький человек». Здесь все были для него Большими людьми. БОЕВИКАМИ. Даже добрый Мага. А он был маленький человек — бомбила, из маленького народа. Не думаю, что он был трус. Просто принцип есть принцип.