Безумие - [26]

Он делает шаг в освещенное место свой камеры. Впервые я замечаю, что с кожей Пиллара что-то не так. Наверно, поэтому он носит столько одежды. Будто у него аллергия, и такое ощущение, что с него слазит кожа.

— Почему Чешир сказал Констанции, что девочка по имени Алиса ее спасет? — перебиваю его я. У меня в голове столько вопросов. Мне нужны ответы хотя бы на один или два.

— Разве это не странно, что ты говоришь об Алисе в третьем лице, как будто это совсем не ты?

Я пожимаю плечами. Весь день я избегала этого вопроса.

— Я не Алиса, — говорю ему я, хотя Констанция заставила меня думать, что я могу быть ей. Но, подумав над этим по дороге домой, я понимаю, что это невероятно. — Я не могу быть ей, даже с логической точки зрения. Настоящая Алиса жила в 19 веке, а мы в 21.

— Когда дело касается Страны Чудес, о какой логике здесь можно говорить? — спросил он. — Знаешь, что я думаю? Я думаю, ты боишься быть Алисой.

— Почему вы так говорите?

— Потому что ты считаешь себя слабой. Сумасшествие, что ты наблюдала в так называемом нормальном мире, оказалось для тебя слишком, — его взгляд необычно проникающий. — Только включи телевизор и посмотри на это безумие, что творится в мире. Войны, убийства, зависть, ненависть и все такое. Не слишком весело выходить в этот мир и помогать людям. Не тогда, когда ты можешь просто сидеть в постели в уютной камере внизу. Внизу все просто, не так ли? — Он наклоняет голову вперед. — Ты уверена, что у тебя есть место, где спать ночью. Тебе не надо беспокоиться о завтрашнем дне. А в твоем случае у тебя нет и прошлого, которое бы тяготило. И все, что тебе нужно делать за еду, так это время от времени развлекать смотрителей тридцатиминутной шоковой терапией. Для ненормальных жизнь так проста.

Я обнаруживаю, что мои руки сцеплены в замок, когда я слушаю его слова. Ненавижу, что он видит меня насквозь. Я о таком и не думала, но он попадает в точку, говоря о внешнем мире. Мне там было неуютно, и я хотела поскорее вернуться в свою камеру, из которой все время пыталась бежать. Ужасное чувство. Кажется это не по-человечески и неправильно. Но таков мой страх перед нормальными людьми. Я об этом думаю, ведь я не встречала внизу Шляпника, который мог бы подловить девушку в темном подполье, как это сделал Чешир.

— Ты знаешь, кто такие ненормальные люди на самом деле, Алиса? — говорит Пиллар с зажатой в губах трубкой. — Всего лишь ленивые люди, которые выбирают более простой путь в жизни.

— Пожалуйста, дайте мне немного того, что вы там курите. — Я стараюсь, чтобы это звучало, как шутка, скрывая тот факт, что меня задевают его слова. — Это кажется очень хорошим.

— Будь осторожна со своими желаниями, Алиса, — говорит он. — Я один из немногих, о которых Льюис писал очень точно. То есть без грибов, кальяна и курева, где бы я был?

Он поднимается и начинает топать ногами по полу. Забавно видеть его танцующим и довольным. Будь он настоящим убийцей или просто претворяющимся им, он все равно меня озадачивает.

— Можно спросить, почему вы сейчас танцуете?

— Это не танец. Это бег по кругу. Ты так быстро бежишь, но все равно оказываешься на одном и том же месте, — говорит он, так поглощенный своим делом. — Это напоминает мне о том, что от судьбы не убежишь. Но довольно обо мне, Алиса. Какие у тебя ощущения от спасения Констанции сегодня?

— Ощущения… — я пожимаю плечами. — Очень хорошие. Душещипательные, но хорошие. Мне кажется, что, окажись я в нормальном мире, мне понадобится спасать чью-то душу каждый день, чтобы не сойти с ума.

Пиллар широко улыбается.

— Что значит эта улыбка на вашем лице?

— Ты сама сказала, — говорит Пиллар. — Единственный способ не сойти с ума в том мире это спасать чью-то душу каждый день. Как насчет того, чтобы сделать это еще раз? А потом, может быть, снова?

— Я думала, что меня выпустили, чтобы я могла доказать свою вменяемость. Я здесь для этого? Спасать людей от ненормальных и монстров Страны Чудес?

— Вопросы. Вопросы. Вопросы. Тебя разве не учили, что на вопросы никогда нет ответов, если только их не задаю я? — говорит он. — Вопросы — это способ ленивых учиться, когда единственный способ научиться, это не задавать вопросов.

— Тогда как же учиться?

— Жить, конечно, — он склоняет голову на бок. — Посмотри на меня. Не совсем, конечно, хороший пример для подражания, но я хороший пример бытия. Ты подумаешь, что я под кайфом и ветрен, но ты знаешь, что мои познания бесконечны. Это потому что я позволил себе прожить каждый момент.

— Ладно, — поднимаюсь я. — Я сказала, что это метафора. На самом деле не очень хочется спасать каждый день чью-то жизнь. Внешний мир слишком безумен для меня. — Я издала невольный смешок. — Думаю, я лучше останусь здесь. Кажется, вы обещали мне, что я получу назад свою Тигровую Лилию.

Я вижу ее у кресла. Кто-то ухаживал за ней. Она выглядит хорошо.

— Как хочешь, Алиса, — он толкает ко мне горшок. — Как хочешь.

Я беру горшок и чувствую, как он согревает мне сердце. Я заплатила большую цену, чтобы вернуть моего друга.

ГЛАВА 29

Палата в подвале. Психиатрическая больница Рэдклиффа, Оксфорд

Держа в руках свой драгоценный горшок, я прохожу мимо своих сумасшедших приятелей назад в свою комнату. Уолтруд шла за мной, пощелкивая своим шокером. Пациенты по обе стороны пристально на меня смотрели, гадая, где я была весь день. Будто в тайне они знали, что я была снаружи, и им любопытно, каково это было. Я улыбаюсь им, а они наклоняют головы на бок, думая, почему я сегодня улыбаюсь.