Безумен род людской - [107]

Некоторые читатели могут возразить против изображения Уильяма Шекспира как человека, с готовностью применяющего насилие, но через год после вымышленных событий романа «Безумен род людской», судьями графства Суррей ему было предписано сохранять мир. Эпизод окутан тайной, но в ноябре 1596 года человек по имени Уильям Уэйт получил приказ о наложении ареста (аналогично судебному запрету), выпущенный против Уильяма Шекспира, Фрэнсиса Лэнгли (из театра «Лебедь») и двух женщин, Дороти Соер и Энн Ли. Уэйт утверждал, что он подвергся нападению и боялся за свою жизнь. Уэйт, судя по другим сохранившимся документам, тоже не святой, но подобное таинственное событие напоминает о том, что театры эпохи Тюдоров и якобинского Лондона лежали очень близко к миру преступников и борделям.

Разговор Сильвии о рыцаре-крестоносце и драконе — это отсылка к крупной, незавершённой эпической поэме Эдмунда Спенсера «Королева фей». Спенсер был отдалённо связан с Элизабет Спенсер, баронессой Хансдон, которая была замужем за сэром Джорджем Кэри, сыном лорда-камергера и матерью Элизабет Кэри, невесты. Элизабет Спенсер была известной покровительницей искусств, и не исключено, что она с энтузиазмом восприняла первую постановку пьесы «Сон в летнюю ночь». Эмилия, кратко упомянутая в главе одиннадцать, это Эмилия Ланье, которая долгое время была любовницей лорда Хансдона.

Она была дочерью придворного музыканта из Италии и на сорок пять лет моложе лорда-камергера.

Забеременев от лорда Хансдона, она получила щедрое вознаграждение и вышла замуж за своего двоюродного брата. Некоторые учёные считают, что Эмилия Ланье и есть та «смуглая дама» из сонетов Шекспира.

В 1577 году, вскоре после постройки «Театра», было опубликовано послание преподобного Иоанна Нортбрука, «Трактат против игры в кости, танцев, пьес, интерлюдий и другого праздного времяпровождения», и это одна из самых ранних атак пуритан на театры.

Выдержки, которые я цитирую в главе восьмой, были отредактированы и укорочены, но показывают сущность успешной кампании по закрытию лондонских театров. Х.Л. Менкен дал такое определение пуританам: это те, «кого преследует страх, что кто-то где-то может быть счастлив», и чем больше счастья давали театры, тем более опасными становились атаки пуританских проповедников. Как объявил с кафедры преподобный Нортбрук «причина чумы — это грех... а причина греха — это пьесы, поэтому причиной чумы являются пьесы». В 1594 году лорд-мэр Лондона Джон Спенсер попытался убедить Тайный совет закрыть все театры, описывая их как «развращенные и нечестивые», не содержащие ничего, кроме «нечистых басней, распутных выдумок... и тому подобного».

Он описывает театры как «места встречи всех бродяг и бесхарактерных людей, шатающихся по городу, воров, конокрадов, блудников, мошенников, жуликов, изменников и других праздных и опасных людей». Победа парламента в гражданской войне в Англии принесла успех этой неустанной кампании, и, к восторгу пуритан, в 1642 году лондонские театры принудительно закрыли, и они оставались закрытыми на протяжении всего периода междуцарствия. Они вновь открылись в 1660 году вместе с восстановлением монархии и, к счастью, с тех пор процветают.

Велись некоторые споры относительно существования режиссёра в театральных труппах конца XVI века. Конечно, тогда его так не называли, слово не стало общеупотребительным до девятнадцатого века, но доказательства, что руководил актёрами и постановкой пьесы один человек, содержатся в тексте «Сон в летнюю ночь».

Питер Пигва репетирует с мастеровыми «Пирама и Фисбу», пьесу внутри пьесы, и ведёт себя как современный режиссёр. Он распределяет роли между актёрами, составляет список реквизита, намечает репетиции, и в акте III, сцене 1, мы видим одну из таких репетиций. Он рассказывает актёрам, когда выходить или уходить, куда двигаться, что говорить и когда. «Да только это ещё рано говорить: это ты отвечаешь Пираму. А ты хочешь всю роль сразу отбарабанить! Пирам, ну что же ты! Ты реплику прозевал; твоя реплика: «Что устали не знает...». Это режиссёрские указания! И это явно описание постановки пьесы ​​в 1595 году. Пигва, конечно, тоже появляется в пьесе, которой он руководит, что решительно говорит о том, что в качестве режиссёра выступал один из главных актеров. Я приписал большую часть руководства вымышленному Алану Расту, но Шекспир, как автор лучших пьес «Театра», часто брал эту роль на себя, особенно в собственных пьесах.

Мы в неоплатном долгу перед Джоном Хемингсом и Генри Конделлом, потому что семь лет спустя после смерти Уильяма Шекспира они выпустили известную книгу, знакомую нам сегодня как «первое фолио» [13]. Многие из пьес Шекспира уже были опубликованы в ин-кварто (название относится к размерам книг — представьте ин-кварто как размер книги форматом в четвёртую часть листа в мягкой обложке, а фолио — скорее как энциклопедию), но если бы у нас не было «первого фолио», то не было бы восемнадцати шекспировских пьес: «Макбет», «Буря», «Юлий Цезарь», «Два веронца, «Мера за меру», «Комедия ошибок», «Как вам это понравится», «Укрощение строптивой», «Король Иоанн», «Всё хорошо, что хорошо кончается», «Двенадцатая ночь», «Зимняя сказка», Часть первая «Генриха VI», «Генрих VIII», «Кориолан», «Цимбелин», «Тимон Афинский» и «Антоний и Клеопатра».