Безумцы из Баальбека - [36]

Она еще чуть пригнулась и почувствовала губами что-то мягкое и горячее. Сосед уже успел оголиться. Решившись, шиитка принялась руками и ртом массировать длинную безжизненную сосиску. Преодолевая отвращение, она намеренно неумело старалась оживить ее. Кисть снова надавила ей на затылок, придвинув лицо Нейлы еще ближе к животу мужчины.

— Ну давай! — приказал Абу Шаки.

Он сбросил девушку с сиденья и, протащив по полу, зажал между своими огромными ляжками.

Нейле пришлось подчиниться, моля Бога, чтобы толстяк поскорее испытал удовлетворение. Он снова прижал ее голову, и шиитка почти задохнулась. Сидевшие впереди видели все до мельчайших подробностей. Потихоньку толстяк возбуждался, насилуя рот Нейлы, заливавшейся слезами. Палач схватил ее за волосы и, пыхтя как паровоз, пытался приподниматься, чтобы усилить удовольствие. На каждой колдобине он еще глубже входил в рот юной шиитки, почти лишая ее воздуха.

Она изо всех сил старалась, надеясь, что скоро все закончится. Абу Шаки рычал от удовольствия, но прерывать его не выражал намерения. Откинув голову назад, он наслаждался насилием.

— Тише, идиот! — крикнул он шоферу.

Тот так резко затормозил, что машина сопровождения чуть не врезалась в них.

Нейла воспользовалась остановкой, чтобы передохнуть, но державшая ее за волосы рука заставила продолжать. Она снова принялась за работу. Ей нередко приходилось заниматься любовью без особого желания, но всегда с мужчинами, которых выбирала она сама, а значит, с теми, к кому не испытывала отвращения. Теперь же она по-настоящему чувствовала себя проституткой, пытаясь удовлетворить ненавистного ей человека. У нее пересох рот, а мышцы скул свело от боли.

И все впустую!

Почувствовав, что Абу Шаки тянет ее вверх, она даже сначала обрадовалась. Но радость оказалась недолгой. Он перевернул ее, перекинул через переднее сиденье и, схватив двумя руками джинсы, рванул их вниз. Нейла закричала.

— Держи ее, Хамид, — приказал торговец машинами.

На крутых поворотах их бросало из стороны в сторону.

Телохранитель Хамид, только этого и ждавший, обернулся. Нейла увидела черные злые глаза и снова закричала. Он прижал ее шею обеими руками хваткой дзюдоиста, лишив девушку возможности двигаться. Шофер захохотал.

Автомобиль продолжал медленно катить вперед по узкой, разбитой и извилистой дороге. Проехали мимо сирийского поста. Шофер выкрикнул на ходу заспанным солдатам имя Абу Шаки. Но и это было лишним: второй такой машины в округе не сыскать. Она сама по себе служила пропуском. Колдобины жирному ливанцу не мешали.

Он грубо пошарил рукой, и она закричала. Но отбиваться не могла — ее почти задушил Хамид.

Абу Шаки охватил правой рукой тело Нейлы и заставил ее опуститься. Юная шиитка, почувствовав горячую плоть, завопила так, что шофер не удержал руль, и они едва не свалились в пропасть... Абу Шаки выругался.

Он обеими руками надавил на бедра Нейлы и рывком вошел в нее, причиняя девушке невыносимую боль. Абу Шаки всегда это нравилось. Дыхание его прервалось, он подержал ее мгновение без движения, потом его ладони зашарили по телу Нейлы, нашли груди и стали их грубо мять, щипать соски. Нейла никак не могла вдохнуть воздух. Попыталась освободиться от страшной дубины, пронзившей ее чрево, и ей даже показалось, что Абу Шаки не против, он дал ей немного приподняться. Но потом, ахнув, как дровосек, снова навалился на бедра женщины. На этот раз юной шиитке показалось, что ее разодрали пополам. Они больше не шевелились, только виражи швыряли их то вправо, то влево. Нейла рыдала, как безумная.

Но Абу Шаки тоже впал в безумие. Не обращая внимания на толчки, ахая, он поднимал и опускал женщину. Тело Нейлы было теперь как одна большая рана. Вдруг руки мужчины сжали ее бедра так, словно хотели их раздавить. Абу Шаки подпрыгнул и, промычав, освободился.

Истекающая потом, Нейла осела, как тряпичная кукла. Абу Шаки тяжело дышал. Они проезжали Алей.

— Можешь взять ее, — сказал он Хамиду. — Разбудишь меня в Бейруте.

Нейла конвульсивно рыдала. Хамид медленно перетащил ее через спинку. Она упала на сиденье, потом на пол. В таком положении и обнаружили девушку солдаты следующего сирийского поста. Они перекинулись с шофером несколькими сальными шуточками, с уважением взглянули на спавшего сзади с открытым ртом Абу Шаки.

В арабских странах женщина стоит меньше, чем верблюд. Как только машина тронулась, Хамид схватил Нейлу за волосы и прижал лицом к давно натянувшимся джинсам.

Она, плача, пробовала протестовать, но он влепил ей пощечину. Нейла подчинилась. Он был так возбужден, что получил удовлетворение через несколько минут. Крякнув от удовольствия, Хамид оттолкнул женщину. Но тут шофер возмутился:

— А я?

Хамид оглянулся на Абу Шаки. Тот спал в расстегнутых штанах, не обращая внимания на толчки и повороты. Хамид толкнул Нейлу к шоферу.

— Давай ему то же самое, да побыстрей.

Снова ей пришлось подчиниться. Разумеется, и до того ей приходилось заниматься любовью таким образом, но никогда еще она не делала этого так механически, по-звериному. От каждого движения голова ее ударялась о руль. Шофер бил ее коленями и никак не мог расслабиться из-за виражей. Наконец на прямом участке Нейле удалось удовлетворить его. Он чуть не потерял управление, отвалившись назад и охая от удовольствия.