Безродные шпионы. Тайные стража у колыбели Израиля - [11]

Когда какому-то судну все же удавалось достигнуть палестинского берега, еврейские бойцы снимали пассажиров с борта и старались увести их вглубь территории, пока их не арестовали британские солдаты. Иногда эта операция поручалась Арабскому отделу, чьи сотрудники действовали в таких случаях не как разведчики, а как помощники Пальмаха. Гамлиэль и Якуба участвовали в такой спасательной операции, когда поздним рождественским вечером капитан привел корабль «Hannah Senech» к прибрежным скалам Западной Галилеи. Момент был выбран неслучайно: предполагалось, что по случаю Рождества британские военные будут пьяны и не вмешаются. Эвакуация на берег 252 прибывших продолжалась несколько часов. Встреча евреев-беженцев, никогда не бывавших на Ближнем Востоке, с евреями из Арабского отдела, никогда не покидавшими Ближний Восток, не могла не получиться волнующей и странной. Впрочем, те и другие были, вероятно, слишком заняты, чтобы проявлять сильные чувства. Несколько лодок перевернулось, две женщины, выжившие в нацистских лагерях, утонули в полосе прибоя между кораблем и Эрец-Исраэль. Остальные разбились на небольшие группы и ускользнули от преследования. Якуба вспоминал ту ночь как «чудовищную».

Самый знаменитый ивритский писатель того времени Натан Альтерман обессмертил эту ночь в стихотворении. В нем описано, как бойцы Пальмаха на спинах выносили выживших из волн. Поэт высмеял британцев и восславил прибытие дырявой посудины с истощенными людьми как великую морскую победу евреев, «национальный Трафальгар». Люди в лодках только усугубляли отчаяние, охватывавшее в те дни евреев Палестины, в том числе сотрудников Арабского отдела. Но на арабской стороне их прибытие вызывало страх. Агент Отдела сообщал из Яффо о плакате, вывешенном там по приказу арабского руководства и предупреждавшем, что беженцы — могущественные враги, «видевшие смерть и не ведающие страха».

Летом перед Войной за независимость британские ВМФ перехватили близ палестинского берега старый американский паром «President Warfield» с 4500 выжившими, названный одной французской газетой «плавучим Освенцимом». Полуживые люди отбивались от напавших палками и бутылками, от рук британских десантников погибло трое, несколько десятков были ранены. Наконец судно отбуксировали в хайфский порт. Там оно получило другое имя: «Exodus from Europe 1947» («Экзодус»).

За выгрузкой живого груза с жалкой посудины наблюдали члены комиссии ООН, решавшей судьбу Палестины, и прикомандированные к ним журналисты. У них на глазах британские солдаты пересаживали выживших на три корабля, которым предстояло доставить их обратно в Германию. «Экзодус» вошел в историю как катастрофа для британцев и как одно из событий, заставивших комиссию ООН поддержать создание еврейского государства.

У этого позорного зрелища были и другие свидетели — бригада рабочих, очищавших ржавчину и ракушки с обшивки кораблей. Многие разнорабочие порта были сирийцами из бедной области Хауран, но члены этой бригады частично были палестинскими арабами, частично египтянами. Они просыпались в пять часов утра в дешевом общежитии или на полу лавки, сдаваемой хозяином для ночлега, и к шести часам являлись в порт. День напролет они жарились на солнце и глохли от ударов молотков, делали короткий перерыв на обед, состоявший из питы, помидора, луковицы и соленого сыра, и продолжали трудиться до темноты. Эпопея «Экзодуса» стала для них желанным развлечением, отвлекавшим от опостылевшей рутины. Они жадно провожали глазами корабль, тащившийся мимо них к пристани.

Мы знаем, как они воспринимали увиденное, потому что один из них, Ибрагим, вел дневник. «Рабочих сильно впечатлило упрямство, энергия и богатство евреев», — записал он. Вместо калоши, битком набитой несчастными, которые выжили в расправе с их близкими и не мечтали о лучшей участи, чем прозябание на узкой полоске берега, подпираемой враждебным арабским миром, им представлялся хитрый ход могущественного противника. Как написано у Ибрагима, при виде входящего в порт «Экзодуса» один из рабочих удивленно воскликнул:

— Откуда у евреев столько денег?!

— Евреям принадлежит вся Америка, — объяснил другой.

После работы Ибрагим хаживал в арабский спортклуб, где слыл неплохим боксером. Он аккуратно записывал все, что наблюдал в спортзале, в порту, на бедных улицах у доков, даже если увиденное не заслуживало большого внимания. Однажды, например, он стал свидетелем того, как из кафе «Виктор» вытащили двух окровавленных мужчин: спор за картами перерос в драку, собравшаяся толпа стала подстрекать драчунов, и дело кончилось вмешательством английских полицейских. Ибрагим видел кровь на табуретах, на столе, на котором перед этим играли в карты, на полу. Название «кафе» не гарантировало тихого оазиса культурности, где подают хороший кофе. В местах поприличнее собирался средний класс, но в рабочих забегаловках, которые посещал Ибрагим, обстановка мало отличалась от уличного хаоса. Там редко мыли полы, в воздухе жужжали мухи. Женщины в таких кварталах были редкостью; если они и появлялись, то только эпизодически, задрапированными; исключение составляли улицы борделей: там женщины сидели в дверях и либо хватали прохожих за руки, либо заманивали их соблазнительной жестикуляцией.