Безрассудный - [65]

В противоположном конце зала Фейвор заметила разъяренную физиономию Майры, ее взгляд мог бы убить на более близком расстоянии. Если ей хочется действовать по-своему, то весь остаток ночи ей нельзя подходить к Майре близко.

Она подняла глаза на своего любимого. Он все еще казался ошеломленным. Наверное, она должна чувствовать себя порочной, высказавшись так откровенно. Но не чувствовала. У нее просто больше не было времени. Осталась только одна ночь. Эта ночь.

Для них не будет счастливого конца. Он вор и беглый заключенный, без семьи, без будущего и даже, как она подозревала, хотя он и отрицал, без фамилии. Но ему не стоило ей в этом завидовать.

У нее была семья… клан, перед которым она была в долгу, и только одним поступком она сможет вернуть этот долг. У нее была фамилия… которая приковывала ее к прошлому столь же прочно, как когда-то цепи Рейфа приковывали его к стене тюрьмы. И у нее есть будущее… в качестве леди Карр.

Это ее долг перед кланом. Но Карру она не должна ничего. В том числе и привилегии лишить ее девственности. Этот дар она принесет по любви, а не в виде жертвы. Рейфу.

– Давай уйдем отсюда, – прошептала она.

– Что?

– Я хочу остаться с тобой наедине, Рейф. Но если моя тетка проберется через этот зал – этим она как раз сейчас занята, – я гарантирую, что она весь остаток ночи не отойдет от меня ни на шаг.

Рейн посмотрел в том направлении, куда указывала Фейвор. Майра протискивалась сквозь толпу зрителей, кольцом окружавшую танцующих. Она шагала решительно, губы ее были угрюмо сжаты.

– Мы не только не сможем еще раз потанцевать, но даже обменяться несколькими словами без посторонних не удастся.

Это была достаточно сильная угроза. Не произнеся ни слова, Рейн схватил ее за руку и потащил за собой в противоположный конец зала.

Майра локтями прокладывала себе путь сквозь последний ряд жеманных, разряженных глупцов, которые заслоняли от нее танцующих. Она сильно вспотела под многочисленными слоями подкладок и подстежек, которые создавали дородную фигуру «миссис Дуглас». Она чувствовала, как смесь пота и пудры стекает по щекам.

Будь проклята эта девчонка! Теперь, пока не обнажился шрам на щеке, ей надо пойти и поправить грим. И где эта сучка, хотелось бы знать? Секунду назад она млела, глядя на этого смуглого, большого мужчину, словно перед ней был сам шотландский король Роберт Брюс. А он смотрел на нее, как голодный на пиру…

Она оглядела бальный зал. Всего минуты хватило, чтобы понять, что их нигде нет. Разъяренная Майра начала обходить зал по периметру, но давка с каждой минутой становилась все сильнее, и вскоре она уже ничего не видела.

Ей не оставалось иного выхода, как сдаться. Никто не знал Уонтонз-Блаш лучше ее, но замок был огромным, и они могли прятаться где угодно. Кроме того, Карр скоро снова появится. Она не могла рисковать оставить Фейвор наедине с Карром. Она не доверяла этой девчонке, та могла все испортить.

Нет. Ей просто придется подождать, выиграть время и прикусить язык. Если Карр спросит ее о Фейвор, она придумает объяснение, которое ему придется проглотить. Она провела слишком много лет в голоде и холоде, строила заговоры и планы, выпрашивала милостыню и воровала, чтобы попасть в это место, в эту точку времени. И все это ради клана. Ради Макларенов.

И завтра она позаботится о том, чтобы Фейвор Макларен хорошенько поняла, что это означает.

– Ты меня даже не знаешь, – сказал Рейн. Он легонько сжал ее плечи и толкнул назад, к гобелену на стене. Они находились в одной из комнат замка, примыкающих к комнатам, которые когда-то служили личными апартаментами Лизбет Макларен, первой хозяйки замка.

– Я знаю тебя.

Рейн покачал головой, терпеливо и недоверчиво. Она так молода, и он подружился с ней в доме, населенном хищниками. Разумеется, она думает, что полюбила его.

– Польщен твоими словами. – И при этом он надеялся на то, на что надежды не было.

Он рассчитывал мягко спустить ее с неба на землю, но у него ничего не получилось. Она нежно улыбнулась.

– Смею надеяться. Я не каждому готова отдать свое сердце. – Кончик ее пальца прошелся по его нижней губе. – У тебя красивый рот.

– Прекрати! – Голос выдавал его панику. – Ты ошибаешься. Как ты можешь отдать любовь вору и шантажисту, человеку, которому не доверяешь, и не без оснований?

– Если бы у меня был выбор, возможно, я бы последовала твоему мудрому совету, – пробормотала она, – но мое сердце, неблагодарное, не спрашивало моего мнения. Оно полюбило, не спросив у меня совета.

– Твои слова слишком сладкие, они подкупают. – «Я бы все отдал, чтобы поверить этим сладким словам».

Он не смел шевельнуться. Ее рука скользнула по его подбородку, и его словно пронзило молнией. Она накрыла бьющийся пульс у основания его шеи своей ладонью.

– Ты так думаешь? Это ты сделал из меня поэтессу. И я благодарю Бога, который дал мне такой хитрый язык. Но я должна ответить тебе комплиментом и пожаловаться, что твой язык тоже умеет говорить очень приятные вещи, которым я жажду научиться.

Фейвор принялась расстегивать пуговицы старинного персидского кафтана, потом потянула завязки на сорочке.

– Как я могу заставить тебя раскрыть свои секреты? Я бы еще почитала тебе стихи, но, – прошептала она, – у меня от желания дух захватывает.