Безрассудная любовь - [5]

Время шло, глубокая тишина ничем не нарушалась, и девушка открыла кожаный мешочек, доставая оттуда и осторожно разворачивая различные травы, которые она собрала, бродя по землям индейцев племени юта. Некоторые травы были цельными, из других Жанна приготовила мазь. Сейчас она, ловко и быстро работая пальцами, намазала этим бальзамом те раны, до которых могла достать, не потревожив сна незнакомца. Его ноги были порезаны, исколоты и пестрели синяками. Она промыла порезы, удалила колючки и нанесла толстый слой мази, забинтовав ступни полосками, оторванными от одеяла.

Сделав для незнакомца все, что было в ее силах, девушка укрыла его одеялом, села рядом и принялась наблюдать, как лучи заходящего солнца окрашивают багрянцем небосвод. Ей нравилось созерцать безмолвную красоту пламенеющего и изменяющегося закатного неба. Яркие краски вселяли в ее душу надежду, что в мире нет ничего невозможного и даже ее горячее желание иметь настоящий дом, где можно спать, не просыпаясь поминутно в тревоге, когда-нибудь осуществится.

Только когда совсем стемнело и на небе зажглись звезды, Жанна обхватила руками колени и, уткнувшись в них лицом, забылась чутким сном, каждые несколько минут открывая глаза и прислушиваясь к звукам ночи и дыханию мужчины, который доверял ей настолько, чтобы спать голым и безоружным у ее ног.

Глава 3

Тайрелл Маккензи проснулся с чувством, словно по нему пробежало стадо слонов. Он поднял голову, но не застонал и не вскрикнул; инстинкты направляли его, подсказывая, что следует хранить молчание и прятаться. Гражданская война научила Тая доверять своим инстинктам. Он приоткрыл глаза ровно настолько, чтобы увидеть, что творится вокруг, не обнаруживая, что уже пришел в сознание.

В непосредственной близости к своему лицу он увидел пару мокасин. Внезапно порабощенное болью сознание Тая наводнили обрывки воспоминаний: Каскабель, его отряд и прогон сквозь строй, кажущийся бесконечным. Чудом ему удалось вырваться, а потом он бежал и бежал, не останавливаясь, всякую секунду рискуя целостностью своих легких, в попытке найти место, где сможет укрыться. Он знал, что если индейцы поймают его, то замучают до смерти.

Затем в голове Тайрелла возник еще один образ — худенький мальчик, одетый в лохмотья, с пронзительным взглядом серых глаз призывает его хранить молчание. Тай приоткрыл глаза чуть шире и обнаружил, что мокасины принадлежат тому самому мальчику, а не одному из мятежников. Мальчик дремал, обхватив руками длинные ноги, словно пытаясь защититься от ночного холода.

По углу и направлению солнечных лучей, пробивающихся в их укрытие, Тай заключил, что уже полдень, а не раннее утро. Это означало, что он проспал весь вчерашний день, ночь и большую часть дня сегодняшнего. Несмотря на то что был август, погода в районе Черного плато не баловала теплом, особенно после захода солнца.

Мальчик повернул голову и уткнулся подбородком в колени. На Тая воззрились чистые серые глаза, чей взгляд он хорошо запомнил. Такая твердость не могла быть выказана столь юным мальчишкой, который еще даже не бреется и вряд ли будет делать это в ближайшие несколько лет. Однако Тайрелл отлично знал, что война делает с детьми, — те, кто выживает, быстро становятся не по годам взрослыми.

Мальчишка поднес указательный палец к губам, призывая Тая не издавать ни звука. Он кивнул и принялся молча наблюдать, как мальчик выбирается из подлеска, двигаясь с проворностью и бесшумностью индейца. Несмотря на боль во всем израненном теле, Тай не попытался изменить положение. Война научила его также и тому, что тот, кто начинает движение первым, первым и умирает.

Ожидая, пока мальчишка вернется из разведки, Тай огляделся и заметил, что он укрыт одеялом, защищающим от холода. Одеяло было столь же ветхим, как и одежда мальчика. Тайрелл понял, что мальчишка провел с ним все то время, пока он был без сознания, охраняя его, беспомощного незнакомца, отдав ему свою единственную защиту от холода.

«Вот чертенок, — подумал Тайрелл. — Интересно, что он здесь делает совсем один?»

Затем Тай снова провалился в забытье.

Он все еще находился в полубессознательном состоянии, когда вернулась Жанна. Несмотря на то что двигалась она совершенно бесшумно, Тай тут же открыл глаза. Подобно дикому животному, он почувствовал, что уже не один.

— Можешь немного подвигаться, чтобы размяться, но уйти пока нельзя, — произнесла Жанна вполголоса. — Каскабель со своими людьми все еще ищут тебя, но сейчас они на восточной стороне Черного плато.

— Тогда тебе стоит выбраться отсюда поскорее, пока это возможно, — хрипло ответил Тай. Он пошевелился, морщась от боли, но не прекращая попыток изменить положение тела. Ему нужно выяснить, на что он способен, если снова придется убегать. А убегать придется наверняка, раз Каскабель не оставил попыток найти его. — Я оставил кровавый след, не заметить который мог только слепой.

— Знаю, — мягко ответила Жанна. — Следуя за тобой, я его стерла.

— Это ничего не изменит, — простонал Тай. Он сумел сесть, несмотря на головокружение и мучительную боль. — Протрезвев, Каскабель найдет нас все равно. Он способен выследить змею на цельной скале. Иди, малыш, спасайся, пока можно.