Безмятежность - [33]
Весь день я парила, словно на крыльях, но никому не рассказывала о таком чуде. А потом случилось ещё одно. После уроков ко мне подошел Сэм и с видом шпиона сунул мне в руку свернутую трубочкой бумажку. Я поняла, что это что-то тайное, и только когда осталась одна, развернула её.
«София!
Может встретимся?
Буду ждать тебя на берегу за библиотекой.»
А внизу стояла подпись:
«Джей - Эйч»
А в самом конце было дописано торопливо и другими чернилами:
«16-00»
У меня подкосились ноги. Сколько же сейчас времени? До дома было далеко, и я боялась не успеть. Но раньше времени приходить на свидание тоже было не здорово. Или так можно? Я ничего не знала о свиданиях и о том, как там положено себя вести.
Неожиданно ко мне подскочил Сэм и затараторил громким шепотом.
- Прочитала? Пойдешь? Давай мне твою сумку, она тяжелая, будет мешать. Только не долго, а то замерзнешь. Где твои перчатки? Бери мои. Это если замерзнешь.
- Сэм… - я начала смутно догадываться, что Сэм и эта записка имеют что-то общее. И я спросила прямо:
- Это ты устроил?
- Что?
- Это свидание.
Сэм был спокоен и деловит.
- Конечно я. Джей-Эйч, то есть твой Джастин никогда бы сам не догадался.
- Зачем ты… - я не договорила, из глаз у меня брызнули слезы. Мне было обидно, что свидание устроил Сэм, а не сам Джастин.
- Чего же ты ревешь, глупая девчонка? Ты ему нравишься, я узнавал. Сегодня день святого Валентина и у тебя будет самое настоящее свидание. С настоящим парнем.
Сэм вытер мне слезы и промокнул платком нос.
- Пойдем скорее, а то опоздаем.
Я опешила:
- Ты собираешься идти вместе со мной?!
Сэм смутился.
- Ну, нет, конечно. Я тебя провожу. Потом посижу в библиотеке. А потом, когда у вас всё кончится, провожу тебя до дома.
- Не надо, - сказала я сердито, отнимая у него свою сумку. – Я теперь сама.
Мы встретились с Джастином не доходя до библиотеки и не сговариваясь поднялись на холм. С его вершины был хорошо виден залив. Солнце светило сквозь пелену облаков, но не слепило. Рядом со мной стоял Джастин, у нас было свидание, но очарование его вдруг стало меркнуть. Мы молчали, не зная о чем разговаривать.
- Ты красиво танцуешь, - наконец сказал Джастин. – Ты хочешь стать танцовщицей?
- Нет, художником. А ты?
- Отец хочет, чтобы я стал врачом.
- А ты сам?
- Не знаю ещё. Я хотел бы заниматься спортом. Профессионально.
Мы топтались на вершине холма и молчали. Мы очень много молчали. На обратном пути Джастин взял мою руку в свою, но в этом не было заботы, как обычно было во всех движениях Сэма. Он взял руку потому, что подумал, что надо взять меня за руку. Потому, что так положено. Потому, что свидание.
Джастин проводил меня до самого дома и увидел сосну с сердечками.
- Круто! – усмехнулся он. И добавил, - А ты, оказывается, популярна. Здорово, что мы с тобой встречаемся.
Когда Джастин ушел, я подошла к сосне. Сердечки были вырезаны из розового пластика и прикреплены к веткам проволокой. Проволока была до боли знакомой: именно её, целую катушку, Сэм выпросил у мистера Твитча неделю назад. Теперь я узнала и сердечки. Помнится скатерть на обеденном столе в доме Найколайски была именно такая: пластиковая и нежно-розовая...
20. Весна
Ещё в начале осени, когда мы только обосновались в Уналашке, мы встретились с Найколайски в магазине.
- Папа, купи персиков! Ну, пожалуйста!
У меня даже челюсть отвисла от такого нытья. Сэм обычно такой сдержанный в своих желаниях, ныл и канючил, как трехлетка, вися на руке отца.
- Ты лопнешь, сынок! – возражал Нил, но Сэма было не унять.
- Это же персики, папа! Настоящие!
Глаза Сэма были круглыми и совсем сумасшедшими.
– Я так люблю персики папочка!
- Купи ему, Нил!- засмеялся мой папа.
- Да он уже их целый ящик съел. Хватит ему.
Глаза у Сэма стали больными и потерянными.
- Пойдем, Сэмми, - я потянула его за рукав, и мы вышли на улицу.
- Нельзя так сильно привязываться к еде, - сказала я ему наставительно.
- Ты не понимаешь! – Сэм заныл уже мне. – Их теперь до следующей осени не будет! Только консервированные.
Этот разговор я вспомнила весной, когда Сэм праздновал свой день рождения. Он оказался старше меня не на год, а на полтора.
Мой папа подарил Сэму целый ящик огромных золотистых персиков. Их доставили спецрейсом с материка. Они были напитаны солнцем и тропиками и источали такой дивный аромат, что все на мгновение замолчали, а у Сэма на глазах выступили слезы.
- Ты с ума сошел, Ник! Это же так дорого, - пробасил Нил Найколайски.
- Ты думаешь, моя жизнь стоит дешевле? – усмехнулся папа. – Сэм заслужил это.
И папа потрепал Сэма по кудрявой голове.
- И где же растет такое чудо? – спросил Ставр. – Точно не в такую дрянную погоду, как у нас.
- Поверьте, мальчики, на свете много мест, где всегда хорошая погода, - скал папа.
- Не баламуть моих сыновей, Ник, - сказал Нил. – Если все начнут искать счастья на тропических островах, кто же останется промышлять крабов на Аляске?
- Я надеюсь, твои мальчики скоро поймут, что счастье не там, где тепло, а там где тебя любят, - ответил папа и чмокнул меня в макушку.
Все сыновья Нила почему-то одновременно повернулись и посмотрели на отца. Тот смутился.
Есть события, которые так меняют жизнь человека, что он уже не может оставаться прежним. А если это не взрослый человек, а маленькая девочка? А волна неожиданностей только нарастает и поднимается всё выше, не оставляя надежды вернуть безмятежное прошлое и грозя разрушить будущее. Сможет ли Софи выстоять против шквала событий, стихии собственных чувств и найти свой курс в океане жизни? Если смерть много раз глядела тебе в лицо, то ты уже заранее чувствуешь её дуновение. Софи Берто, девочка рожденная на безмятежных островах Французской Полинезии, слишком рано почувствовала дыхание смерти.
Я был примерным студентом, хорошим парнем из благополучной московской семьи. Плыл по течению в надежде на счастливое будущее, пока в один миг все не перевернулось с ног на голову. На пути к счастью мне пришлось отказаться от привычных взглядов и забыть давно вбитые в голову правила. Ведь, как известно, настоящее чувство не может быть загнано в рамки. Но, начав жить не по общепринятым нормам, я понял, как судьба поступает с теми, кто позволил себе стать свободным. Моя история о Москве, о любви, об искусстве и немного обо всех нас.
Сергей Носов – прозаик, драматург, автор шести романов, нескольких книг рассказов и эссе, а также оригинальных работ по психологии памятников; лауреат премии «Национальный бестселлер» (за роман «Фигурные скобки») и финалист «Большой книги» («Франсуаза, или Путь к леднику»). Новая книга «Построение квадрата на шестом уроке» приглашает взглянуть на нашу жизнь с четырех неожиданных сторон и узнать, почему опасно ночевать на комаровской даче Ахматовой, где купался Керенский, что происходит в голове шестиклассника Ромы и зачем автор этой книги залез на Александровскую колонну…
Сергей Иванов – украинский журналист и блогер. Родился в 1976 году в городе Зимогорье Луганской области. Закончил юридический факультет. С 1998-го по 2008 г. работал в прокуратуре. Как пишет сам Сергей, больше всего в жизни он ненавидит государство и идиотов, хотя зарабатывает на жизнь, ежедневно взаимодействуя и с тем, и с другим. Широкую известность получил в период Майдана и во время так называемой «русской весны», в присущем ему стиле описывая в своем блоге события, приведшие к оккупации Донбасса. Летом 2014-го переехал в Киев, где проживает до сих пор. Тексты, которые вошли в этот сборник, были написаны в период с 2011-го по 2014 г.
В городе появляется новое лицо: загадочный белый человек. Пейл Арсин — альбинос. Люди относятся к нему настороженно. Его появление совпадает с убийством девочки. В Приюте уже много лет не происходило ничего подобного, и Пейлу нужно убедить целый город, что цвет волос и кожи не делает человека преступником. Роман «Белый человек» — история о толерантности, отношении к меньшинствам и социальной справедливости. Категорически не рекомендуется впечатлительным читателям и любителям счастливых финалов.
Кто продал искромсанный холст за три миллиона фунтов? Кто использовал мертвых зайцев и живых койотов в качестве материала для своих перформансов? Кто нарушил покой жителей уральского города, устроив у них под окнами новую культурную столицу России? Не знаете? Послушайте, да вы вообще ничего не знаете о современном искусстве! Эта книга даст вам возможность ликвидировать столь досадный пробел. Титанические аферы, шизофренические проекты, картины ада, а также блестящая лекция о том, куда же за сто лет приплыл пароход современности, – в сатирической дьяволиаде, написанной очень серьезным профессором-филологом. А началось все с того, что ясным мартовским утром 2009 года в тихий город Прыжовск прибыл голубоглазый галерист Кондрат Евсеевич Синькин, а за ним потянулись и лучшие силы актуального искусства.