Безмолвный мир Николаса Квина - [45]

— Значит, вам известно, что он мне звонил?

— Да, сэр.

Оставалось закрепить успех.

— Можно поинтересоваться, как вы об этом узнали?

Теперь настал черёд Морса колебаться, но он решил действовать в открытую:

— У Квина спаренный телефон. И некто слышал, что он разговаривал с вами.

Правда ли или Морсу показалось, что под стёклами пенсне Бартлета промелькнула тревога? Если правда, то она исчезла так же быстро, как появилась.

— Вы мне не хотите рассказать, о чём у нас шёл разговор?

— Думаю, сначала это должны сделать вы, сэр. Это избавит нас от многих неприятностей.

— Вы считаете, избавит? — Бартлет посмотрел инспектору прямо в глаза, и Морсу подумалось, что он по-прежнему весьма далёк от разгадки.

— Тайное рано или поздно всё равно становится явным, сэр. Я действительно считаю, что вы достаточно благоразумны, чтобы рассказать мне всё об этом звонке.

— Но разве вас об этом не проинформировали? Вы же сказали, нас кто-то подслушивал. Омерзительная привычка, не правда ли?

— Может, и правда, сэр, но, видите ли, э-э… лицо, о котором я упомянул, совсем даже не подслушивало — просто пыталось сделать один очень важный звонок, вот и всё. И речи не было о преднамеренном…

— Выходит, вы не знаете о содержании нашей беседы?

Морс набрал побольше воздуху и сказал:

— Нет, сэр.

— Что ж, тогда я не буду рассказывать вам об этом. Это было очень личное дело, моё и Квина…

— Возможно, это личное дело как раз и привело к тому, что его убили, сэр.

— Да, это я понимаю.

— И тем не менее не хотите рассказать?

— Нет.

Морс медленно допил свой кофе.

— Видимо, вы не до конца осознаёте всю важность этого, сэр. Понимаете ли, пока мы не выясним, где был Квин и что он делал в ту пятницу вечером…

Бартлет бросил на него проницательный взгляд.

— Вы ничего не говорили о пятнице.

— Что вы имеете в виду?

— Я имел в виду то, что Квин действительно звонил мне на прошлой неделе, да, но это было не в пятницу.

Умный маленький мерзавец! Морс выпустил кота из мешка — точно не зная, чему был посвящён тот телефонный разговор, — и вот теперь кот перемахнул через забор. Бартлет был, конечно, прав. Ведь он действительно не упомянул, что это было в пятницу, но…

Миссис Бартлет вошла в комнату с кофейником и наполнила чашки. Она, по-видимому, не догадывалась, что прервала беседу в кульминационной точке, села и с невинным видом поинтересовалась у Морса, как продвигается расследование ужасного случая с бедным, бедным мистером Квином.

И Морс решил разыграть последнюю карту:

— Мы как раз говорили о телефонных звонках, миссис Бартлет. Проклятье нашего времени, вы согласны? Думаю, вам звонят ничуть не меньше, чем мне.

— О, как вы правы, господин инспектор! Не далее как на прошлой неделе я говорила — когда это было, Том? Ты не помнишь? Ах да. Это было в тот день, когда ты ездил в Бенбери. Телефон трезвонил весь день, и я сказала Тому, когда он пришёл домой, что мы должны сменить номер и не включать его в справочник. И знаете что? Когда я всё это говорила, телефон зазвонил опять! И тебе опять пришлось куда-то пойти, помнишь, Том?

Секретарь кивнул и жалобно улыбнулся. Иногда жизнь бывает очень несправедлива. Право, очень несправедлива.

Сразу после восьми пятнадцати в тот же вечер некий мужчина снимал крышку с отполированного до блеска бронзового ведёрка для угля, когда услыхал стук в дверь. Он медленно поднялся и открыл.

— А, прекрасно! Заходите. Подождите меня минутку. Садитесь.

Он опустился на колени у камина и ухватил щипцами крупный кусок блестящего антрацита.

В его голове возник звук, как если бы он с хрустом откусил огромный кусок от большого яблока. Ему показалось, что челюсти его сомкнулись, и на какое-то мгновение, жуткое и пугающее, он судорожно искал в пустых, отдающихся эхом коридорах сознания воспоминание о себе самом. Правой рукой он по-прежнему сжимал каминные щипцы, и всё его тело стремилось подложить угля в яркий огонь. По какой-то необъяснимой причине он почему-то подумал о лаве, всепоглощающим потоком вытекающей из Везувия на улицы древних Помпей; но даже когда его левая рука инстинктивно начала медленно подниматься к проломленному черепу, он знал, что жизнь его кончена. Свет неожиданно померк, словно кто-то включил темноту. Он был мёртв.

19

Миссис Бартлет встала, чтобы ответить на телефонный звонок, без четверти одиннадцать, и Морс понял, что лучшей возможности пораньше откланяться не представится.

— Это, наверно, Ричард, — сказал Бартлет. — Он часто чувствует себя потом виноватым и старается извиниться. Я не удивился бы, если…

Миссис Бартлет вернулась в комнату.

— Это вас, инспектор.

Льюис быстро и толково, насколько только мог, доложил о случившемся. Звонок в городскую полицию Оксфорда поступил примерно в девять часов. Дежурил старший инспектор Белл. И лишь некоторое время спустя там осознали, что это может быть как-то связано с делом Квина, попытались разыскать Морса и наконец связались с Льюисом. Покойный был убит на месте ударом кочерги в затылок. Удар был страшной силы. Преступник не оставил ни отпечатков пальцев, ни каких других улик. По-видимому, он рылся в ящиках, но без всякой последовательности. Вероятно, ему кто-то помешал.