Безмолвная земля - [22]
Отдает рыбой, припомнил он, даже если ее не было в рационе, еще мучнистым бисквитом, пожухлой луговой травой, илистым прудом… Стоп! — приказал себе Джейк. Память мгновенно воссоздавала любые образы, но сознание того, что отныне всякий запах и вкус ощутимы лишь мысленно, сильно горчило сладость воспоминаний.
Джейк сграбастал собаку, та его лизнула, и теперь в ее теплом дыхании он уловил все запахи, какие только что вспомнил. Вдвоем они вышли из кухни.
Зоя была в номере.
— Можно Сэди подселится к нам? — спросил Джейк.
— Сейчас я бы приветила даже ее блох. Чудесно видеть еще одно живое существо.
— Вообще-то, она еще одно мертвое существо. В смысле, давным-давно я похоронил ее в заднем саду. Под бесплодной сливой. На другой год и во все последующие дерево буквально гнулось от плодов.
— Удобрение.
— А может, способ передать привет? Знаешь, я не плакал, когда умер отец, но рыдал, хороня Сэди. Скверный я человек?
— Почему?
— Больше переживал из-за собаки. Люди бы этого не одобрили.
— При жизни тебя не очень-то волновало, «что скажут люди». Чего ж теперь-то всполошился?.. Блин, нехорошо так говорить, но ты меня понимаешь… Сам же рассказывал, что отец не баловал тебя любовью.
Джейк подошел к окну: сумерки окутывали безупречно белый покров, венчавший землю марципаном свадебного торта.
— Ледышка. Сын накормлен, одет-обут, ходит в приличную школу, все остальное — телячьи нежности. Ни разу не приласкал.
— Другое поколение.
— Так нельзя. Если б у меня был ребенок…
— Ты бы — что?
Джейк кликнул собаку:
— Ко мне, девочка!
Новость едва не слетела с языка. Зоя сдержалась.
Свернув одеяло, Джейк соорудил подстилку для Сэди, на которой та охотно устроилась, словно всегда спала в отведенном ей углу комнаты. Собака положила морду на передние лапы, не спуская пуговок-глаз с хозяев. Джейк отправился в ванную, Зоя стелила постель, и тут кое-что произошло.
Мигнув, свет потускнел и на пару секунд погас.
С зубной щеткой в руке Джейк выглянул из ванной:
— Что это было?
— Свет гас.
— Я знаю. В смысле, отчего?
Зоя молчала.
— Во всем поселке?
— Понятия не имею.
— Или только в нашем номере? Или в отеле?
Зоя пожала плечами.
— Интересно, что бы это значило? — сказал Джейк.
Глядя на хозяина, Сэди встала и гавкнула.
— С чего ты решил, что это какой-то знак? — спросила Зоя.
Джейк посмотрел в окно:
— Фонари горят.
— Иди ложись.
— Что же это было?
— Ложись, говорю.
7
Утром, выскользнув из постели и накинув купальный халат, Зоя решила приготовить завтрак. Хотелось, чтобы в их нынешнем положении Джейку было хорошо, и поднос с тостами, беконом, кофе, соком и цветком, стянутым из холла, мог бы весьма этому способствовать. Кстати, цветам в хрустальных вазах увядание грозило не больше, чем порча кухонным продуктам. Бесшумно ступая по паласу, Зоя вызвала лифт.
Разъехались двери, нижняя кнопка откликнулась перезвоном, гулко прозвучавшим на пустом этаже. Надо постараться вести себя так, размышляла Зоя, словно все как обычно. Это единственный способ не свихнуться. Вопрос, как этого достичь. Она предлагала напропалую кататься. Однако Джейка больше волновал срок подобного существования. Коли они тут навечно, громогласно заявлял он, можно поискать и другие развлечения.
Зоя не возражала. Она как раз прикидывала, какие именно «другие развлечения» сыщутся на лыжном курорте, когда лифт прибыл на первый этаж и двери открылись. Зоя охнула, зажав рукой рот.
В холле было не протолкнуться. Шумная оживленная толпа осаждала стойку регистратуры. Большинство туристов были в лыжной экипировке, но кое-кто из очереди, обремененной чемоданами, еще оставался в цивильном костюме.
Прикусив ладонь, Зоя шагнула в холл. За стойкой три администраторши в красивой униформе чуть заполошно управлялись с потоком вновь прибывших. Одна, молоденькая, с конским хвостом, плечом прижимала трубку к уху, а свободной рукой тянулась ко второму телефону. Другая, постарше, рыжеволосая, в очках в черной оправе, принимала кредитную карточку очередного туриста. Третья пыталась расслышать управляющего, худого мужчину в сером костюме, старавшегося перекрыть шумную многоголосицу холла. Казалось, говорят все разом.
К стеклянным дверям отеля подкатил модерновый автобус. Скрипнули тормоза, прибыла новая партия туристов.
В стороне знакомый Зое консьерж занимался постояльцем. Приладившись к пюпитру светлого дерева, он что-то строчил на желтоватом листке. Под ярким светом мягко переливались серо-малиновые цвета ливреи, сверкала лысина в капельках пота.
Зоя отвлеклась на мужчину, который мимоходом игриво ей подмигнул, обдав волной лосьона. Лишь теперь она вспомнила, что на люди явилась в купальном халате. Туже затянув пояс, Зоя прихватила у горла воротник. Вокруг все бойко щебетали на французском, но две женщины в лыжных костюмах, стоявшие неподалеку от осаждаемой стойки, говорили по-английски. Расслышав слово «лавина», Зоя к ним подошла.
— Извините, — перебила она. — Кажется, вы сказали, что сошла новая лавина?
Одна англичанка обернулась. Лицо ее пылало, словно она только что вернулась с горного склона. Гусиные лапки возле глаз выдавали ее возраст.
— Ну да, рано утром, — энергично кивнула она.
Впервые на русском – в буквальном смысле волшебный роман мастера британского магического реализма, автора, который, по словам именитого Джонатана Кэрролла, пишет именно те книги, которые мы всю жизнь надеемся отыскать, но крайне редко находим. Тара Мартин ушла гулять в весенний лес – и пропала без вести. Ее родные, соседи, полиция обшарили окрестность сверху донизу, но не нашли ни малейших следов шестнадцатилетней девушки. В отсутствие каких-либо улик полиция даже пыталась выбить признание из возлюбленного Тары – талантливого гитариста Ричи со всеми задатками будущей рок-звезды.
Впервые па русском – один из знаковых романов мастера британскою магического реализма, автора таких интеллектуальных бестселлеров, как «Зубная фея» и «Курение мака», «Скоро будет буря» и «Правда жизни».Майк и Ким Хэнсон пожертвовали всем в своей жизни, чтобы осуществить давнюю мечту – поселиться на заброшенной вилле на крохотном греческом островке. Но почему все, о чем они только ни подумают, сразу воплощается – змеи, скорпионы и тропические бури? Кто наблюдает за ними от руин монастыря, сохраняя абсолютную неподвижность? И не сам ли древний святой бродит в железных башмаках по горным тропинкам, безжалостно насаждая справедливость?
Грэм Джойс — яркая звезда современной британской литературы, тонкий психолог и мастер увлекательной фабулы, автор, который, по словам именитого Джонатана Кэрролла, пишет именно те книги, которые мы всю жизнь надеемся отыскать, но крайне редко находим. Он виртуозно препарирует страхи и внутрисемейную ненависть, филигранно живописует тлеющий под спудом эротизм и смутное ощущение угрозы.Алекс работает археологом и раскапывает древний замок прямо в черте города. Его жена Мэгги сидит дома с детьми и мечтает получить диплом психолога в местном университете.
От знаменитого автора «Зубной феи» и «Курения мака» – эпическая сага о семье, любви, войне и волшебстве. Марта – матриарх семьи из семи дочерей, передающей по кругу Фрэнка, родившегося в последний год войны у эмоционально нестабильной Кэсси, ассоциирующей себя с леди Годивой. Фрэнк общается с невидимым Человеком за стеклом и учится бальзамированию, осваивается в коммуне и пытается совладать с зачатками дара предвидения…
«Зубная Фея» – самый известный роман блестящего английского писателя Грэма Джойса.Существует поверье: если ребенок, засыпая, положит под подушку выпавший молочный зуб, его заберет Зубная Фея и оставит вместо зуба монетку.Проснувшись однажды ночью, семилетний Сэм обнаруживает у своей постели Зубную Фею, больше похожую не на персонажа Шарля Перро или братьев Гримм, а на злобного гопника неопределенного пола. Он сам виноват: не надо было просыпаться, не надо было видеть фею. Теперь она (или он?) будет сопровождать Сэма все его детство и юношество, меняясь вместе с ним, то помогая ему, то угрожая, но ни разу не давая ответа на вопрос: реальность это или кошмарный сон и кто кому снится?
В бескомпромиссном, галлюцинаторно-ярком романе "Курение мака" Грэм Джойс рассказывает историю английского электрика, который получает из МИДа сообщение о том, что его студентка-дочь задержана в Таиланде с грузом опиума. Отправляясь ей на выручку в компании приятеля по викторине типа «Что, где, когда» и своего старшего сына, христианского фундаменталиста, он оказывается в самом центре «золотого треугольника» наркоторговли и вынужден противостоять как «опиумным генералам», так и складывавшейся веками системе народных верований, вступить в смертельную схватку за жизнь и душу своей дочери с таиландскими наркобаронами и самим Духом Опиума.
Им по шестнадцать, жизнь их не балует, будущее туманно, и, кажется, весь мир против них. Они аутсайдеры, но их связывает дружба. И, конечно же, музыка. Ред, Лео, Роуз и Наоми играют в школьной рок-группе: увлеченно репетируют, выступают на сцене, мечтают о славе… Но когда Наоми находят в водах Темзы без сознания, мир переворачивается. Никто не знает, что произошло с ней. Никто не знает, что произойдет с ними.
Роман молодого чехословацкого писателя И. Швейды (род. в 1949 г.) — его первое крупное произведение. Место действия — химическое предприятие в Северной Чехии. Молодой инженер Камил Цоуфал — человек способный, образованный, но самоуверенный, равнодушный и эгоистичный, поражен болезненной тягой к «красивой жизни» и ради этого идет на все. Первой жертвой становится его семья. А на заводе по вине Цоуфала происходит серьезная авария, едва не стоившая человеческих жизней. Роман отличает четкая социально-этическая позиция автора, развенчивающего один из самых опасных пороков — погоню за мещанским благополучием.
Россия, начало 2000-х. Расследования популярного московского журналиста Николая Селиванова вызвали гнев в Кремле, и главный редактор отправляет его, «пока не уляжется пыль», в глухую провинцию — написать о городе под названием Красноленинск, загибающемся после сворачивании работ на градообразующем предприятии, которое все называют просто «комбинат». Николай отправляется в путь без всякого энтузиазма, полагая, что это будет скучнейшая командировка в его жизни. Он еще не знает, какой ужас его ожидает… Этот роман — все, что вы хотели знать о России, но боялись услышать.
Триптих знаменитого сербского писателя Милорада Павича (1929–2009) – это перекрестки встреч Мужчины и Женщины, научившихся за века сочинять престранные любовные послания. Их они умеют передавать разными способами, так что порой циркуль скажет больше, чем текст признания. Ведь как бы ни искривлялось Время и как бы ни сопротивлялось Пространство, Любовь умеет их одолевать.
Книга о жизни, о соединенности и разобщенности: просто о жизни. Москву и Таллинн соединяет только один поезд. Женственность Москвы неоспорима, но Таллинн – это импозантный иностранец. Герои и персонажи живут в существовании и ощущении образа этого некоего реального и странного поезда, где смешиваются судьбы, казалось бы, случайных попутчиков или тех, кто кажется знакомым или родным, но стрелки сходятся или разъединяются, и никогда не знаешь заранее, что произойдет на следующем полустанке, кто окажется рядом с тобой на соседней полке, кто разделит твои желания и принципы, разбередит душу или наступит в нее не совсем чистыми ногами.
Прогрессивный индийский прозаик известен советскому читателю книгами «Гнев всевышнего» и «Окна отчего дома». Последний его роман продолжает развитие темы эмансипации индийской женщины. Героиня романа Басанти, стремясь к самоутверждению и личной свободе, бросает вызов косным традициям и многовековым устоям, которые регламентируют жизнь индийского общества, и завоевывает право самостоятельно распоряжаться собственной судьбой.
Дебютный роман Майкла Дэвида Лукаса увлекает читателя в волшебный мир старого Стамбула, где сказка и быль переплетаются, словно узор восточного ковра. Волшебная история маленькой Элеоноры разворачивается на фоне крушения могущественной в прошлом Османской империи. Политические интриги, тайные общества и двойные агенты — вот тог мир, частью которого оказывается одинокая девочка-сирота. На долю Элеоноры выпадают тяжкие испытания, ведь на ней лежит печать избранности, а значит, и непомерное бремя ответственности, которое она несет во исполнение старинного пророчества.
Джон Катценбах — американский писатель, сценарист, номинант премии «Эдгар», которой отмечаются лучшие авторы детективного жанра; в прошлом — судебный репортер в Майами. Сейчас на его счету 12 романов, несколько успешно экранизированы.Время действия романа «Особый склад ума» — недалекое будущее. В США разгул насилия, но за большие деньги можно купить себе право жить в искусственно созданной зоне безопасности, где преступности, по утверждению властей, нет и быть не может. Поэтому, когда там начинает орудовать маньяк, жестоко убивающий девочек-подростков, к тайной охоте на него привлекаются лучшие силы, в том числе специалист по психологии серийных убийц профессор Джеффри Клейтон.
14 июля 2003 года секретный агент ЦРУ Валери Плейм Уилсон неожиданно для себя прославилась: в газете «Вашингтон пост» черным по белому было напечатано ее полное имя и раскрыто место службы. Разразился громкий скандал, которому вскоре присвоили имя «Плеймгейт», по аналогии с печально знаменитыми Уотергейтом и Ирангейтом. По «странному» стечению обстоятельств, утечка информации произошла всего неделю спустя после резонансной статьи мужа Валери, отставного дипломата Джозефа Уилсона, в которой он подверг критике администрацию Джорджа Буша-младшего, не гнушавшуюся сомнительными средствами для обоснования военной интервенции в Ирак.
Совершенно новый взгляд на сказку, написанную братьями Гримм. Над Белоснежкой злые чары не властны. Желая уничтожить ненавистную соперницу, Королева отправляет Охотника, чтобы тот принес ей сердце самой прекрасной девушки на свете. Однако все идет совсем не так, как в книжке. Вместо того чтобы выполнить приказ, Охотник помогает Белоснежке бежать и влюбляется в нее. Грядет великая битва. Кто победит — Белоснежка или Королева? — тот и будет править.