Безмолвная служба - [34]

 «О господи, нас заливает!» — закричал Вудс. Он приказал сослуживцам доложить о происходящем в центральный пост и передать, чтобы продули балластные цистерны. Но в течение минуты вода достигла низа водонепроницаемой двери отделения, где хранились торпеды. По тому как через всю лодку проносился воздух, было ясно, что торпедная труба открыта в море, и командир приказал задраить все двери. Когда он отдавал приказ, субмарина начала погружаться. Вудс приказал людям выйти и попытался закрепить водонепроницаемую дверь, которая вела в торпедный отсек, — для этого надо было закрепить 18 гаек-барашков[19].

Одна из них упала, сделав невозможным герметичное закрывание двери. В этот момент в торпедном отделении полопались лампочки. Вода продолжала прибывать, и командир оказался перед необходимостью принять сложное решение. Если вода попадет в следующий отсек, где расположены батареи, произойдет утечка хлора, и он отравит воздух на всей лодке Он приказал закрыть водонепроницаемую дверь в торпедный отсек, которая фиксировалась единственным маховиком посредине, независимо от того, удалось ли всем людям выбраться из отсека.

Старший трюмный машинист Уолтер Арнольд был, среди прочих, рядом с Вудсом, когда они выбирались из носового отсека Позднее, на следствии, он показал, что, поскольку лодка скользила вниз под углом, потребовалось три человека, чтобы закрыть дверь, и, когда последние двое моряков выбирались из отсека, вода почти переливалась через дверь в следующий отсек. Если бы вода все-таки перелилась, сказал Арнольд, «она дошла бы до батарей, и, конечно, из-за хлора большинству из нас была бы крышка».

Субмарина опустилась на дно таким образом, что ее нос крепко увяз в иле, но постепенно выровнялась до менее крутого угла. Два передних отсека были теперь полностью затоплены, но наглухо отделены от остального пространства лодки. Паники не было, говорил Арнольд, и все были уверены, что выход из положения скоро будет найден.

 На поверхности медленно проходило время: Дик Колтарт и капитан «Грибкока» пристально смотрели на море, ожидая знака. Каждая четверть часа тянулась, как целый час, и, хотя определенных указаний на какое-либо несчастье не было, на борту «Грибкока» сгущалась атмосфера беспокойства, страха и дурных предчувствий. Минуло четыре часа дня, но никаких сигналов от «Тетис» все еще не поступало. Лейтенант Колтарт начинал нервничать, но сказал капитану буксира, что, возможно, лодка могла всплыть где-нибудь в другом месте.

Выражение его лица, по словам Артура Моусона, говорило о другом, и когда истекли три часа, отведенные Болюсом для погружения, Колтарт почувствовал, что не может больше ждать и должен поднять тревогу. Он решил послать радиограмму на базу субмарин в Форт-Блокхауз, которая должна была пройти через несколько станций Колтарт тщательно подобрал слова, чтобы донесение не вызвало паники, но, как он надеялся, побудило командование базы принять какие-то меры. В депеше просто говорилось:

«Какова продолжительность погружения “Тетис ”?

Колтарт».

Сообщение в Госпорт пришло с невероятным опозданием. Сигнал был получен в Сифорте в 16:56 дня. Он пришел в Ливерпуль в 17:05 и с Лондон — в 17:19 В 17:38 послание было получено почтовым отделением Госпорта, и тут опять произошла задержка. У телеграфного рассыльного лопнула шина велосипеда, и сообщение попало в Форт-Блокхауз только в 18:15 вечера. К этому времени Форт-Блокхауз уже пытался установить связь. Связисты начали вызывать «Тетис» еще до пяти часов дня, запрашивая подтверждение о всплытии раньше определенного срока Ответа не было.

Об этом сообщили дежурному офицеру штаба, и он распорядился продолжать попытки связаться с «Тетис» с десятиминутным интервалом. Депеша Колтарта с «Грибкока» наконец поступила адресату и произвела желаемый эффект. Беспокойство превратилось в тревогу, и в течение трех минут был определен ближайший к району аварии корабль. Эсминцу «Брейзн», направлявшемуся в Ирландское море, было приказано повернуть к Ливерпульскому заливу и начать поиски субмарины. На помощь были призваны и Королевские ВВС. В 19:40 четыре «Энсона» вылетели из Глазго, чтобы присоединиться к поискам. Начинали сгущаться сумерки.

Когда самолеты появились над Ливерпульским заливом, было уже почти совсем темно, но летчики продолжали методично обследовать, то опускаясь, то набирая высоту, заданные квадраты поиска; второй пилот каждого самолета вглядывался в море через бомбовый люк. Несколько раз летчикам казалось, что они обнаружили цель, но «Энсоны» так и не нашли следов «Тетис». К 21:40 шесть самых быстроходных эсминцев Королевского флота вышли из Портленда, а спасательное судно «Виджилент» покинуло Ливерпульский залив чуть позже. Но уже прошло больше семи с половиной часов с того момента, как субмарина затонула. Незадолго до 11 часов вечера Королевский воздушный флот прислал свой рапорт о поисках. Летчики вернулись ни с чем, наблюдатели с «Брейзна» тоже ничего не обнаружили, и никаких сигналов не уловили на экранах АСДИК. Около 5 часов утра, едва только рассвело, поиски возобновились, и «Брейзн» отправился в новый район, к юго-западу от того места, где пытался остаться «Грибкок».