Безмолвная служба - [18]

Командиру Е-14 лейтенант-коммандеру Эдварду Кортни Бойлу было приказано присоединиться к Стокеру. Он также успешно преодолел Дарданеллы, вышел в Мраморное море 29 апреля и встретился со Стокером в заливе Атарки, чтобы обсудить план действий. Они договорились встретиться на следующий день у мыса Карабурун. Приближаясь к точке рандеву, Стокер увидел прямо перед собой турецкую канонерскую лодку «Султан Хиссар». Он погрузился, чтобы пропустить ее, но во время выполнения маневра управление лодкой было внезапно потеряно, возможно из-за удара о плотные слои воды. АЕ-2 всплыла на поверхность, несмотря на попытки Стокера удержать ее под водой. Торпеда, выпущенная с «Султан Хиссар» с совсем близкого расстояния, в цель не попала, но снаряды пробили прочный корпус в трех местах. Позже Стокер сам описал эту страшную сцену:

 «Мы попались! Мы больше не могли уйти под воду и были беззащитны. Однако еще можно было избежать бессмысленной гибели. Команде было приказано подняться наверх и прыгать за борт. Все пробоины корпуса были над водой, поэтому они не могли стать причиной затопления лодки, хотя и лишали ее возможности погружения. Пока команда выбиралась на палубу, офицер оставался со мной внизу, чтобы предпринять необходимые для затопления меры. Третий офицер, стоя на мостике, наблюдал за подъемом воды. Как только он крикнул, что пора уходить, — мы полезли наверх, но, глянув в иллюминатор боевой рубки, я решил, что в запасе еще есть минута. Я спрыгнул вниз и в последний раз огляделся — я очень любил АЕ-2. Что я увидел — продукты, одежда, какая-то ветошь и обломки самого странного вида плавали в воде, быстро заливающей корабль, чистотой и аккуратностью которого мы так гордились. Сверху до меня донесся тревожный крик: ''Поторопитесь, сэр, она тонет!”

В кают-компании взгляд наткнулся на мою личную полевую сумку, в которой, я помнил, были деньги. Они обязательно должны были пригодиться. Я схватил ее и бросился наверх, в боевую рубку. Когда я достиг мостика, вода примерно на два фута не доставала до верха боевой рубки, да еще на поверхности оставался краешек кормы. На нем теснились последние шесть человек команды: остальные уже бросились за борт. Наконец и эти шестеро прыгнули в воду; аккуратный нырок одного из рядовых, работавших в машинном отделении, всегда будет стоять у меня перед глазами — как и другие детали, почему-то особенно поразившие меня. Прошло, вероятно, около минуты, и, медленно и грациозно, как леди, которой она и была, без звука или вздоха, не подняв волн и не создав опасной воронки, АЕ-2 соскользнула в свое последнее и самое долгое погружение».

Стокер, двое его сослуживцев офицеров, британцев, и двадцать девять рядовых, среди которых были как британцы, так и австралийцы, были спасены турецкой подлодкой, доставлены в Константинополь и заключены под стражу как военнопленные[14]. Бойл оставался в Мраморном море до 15 мая. По возвращении он узнал, что в Лондоне известия о его подвигах вызвали горячие похвалы в его адрес, а тремя днями позже его уведомили, что

«...король милостиво соизволил утвердить вручение Креста Виктории коммандеру Эдварду Кортни Бойлу, за выдающееся мужество, проявленное при командовании подводной лодкой, когда он провел свое судно под минными полями неприятеля и вышел в Мраморное море 27 апреля 1915 года. Несмотря на трудности навигации, бывшие следствием сильного течения, несмотря на постоянное соседство вражеского патруля и опасность неприятельской атаки, он продолжал действовать в узких водах пролива; ему удалось потопить две турецкие канонерские лодки и один крупный военный транспорт».

 Были и другие Кресты Виктории, полученные в ходе событий в Дарданеллах. Е-14 была сменена в Мраморном море лодкой Е-11, которой командовал лейтенант-коммандер Мартин Нэсмит, чьи подвиги стали основой для еще более великих легенд. Он начал первый из трех походов через Дарданеллы ночью 18 мая 1915 года. Шестнадцать часов спустя Е-11 благополучно вышла в Мраморное море, и почти сразу же Нэсмит начал действовать в манере, сделавшей его знаменитым. Для начала он захватил турецкое судно и под его прикрытием проскользнул незамеченным мимо береговых укреплений. К 23 мая Е-11 потопила турецкую канонерскую лодку и несколько более мелких судов, и в этот же день турецкий транспорт «Нагара», направлявшийся в Дарданеллы, попал в поле зрения Нэсмита. В надводном положении он подошел к транспорту достаточно близко, чтобы завязать разговор с двумя мужчинами, стоявшими на палубе. Одним из них был врач-баварец, другим — Грэм Свинг, журналист из «Чикаго дэйли ньюс»[15].

Это выглядело так: Нэсмит, одетый в белый свитер, появился в боевой рубке и окликнул корабль, сложив руки рупором.

«Кто вы?» — прокричал он.

Турецкие матросы в панике начали прыгать в море а американец ответил: «Я — Свинг из “Чикаго дэйли ньюс”».

«Рад познакомиться, мистер Свинг, — прокричал Нэсмит, — но я имел в виду, что это за корабль?»

«Турецкий транспорт “Нагара”».

«Ну что же, я сейчас вас потоплю».

«Можем ли мы покинуть судно?» — спросил Свинг.

«Да, — ответил Нэсмит, — но вам бы надо чертовски поторопиться с этим!»