Безликий - [11]

***

 Меня сопровождали лучшие воины, из тех, что остались в Лассаре, после призыва. Астрель проследил чтобы мне не дали надеть доспехи и военное обмундирование. Теперь я была бесполезна в белой накидке и длинном, громоздком платье, как и любая служанка. «Не пристало ниаде разъезжать в мужских тряпках и железках, чтобы мужчины глядели на нее». Можно подумать кто-то рискнул бы коснуться ниады. Никто не хочет подыхать. Виновному отрубят пальцы, а потом снимут кожу живьем, прибьют к звезде и на радость голодным воронам и ястребам, повесят вдоль большой дороги.

  Я подумала о гибели Аниса и почувствовала, как сердце снова болезненно сжимается в твердый камень.  Нет, я не плакала. Свое потрясение пережила, когда гонец принес известие из Валласа. Целый день не выходила из комнаты и смотрела в одну точку, но так и не заплакала. Разучилась или выплакала так много за годы заточения в Тиане, что слез давно не осталось. Я просто понимала - пустота внутри меня стала больше. В моем сердце теперь просторней и скоро там будет звенеть от опустошения. Анис - единственный из братьев, с кем я была близка. Единственный, кто практически жил в этом своеобразном заточении со мной добровольно и любил меня.  Он был всего лишь на три года старше. Ан научил меня всему, что знал сам. К семнадцати годам я владела всеми видами холодного оружия в совершенстве, как и подобало дочери велеара. Кто мог желать Анису зла? Ведь он был слишком мягок и добр, чтобы нажить врагов так быстро. Я никогда не поверю, что его разорвал дикий зверь. Ан - самый лучший охотник, самый меткий стрелок и искусный воин, он бы убил любого зверя голыми руками. Мой любимый Ан, который перебирал мои волосы и воспевал их цвет своим бархатным голосом. Анис Красивый – так прозвали его люди. Светловолосый, с глазами такого же цвета, как и у меня, высокий и сильный. Когда смотрела на него, то чувствовала, как сердце согревает любовь. Зачем отец отправил его одного так далеко? Разлучил нас. Почему не позволил поехать вместе с ним? Впрочем, я ведь прекрасно знала ответ на этот вопрос – велеар надеялся, что я все же приму постриг.

От одной мысли об этом внутри поднималась волна дикой ярости. Почти такой же, как когда я узнала о смерти Лу. Нет, я не скорбела о муже потому что видела всего лишь раз в жизни – на брачной церемонии. Я понимала, что он женится не на мне, а на численности армии моего отца и на моем щедром приданом, которое велеар увеличивал с каждым годом, разыскивая для меня женихов. Суеверные высокородные болваны боялись породниться с красноволосой велеарией, чтобы в их роду не появился ребенок с таким же цветом волос. Никто не отказывал в открытую Оду Первому, но и никто не сватал. Отец подождал несколько лет, пока не понял, что пора мою судьбу решать самому.

Когда мне сообщили о смерти мужа, я плакала от злости и проклинала мятежников, потому что поняла - это приговор. Медленная казнь длиною в жизнь. Новое заточение - и теперь уже без права и шанса на освобождение.

С этого момента я была как прокаженная в своем собственном государстве, в своей семье. Похороненная заживо и в то же время более живая, чем кто-либо из придворных. Мне пророчили будущее на Юге, повелевать на островах и жить у Большой Бездны, где море плескается о камни, а горячий песок никогда не становится белым от снега, а вместо этого меня либо отправят в Тиан, либо запрут здесь в Храме. Моя жизнь разделилась на «до» и «после» тонкой багровой линией на шее Лу, там, где голову отделили от тела. Я смотрела на его лицо с короткой рыжей бородой, веснушками на щеках, которые стали коричневого цвета из-за синевы холодной кожи, и понимала, что меня начинает тошнить еще больше, чем, когда я представляла себе, как он будет ко мне прикасаться.

  Ведь я умерла вместе с ним, и это меня хоронят в гробу из красного металла с бесчисленными венками из желтых роз. Это меня отправляют на узком плоту по Лассарскому озеру и пускают вслед горящие стрелы, чтобы моя мертвая плоть превратилась в пепел развеянный над рекой. Потому что с этого момента я больше не женщина. Я – ниада. Вдова, которая так и не стала женой. Мои мечты, желания, фантазии уплыли по синей воде в никуда вместе с трупом мужа.

   Иногда я раздевалась у зеркала и подолгу смотрела на свое тело, слушала лесть служанок и думала о том, что могла бы быть жуткой уродиной - это все равно ничего бы не изменило. Иногда мне самой хотелось взять кинжал и исполосовать себя до мяса, чтобы понять, что я еще жива, чтобы в этом однообразии изменилось хоть что-то. Чтобы отец приехал из своих вечных походов или кто-то из братьев навестил меня. Но они все слишком стыдились, чтобы любить в открытую. Идеальность нарушена – Од Первый не само совершенство.

Зачем мне это тело, которое больше никогда не увидит мужчина, зачем мне эти волосы, к которым никогда никто не прикоснется кроме моих служанок? Я даже не знаю, что такое любить… Судьба, проклятая лживая тварь, выдрала у меня даже это, едва дав потрогать кончиками пальцев языки пламени…Я уже любила.Война отобрала его у меня. Выдрала с мясом. Хищника…Так я его называла. Мальчишку с серо-зелеными волчьими глазами и лицом как на картинах художников. Валласара.