Безликий - [5]
– Покажем снимки какому-нибудь музыканту или композитору – они-то должны узнать мелодию. Вот только что нам это даст? Тем более не факт, что надписи сделал убийца. Те велосипедисты, которые нашли труп, могли и не обратить на ноты внимания, когда были тут в последний раз.
– Могли, – не стал я спорить. – И все же, мне кажется, ноты имеют значение. Хоть я и не знаю, какое.
– Ну, имя убийцы мы в них едва ли прочитаем! – усмехнулся Димитров.
– Имя убийцы, может, и нет.
– Думаешь, тут намек на жертву?
– Почему бы и нет?
– Не проще ли было оставить парню лицо?
Я покачал головой:
– Лицо понадобилось убийце. Оно – часть его ритуала. Может быть, самая важная. Так сказать, ключевая.
– То есть ты все-таки считаешь, что намечается серия? – обеспокоенно спросил Димитров.
– Пока говорить об этом рано, но отметать такую возможность не стоит, – ответил я уклончиво.
– Почему?
– Если человек зациклен на лицах, одного ему будет мало. Уже хотя бы потому, что человеческая плоть недолговечна.
– Думаешь, он хочет сделать из лица маску или что-нибудь в этом роде?
– В любом случае ему наверняка скоро захочется получить новое. Причем, возможно, он даже знает когда.
– С чего ты взял?
Я перебрал фотографии и нашел нужную.
– Смотри, это цифра «4». Убийца выжег ее на груди жертвы.
– Да, я в курсе. И что?
– Почему «4»?
– Не знаю, а при чем тут это? – Димитров забрал снимок у меня из рук и внимательно разглядел. – Может, это буква «Ч»? – предположил он вдруг.
– Может, – согласился я. – Но если это четверка, то мне она напоминает начало обратного отсчета.
– Хочешь сказать, убийца наметил четыре жертвы?
– Похоже на то.
– А зачем ему сообщать нам об этом?
– На это может быть много причин. Но о них лучше расскажут психиатры, а не я.
– Боюсь, с этим у нас несколько напряженно.
– Ничего, мы запросим психологический портрет в управлении. Когда будет более-менее ясна картина преступления.
Димитров вернул мне фотографию.
– Начальство выделило тебе комнату в отделе, – сказал он. – Чтобы ты не мотался из Питера сюда. Так что, если хочешь, можешь там поселиться на время расследования. Или у тебя семья?
Я отрицательно покачал головой:
– Не успел обзавестись.
– Ну, так как? Переедешь?
– Конечно. Надо только прихватить вещички.
Все складывалось весьма удачно: теперь я смогу быть поблизости от охотничьих угодий маньяка все время, а не наездами.
– Тогда давай за ними. За два-три часа управишься?
– Думаю, да.
– Позвони мне, как приедешь, я тебе скажу, куда ехать. Ну, и поселю.
Мы обменялись телефонами.
– Ладно. – Я встал. – На ночь надо будет оставить кого-нибудь здесь.
– Зачем? – удивился лейтенант.
– На случай, если убийца за чем-нибудь вернется.
– Так он же увидит…
– Поэтому сидеть надо тихо и не спугнуть его.
– Ладно. – Димитров явно считал мою затею глупой. – Посмотрим, что можно сделать.
– Я руковожу расследованием, – напомнил я. – Так что найди способ.
– Сказал же: ладно.
– Я позвоню, когда вернусь.
– Угу.
Сунув фотографии в карман, я направился к машине.
Хорошо, что мне дали комнату в Пушкине. Плохо, что я практически не знал его географию, но ведь, в конце концов, для того и изобрели навигатор. Впрочем, лучше изучить карту Пушкина, чтобы не полагаться на прибор всецело, благо город не такой уж большой.
Я поехал домой собирать вещи и, как и предсказывал Димитров, справился за два с половиной часа. Вернувшись в Пушкин, я позвонил от Египетских ворот лейтенанту.
– Ты уже здесь? – удивился он. – Слушай, как доехать до нашего отдела.
Вскоре я припарковался позади трехэтажного здания из серого кирпича с решетками на окнах. Димитров ждал меня внизу на крыльце.
– И все? – Он с удивлением взглянул на спортивную сумку у меня в руке. – Налегке?
– Надеюсь, мне не придется торчать тут вечно, – ответил я.
– Все зависит от тебя. Ты же руководишь расследованием, – саркастически заметил лейтенант.
– Ладно, не прикапывайся, – сказал я примирительно.
– Пойдем, я покажу тебе твои хоромы.
Димитров провел меня вокруг здания к железной лестнице на второй этаж.
– Это здесь, – сказал он, протягивая мне один-единственный ключ с синей пластмассовой биркой. – Заходить не буду, сам разберешься.
– Ок. – Я взял ключ и начал подниматься.
– Как устроишься, приходи, – окликнул меня Димитров. – Будем отчеты писать.
– Всегда мечтал! – буркнул я без тени энтузиазма.
Лейтенант понимающе рассмеялся:
– Да уж, удовольствие то еще!
Когда он скрылся за углом, я отпер дверь. Вошел, зажег свет и огляделся: комната была метров пятнадцать, меблированная и даже с маленьким телевизором, который я, впрочем, смотреть не собирался. На узкой кровати лежало свернутое постельное белье, шерстяное одеяло висело на спинке. Над столом имелась полка, на которой я обнаружил два старых журнала с кроссвордами и три книги в потрепанных обложках: «Тысячекрылый журавль» Ясунари Кавабаты, «День триффидов» Джона Уиндема и роман Яна Флеминга о Джеймсе Бонде.
Из комнаты вела дверь в совмещенный санузел с душевой кабиной. Первым делом я проверил, работает ли сантехника – к моему удивлению, все оказалось в порядке.
Над пожелтевшей раковиной висело прямоугольное зеркало с трещиной в верхнем правом углу. Я всмотрелся в свое лицо: слегка осунувшееся, небритое, под глазами круги. Надо бы хорошенько выспаться и вообще привести себя в порядок, а то люди скоро перестанут пускать меня на порог, несмотря на удостоверение. Намочив ладонь под краном, я пригладил волосы, ополоснул лицо и вернулся в комнату.
Эдик Губов думал, что завязал со своим прошлым. После службы во французском Иностранном легионе он сменил имя на Эдмон и стал обычным таксистом. Но черт его дернул тогда помочь той девице разобраться с хулиганом-мигрантом… Спасенная красотка Марина оказалась наследницей бизнес-империи. Лакомый кусочек для искателей крупной наживы. Марине нужен личный водитель-телохранитель, профи в своем деле. И Эдмон, недолго думая, принимает интересное предложение. Для начала – совместный полет в Сан-Сити на бизнес-джете Falcon 900EX.
В причудливый узор сплетаются судьбы героев романа: адвоката-красавицы Тамары, безнадежно влюбленного в нее аналитика Боба, оперативника Вохи и бизнесмена Виктора Новака. Любовь, ненависть, соперничество, случайные встречи и взаимные обиды связывают этих людей, а объединяет единая цель: поиск серийного убийцы. «Несчастный случай» — так называется новый роман, раскрывающий обстоятельства пятого дела из серии «Тройная защита». Прошло несколько лет после смерти мужа Тамары Макса, друга и коллеги Боба и Вохи.
Книга основана на личном участии автора в судебно-следственной работе. Он занимал должность судмедэксперта в течении 19 лет — в период с 1953 по 1966 год. В книге описаны реальные события.
Настоящий классический детектив, где есть все: запутанный сюжет, драматические взаимоотношения героев, психологизм и нерв повествования, когда не отпускает предвкушение разворачивающегося действия. Читатель погружается в события, видит их, размышляет и сопереживает. Мог ли знать Александр Титов, поссорившийся с женой, что рядовая ссора станет началом его будущих падений и взлетов? Следователь Токарев распутает клубок хитросплетений, сотканных самой жизнью и… чьим-то страшным, дерзким замыслом.
Когда Манфред Лундберг вошел в аудиторию, ему оставалось жить не более двадцати минут. А много ли успеешь сделать, если всего двадцать минут отделяют тебя от вечности? Впрочем, это зависит от целого ряда обстоятельств. Немалую роль здесь могут сыграть темперамент и целеустремленность. Но самое главное — это знать, что тебя ожидает. Манфред Лундберг ничего не знал о том, что его ожидает. Мы тоже не знали. Поэтому эти последние двадцать минут жизни Манфреда Лундберга оказались весьма обычными и, я бы даже сказал, заурядными.
В маленьком городке, затерянном среди бескрайних пустошей Австралии, произошла трагедия: священник местной церкви убил пятерых человек, а потом и сам погиб от пули полицейского. Что же стало причиной кровавой бойни? В этом решил разобраться известный столичный журналист Мартин Скарсден. Однако едва он приступил к расследованию, как городок потрясло новое преступление – возле запруды обнаружили тела двух неизвестных молодых женщин… Связаны ли между собой это двойное убийство и история священника-«стрелка»? Расследование Мартина приняло новый оборот.