Беженцы и победители - [46]

Неожиданно на берегу излучины вспыхивает костер, и темнота вокруг становится еще плотнее. Фигуры у огня едва различимы. Хорошо видны лишь ноги.

— Евгений, ты куда? Не надо! — раздается девичий голос.

На фоне пламени четко вырисовывается мужская фигура. Парень лезет в воду. Костер в это время разгорается ярче, и теперь видно, как он смешно размахивает руками, защищаясь от атакующих его комаров. В довершение всех бед он попадает в болото и тщетно старается выбраться оттуда.

— Черт побери! Зачем же я сюда… — доносится из-за верб.

— Ой, какой же ты дурачок! — вторит девичий голос. — Я же говорила, чтобы ты не лез туда. Купаются не здесь, а дальше. Батюшки, как тебя покусали! — В голосе слышны нотки сострадания. — Покажи, не царапай. Что же я с тобой буду делать? — Голос звучит немного ниже и мягче.

— Там сплошное болото, — оправдывается парень, быстро натягивая на себя брюки и рубашку. Потом он наклоняется над костром.

Чуть дальше, на мосту через Хопер, стоят два офицера и свободник. Глядя на воду, они слушают чешско-русский диалог возле костра и комментируют происходящее.

— Чувствуете? Они что-то варят, — говорит Карел Самет, самый высокий из них.

— Скорее всего, уху. Но для этого нужна свежая рыба и хорошая кулинарка, — рассуждает Владя.

— Хулиганы! — ворчит Тонда Сохор, которому недавно присвоили звание поручика. — Наверняка рыбу гранатами глушили. Могу поспорить, что вся окраина Новохоперска ест сегодня рыбу на ужин. Но девушка у Эвжена что надо. Ради такой ничего не пожалеешь.

В то время рыбу ручными гранатами глушили все. Делалось это так. Двое выгребали на середину реки, а третий шел на сорок — пятьдесят метров вверх по течению, вставлял там в гранату запал, срывал чеку и, сосчитав до пяти, бросал гранату в реку. Она взрывалась под водой, а оглушенная рыба плыла вниз к тем, кто уже поджидал ее, сидя на корме лодки.

— Смотри, Эвжен, чтоб вас комары не съели! — кричит Тонда парочке, глядя, как они снимают котелок с костра, и грустно вздыхает: — Что ж, ребята, пойдем вздремнем перед завтрашними учениями. Да и не обо всем мы еще переговорили…

Они идут за город на хорошо знакомый всем полигон. Где-то лают собаки, но так далеко, что их заглушает стрекотание кузнечиков в некошеных лугах. Они садятся под высокой сосной, достают последний номер новохоперской газеты и сворачивают себе по самокрутке. Самет прикуривает и дает прикурить остальным.

А парочка на берегу заболоченной излучины заливает раскаленные уголья. Потом парень и девушка направляются в домик, расположенный неподалеку от церквушки. Конечно, там нет звезд и большого желтого месяца, но нет и надоедливых комаров.

Когда офицеры и свободник возвращаются на мост через Хопер, над излучиной уже клубится туман, а небо на востоке бледнеет…

* * *

В числе пополнения, прибывшего в Новохоперск, был Васил Киш. Еще 3 февраля 1943 года чехословацкая призывная комиссия в Бузулуке признала его годным к воинской службе. Сначала его направили во вторую роту запасного батальона, потом поближе к фронту — в Новохоперск. Здесь Васила зачислили в школу младших командиров, где он встретился с Мишей Оленичем — учителем из Турьей Поляны, который помог ему успешно сдать все экзамены. Кишу присвоили звание четаржа и назначили заместителем командира взвода. В это же время Васил познакомился с Фредом Бенедиктом и руководителем закарпатских коммунистов Туряницей и под их влиянием стал писать статьи в бригадную газету.

… Однажды во время занятий по форсированию реки Василу вдруг приказывают явиться во второй отдел к Эмлеру.

— Пан подпоручик, по вашему приказанию прибыл… — широко улыбается Васил.

— Наздар, Васка! Почему так официально?

— Но ведь это официальный вызов, не так ли?

— И да, и нет.

Партийная организация рекомендовала Васила для выполнения специальных заданий. Однако нельзя же сразу сказать человеку: тебя, мол, рекомендовали коммунисты и вот тебе задание. А если он откажется? Владя решает вначале как-то подготовить парня.

Беседуя с ним, Владя старается вызвать его на откровенность, рассуждает о жизни, о том, какой она будет после войны, о том, почему нельзя мириться с тактикой выжидания, которой придерживаются деятели лондонского правительства.

— Басил, как бы ты поступил, если бы тебе предложили во имя спасения людей прыгнуть с высокой скалы? Ты бы прыгнул?

— Наверное, прыгнул.

— А если бы с самолета?

— Так с самолета прыгать легче, чем со скалы.

— Чего ты больше всего боишься?

— Змей и женщин.

— Я же серьезно спрашиваю.

— А для чего тебе это нужно?

— Об этом ты узнаешь после. Я приглашу тебя еще раз.

Через несколько дней они встречаются снова.

— Тебе хотят поручить особое задание.

— Сделаю все, что от меня зависит…

Когда объявляют об отъезде на фронт, Васила охватывает беспокойство: «А как же с заданием?» У него возникают сомнения: «Передумали? Или, может, не доверяют?» — но он гонит их прочь. Главное — он едет с товарищами на фронт, а там он себя покажет.

Вечером начинается посадка в эшелон. И вдруг Васила снова вызывают к Эмлеру и начальнику штаба. Тот пожимает Василу руку и вручает пакет:

— Эти бумаги передадите в штаб военного округа в Саратове. Там же узнаете о дальнейшем.