Бежавшие влюбленные - [4]

Она попыталась вставить ключ в замок своей клетки, он не подошел. Она испробовала другой из двенадцати - снова не тот. И опять. И опять. Оба влюбленных сыпали ругательствами, а отчаяние вновь заползало в их души, заполняя огромную пустоту, оставленную вспыхнувшей было надеждой, пока она продолжала примерять ключ за ключом.

Десятый подошел! Она открыла заскрипевшую дверцу своей клетки и выползла на каменный пол темницы. Медленно, с мучительным трудом она поднялась на ноги и выпрямилась во весь рост, ослепительная в своей нагой красоте.

Затем она прошла мимо его клетки к двери темницы.

- Погоди! - вскричал он. - Ты оставишь меня здесь?

- Налегке доберешься дальше! - ответила она и отперла дверь темницы.

- Потаскуха!!! Отопри клетку!!!

Она ласково засмеялась и послала ему воздушный поцелуй.

- Я тебе нужен! - завопил он. - Нужен, чтобы одолеть стражников, украсть лошадей, еду, одежду. Если уйдешь без меня, я буду орать что есть мочи, перебужу весь замок, и тюремщик со стражниками схватят тебя, прежде чем ты доберешься до первой стены!

Она смерила его задумчивым взглядом. Затем с улыбкой вернулась к его клетке.

- Я тебя просто поддразнивала, - объяснила она и отперла его клетку.

- Я намерен поверить тебе, - пробурчал он. - Лахудра!

Они вместе открыли тяжелую дверь темницы. Бесшумно, быстро, едва дыша, они прошлепали босыми ногами вверх по каменным ступенькам тесной винтовой лестницы в оружейный зал.

Там в ожидании стоял сомкнутый строй стражников!

Нет, это им лишь почудилось! Перед ними стояли лишь железные доспехи, и щели забрал были так же лишены жизни, как пустые глазницы ухмыляющегося черепа внизу.

Они поднялись еще по одной лестнице и по-паучьи засеменили по темному, как котел смолы, коридору, который с каждым их шагом становился словно все уже, а потолок нависал все ниже, ниже, и они были вынуждены нагибаться все больше и больше, а потом стены настолько сомкнулись, что они уже не могли идти рядом, а вскоре вовсе поползли на животе в вонючем воздухе и непроницаемом мраке.

Казалось, миновал час, прежде чем они ощутили прохладу в воздухе и вскоре выползли в не менее темное место, где, однако, смогли встать на ноги. По-видимому, они оказались в каком-то туннеле. Они слепо побежали вперед и обнаружили, что находятся в подобии лабиринта. То и дело они стукались о каменные стены, а затем услышали журчание и поняли, что находятся в системе стоков или чего-то вроде. И вскоре они уже зашлепали по вонючей жиже, погружаясь в нее по щиколотки, затем она дошла им до колен и вскоре, ввергая их в панику, начала лизать им голые ягодицы.

Они словно целую вечность брели наобум, слыша писк крыс, видя среди тьмы их красные глаза, но вот пятнышко света далеко впереди вырвало у них хриплые возгласы торжества, и они побежали к нему очертя голову, разбрызгивая жижу, скользя, падая, снова поднимаясь на ноги в отчаянном устремлении к благословенному путеводному свету. Жижа теперь доходила только до их колен, а затем только до лодыжек - и вот они уже бегут по сухому полу, а пятно света становится все ярче, все больше... Наконец, испытывая боль во всем теле, чувствуя, что их легкие объяты пламенем, они выскочили из туннеля в...

В темницу. Ту самую темницу, из которой спаслись. Вот клетки, распахнутая дверь, болтающийся на цепях скелет и благодушный их тюремщик с увесистой дубинкой в руках улыбается им щербатой улыбкой.

- Уловка! - простонал трубадур, падая на колени.

- Верно, малый, - кивнул тюремщик. - Веселая уловка, чтобы скоротать время и отвлечь ваши мысли от всех ваших неприятностей.

- Сатанинская уловка! - закричала она. - Уловка, чтобы пробудить в нас надежду и тут же разбить ее! Гнусная уловка злорадного демона!

- Ну-ну-ну, - попенял ей тюремщик. - А теперь назад в ваши уютные гнездышки, да поторопитесь, не то мне придется переломать пару рук или ног вот этой... - И он многозначительно помахал дубинкой. Забрав кольцо с ключами из ее рук, он снова запер их в клетках.

- Совсем мы мокрые, а? Совсем мокрые, и голые, и от холода посинелые? сочувственно осведомился тюремщик. - Подбодритесь! На заре тут будет жарко. - И многозначительным жестом, предварительно лукаво им подмигнув, он открыл шкаф и, вынув пару прутьев для клеймения, положил на скамью. Да-да, и жара, и огня будет вдоволь, - ухмыльнулся он и достал из шкафа два длинных острых лезвия, похожих на гигантские ножички для срезки заусениц. - И жара, и огня, и кое-чего еще, - добавил он, укладывая жуткие ножи рядом с прутьями. Затем он закрыл шкаф, прищурившись, оглядел страшные пыточные орудия и сказал: - Пожалуй, хватит. То есть на Первый День хватит. - Потом нарочно потряс кольцо с ключами, так что их лязганье разнеслось по всей темнице, и направился к двери со словами: - Уж на этот раз я ключей не забуду, как ленивый рохля. Доброй ночи, госпожа моя, доброй ночи, благородный юноша, а вернее сказать, с добрым утречком. Заря ведь займется, и часа не пройдет.

Дверь гулко захлопнулась.

Лицо герцога омрачила скорбь.

- Ты говоришь, мертвы? И она, и он?

- Да, обои, ваша светлость, - ответил тюремщик. - Сами себя прикончили. Я было отвернулся, а они руки меж прутьев просунули да и ухватили ножики, которые я по приказанию вашей светлости положил у них на виду. Да помилует Господь их душеньки.