Безголовые - [20]
Всего через час после несчастного случая Стюп и Балам вернулись к работе, отправившись блуждать по проходам склада в поисках новых товаров. Около прилавка они наткнулись на Конса.
— Что с вами случилось?
— Ничего особенного, — ответил Стюп, который не выносил ни сочувствия, ни наивности.
И молодому служащему пришлось прикусить язык — он и так уже вышел за рамки. Несколько секунд мужчины стояли молча. Но хотя Стюп по-прежнему плевать хотел на Конса, все же в их отношениях не все было потеряно окончательно.
— Ну, сам видишь, что случилось… На башку свалился поддон с товарами… Вот так! А вообще, зачем нам здесь нужны были головы? Незачем! Мы и без них спокойно обойдемся, ведь так, Балам?
— Твоя правда, — кивнул шеей Балам, второе «я» Стюпа.
И кладовщики оставили Конса, взобрались на погрузчик и тут же рванули с места, как бы показывая тем самым, что для них ничего не изменилось.
Однако с каждым часом их оптимизм потихоньку убывал.
— Ты как себя чувствуешь? — спросил Балам у Стюпа, когда время приблизилось к обеду.
— Что-то жарковато, но я надеюсь, до вечера дотяну…
Во второй половине дня Стюп был удивительно неразговорчив. Он ходил очень медленно, движения его рук стали важными и степенными. Казалось, он полностью сосредоточился на себе и своей беде, которую так и не мог до конца осознать. Неясная боль, испытываемая им, заставила позабыть о ненависти к другим людям; или, быть может, став терпимее к окружающим, он хотел тем самым справиться со своим несчастьем. В какой-то момент перед Стюпом прошел Грин-Вуд; обычно в такой ситуации с губ кладовщика потоком сыпались оскорбления. Теперь он не проронил ни слова. Конечно, у Стюпа больше не было головы, и все же он мог бы, наверное, обвинить Грин-Вуда в том, что именно он ответственен за этот черный период в жизни кладовщиков; но, как бы то ни было, он промолчал.
Процесс «декомпенсации» шел полным ходом. Вечером Беби Джен и Конс снова оказались вместе в одной машине и стали обсуждать тяжелые последствия потери головы.
— Понимаешь, живешь ты себе поживаешь, у тебя есть голова, по этой голове тебя узнают люди, и тут внезапно ты становишься никем, и всякая связь с другими людьми теряется… — шептала Беби Джен.
— Я разговаривала как-то с человеком, у которого были парализованы ноги, и думаю, то, что он потерял физически — то есть, способность ходить, свободу передвижения, способность бегать, наконец, — и что причиняло ему огромные страдания, словно незаживающая рана, все это я ощутила однажды психологически: в моих глазах никто отныне не мог прочитать ни «да», ни «нет», для меня навсегда пропала возможность почувствовать радость от того, что кому-то понравилось мое лицо, посмеяться с другими людьми. Моя голова — это мое достоинство, моя честь, моя индивидуальность, а потерять свою честь и свою индивидуальность — ты не знаешь, какое это потрясение, я даже не уверена, можно ли когда-нибудь от такого прийти в себя. Я потеряла голову в тринадцать лет… И даже в тринадцать лет потребность чувствовать себя индивидуальностью очень сильна… Понимаешь, Конс, потом мне стало казаться, что я смогла достичь относительной самобытности за счет, ну не знаю, платка, груди, рук, голоса, да, действительно, я пыталась, но ничто на самом деле так и не заменило мне головы…
— Мне нравятся Стюп и Балам, — продолжила Беби Джен, — и у меня сердце разрывается, когда я думаю о том, что они сейчас ощущают, — а ведь они, наверно, считали, что им известны все возможные чувства, угрызения совести, стыд, радость. Теперь им открылся совсем другой мир… У меня сжимается сердце еще и потому, что никому не под силу понять то, что с ними случилось. Ни их женам, которые с головой уйдут в собственные проблемы, ни детям, чей отец внезапно станет для них чужим человеком…
Она замолчала и стала гладить волосы Конса. Воспользовавшись моментом, он спросил:
— А у твоего друга есть голова?
Рука Беби Джен замерла. Конс, конечно же, сильно рисковал. Он мог трогать Беби Джен, целовать ее, шептать ей ласковые слова, но всеми правами на нее он не обладал.
— Я не хочу с тобой о нем разговаривать, — сказала Беби Джен. — И да будет тебе известно, подобного желания у меня не появится ни завтра, ни послезавтра…
Ее голос, несмотря ни на что, звучал мягко, однако смысл сказанного был очевиден. Прошло несколько минут, в течение которых Конс чувствовал, что она отдалилась от него. Ему следовало принять Беби Джен такой, какая она есть, со всеми загадочными для него сторонами ее жизни. И на самом деле Конс не был так уж сильно задет, потому что некая таинственность Беби Джен лишь усиливала его влечение к ней… Молодая женщина вновь принялась гладить его волосы.
Падение голов у кладовщиков продолжалось.
— Черт знает что, — рассказывал Абель. — Просыпаюсь я на днях, сажусь в кровати и что я вижу? Моя голова осталась на подушке… (Абель не смог удержаться от смеха при воспоминании об этой картине: его голова! его бедная голова, которую он таскал на себе сорок лет!) Ты можешь себе представить, — продолжал он, — встаешь ты однажды утром, а твоя башка как ни в чем не бывало дрыхнет на подушке? Я сказал себе: черт возьми, ну вот и нету у тебя головы! А мне не то чтобы ночью кошмары снились, наоборот, была вполне спокойная ночь, да… Жена меня спрашивает: эй, что с тобой стряслось? Ну а я ей говорю: сама видишь, случилось то, что должно было случиться…
Пристально вглядываясь в себя, в прошлое и настоящее своей семьи, Йонатан Лехави пытается понять причину выпавших на его долю тяжелых испытаний. Подающий надежды в ешиве, он, боясь груза ответственности, бросает обучение и стремится к тихой семейной жизни, хочет стать незаметным. Однако события развиваются помимо его воли, и раз за разом Йонатан оказывается перед новым выбором, пока жизнь, по сути, не возвращает его туда, откуда он когда-то ушел. «Необходимо быть в движении и всегда спрашивать себя, чего ищет душа, чего хочет время, чего хочет Всевышний», — сказал в одном из интервью Эльханан Нир.
Михаил Ганичев — имя новое в нашей литературе. Его судьба, отразившаяся в повести «Пробуждение», тесно связана с Череповецким металлургическим комбинатом, где он до сих пор работает начальником цеха. Боль за родную русскую землю, за нелегкую жизнь земляков — таков главный лейтмотив произведений писателя с Вологодчины.
Одна из лучших книг года по версии Time и The Washington Post.От автора международного бестселлера «Жена тигра».Пронзительный роман о Диком Западе конца XIX-го века и его призраках.В диких, засушливых землях Аризоны на пороге ХХ века сплетаются две необычных судьбы. Нора уже давно живет в пустыне с мужем и сыновьями и знает об этом суровом крае практически все. Она обладает недюжинной волей и энергией и испугать ее непросто. Однако по стечению обстоятельств она осталась в доме почти без воды с Тоби, ее младшим ребенком.
В сборник вошли рассказы разных лет и жанров. Одни проросли из воспоминаний и дневниковых записей. Другие — проявленные негативы под названием «Жизнь других». Третьи пришли из ниоткуда, прилетели и плюхнулись на листы, как вернувшиеся домой перелетные птицы. Часть рассказов — горькие таблетки, лучше, принимать по одной. Рассказы сборника, как страницы фотоальбома поведают о детстве, взрослении и дружбе, путешествиях и море, испытаниях и потерях. О вере, надежде и о любви во всех ее проявлениях.
Отчаянное желание бывшего солдата из Уэльса Риза Гравенора найти сына, пропавшего в водовороте Второй мировой, приводит его во Францию. Париж лежит в руинах, кругом кровь, замешанная на страданиях тысяч людей. Вряд ли сын сумел выжить в этом аду… Но надежда вспыхивает с новой силой, когда помощь в поисках Ризу предлагает находчивая и храбрая Шарлотта. Захватывающая военная история о мужественных, сильных духом людях, готовых отдать жизнь во имя высоких идеалов и безграничной любви.
Некий писатель пытается воссоздать последний день жизни Самуэля – молодого человека, внезапно погибшего (покончившего с собой?) в автокатастрофе. В рассказах друзей, любимой девушки, родственников и соседей вырисовываются разные грани его личности: любящий внук, бюрократ поневоле, преданный друг, нелепый позер, влюбленный, готовый на все ради своей девушки… Что же остается от всех наших мимолетных воспоминаний? И что скрывается за тем, чего мы не помним? Это роман о любви и дружбе, предательстве и насилии, горе от потери близкого человека и одиночестве, о быстротечности времени и свойствах нашей памяти. Юнас Хассен Кемири (р.
Третье по счету произведение знаменитого французского писателя Жоржа Перека (1936–1982), «Человек, который спит», было опубликовано накануне революционных событий 1968 года во Франции. Причудливая хроника отторжения внешнего мира и медленного погружения в полное отрешение, скрупулезное описание постепенного ухода от людей и вещей в зону «риторических мест безразличия» может восприниматься как программный манифест целого поколения, протестующего против идеалов общества потребления, и как автобиографическое осмысление личного утопического проекта.
Флориану Зеллеру двадцать четыре года, он преподает литературу и пишет для модных журналов. Его первый роман «Искусственный снег» (2001) получил премию Фонда Ашетт.Роман «Случайные связи» — вторая книга молодого автора, в которой он виртуозно живописует историю взаимоотношений двух молодых людей. Герою двадцать девять лет, он адвокат и пользуется успехом у женщин. Героиня — закомплексованная молоденькая учительница младших классов. Соединив волею чувств, казалось бы, абсолютно несовместимых героев, автор с безупречной психологической точностью препарирует два основных, кардинально разных подхода к жизни, два типа одиночества самодостаточное мужское и страдательное женское.Оригинальное построение романа, его философская и психологическая содержательность в сочетании с изяществом языка делают роман достойным образцом современного «роман д'амур».Написано со вкусом и знанием дела, читать — одно удовольствие.
Субботним вечером 8 января 1993 года доктор Жан-Клод Роман убил свою жену, наутро застрелил двоих детей 7 и 5 лет и отправился к горячо любимым родителям. После их убийства заехал в Париж, попытался убить любовницу, сорвалось… Вернулся домой, наглотался барбитуратов и поджег дом, но его спасли.Это не пересказ сюжета, а лишь начало истории. Книга написана по материалам реального дела, но повествование выходит далеко за рамки психологического детектива.Эмманюэль Каррер — известный французский писатель, лауреат многих престижных премий.
Маргерит Дюрас (настоящее имя – Маргерит Донадье, 1914–1996) – французская писательница, драматург и кинорежиссер – уже почти полвека является одной из самых популярных и читаемых не только во Франции, но и во всем мире. Главная тема ее творчества – бунт против бесцветности будничной жизни. «Краски Востока и проблемы Запада, накал эмоций и холод одиночества – вот полюса, создающие напряжение в ее прозе». Самые известные произведения Дюрас – сценарий ставшего классикой фильма А. Рене «Хиросима, моя любовь» и роман «Любовник» – вершина ее творчества, за который писательница удостоена Гонкуровской премии.