Бездушная - [98]

Мисс Таработти развернулась с триумфальным криком, который немедленно привлек внимание оборотня.

Ставя превыше всего собственную безопасность, мистер Саймонс бросил мисс Таработти на произвол судьбы и выскочил из кабинета. Очертя голову, он понесся по коридору, во всю глотку призывая коллег-ученых.

Автомат продолжал борьбу, его руки все сильнее сжимались вокруг волчьего горла.

Алексия не знала, как ей быть. Несомненно, в волчьем обличье у лорда Маккона было больше шансов против автомата, однако он, хрипя от недостатка воздуха, пытался добраться до нее, не обращая внимания на попытки его задушить. Если Алексия хотела, чтобы он выжил, дотрагиваться до него было нельзя.

Сиплый голос проговорил:

— Сотрите слово, тюльпанчик мой.

Алексия повернулась на звук этого голоса. Лорд Акелдама, явно мучающийся от невыносимой боли, приподнял голову и остекленевшими глазами наблюдал за жестокой дракой.

Мисс Таработти вскрикнула от облегчения. Ее друг жив! Но она не понимала, чего он от нее хочет.

— Слово, — опять выдавил вампир срывающимся от боли голосом, — на лбу у гомункулуса симулякра. Сотрите его, — он обессилел, и его голова снова упала на стол.

Мисс Таработти чуть отодвинулась в сторону, выбирая позицию. Потом, содрогаясь от омерзения, потянулась вперед и провела рукой по восковому лицу автомата. Ей удалось задеть лишь самый конец слова, и VIXI превратилось в VIX.

Казалось, даже этого было достаточно, чтобы начались перемены к лучшему. Автомат оцепенел и ослабил хватку настолько, что оборотень смог его стряхнуть. Восковолиций еще продолжал двигаться, но теперь делал это с явным трудом.

Теперь оборотень полностью переключил внимание на мисс Таработти. Однако прежде чем он успел хотя бы дернуться в ее сторону, Алексия бесстрашно шагнула вперед и двумя руками обвила его мохнатую шею.

Во второй раз превращение показалось ей чуть менее ужасным. Возможно, она просто привыкла к этим ощущениям. Шерсть стала отступать от того места, где руки Алексии коснулись волчьего тела, кости, кожа и плоть изменились, и вот уже в ее объятиях снова оказался голый лорд Маккон.

Он кашлял и отплевывался.

— На вкус этот автомат просто ужасный, — объявил он, вытирая лицо тыльной стороной ладони.

Единственным результатом этой процедуры стала размазанная по подбородку и щеке кровь.

Мисс Таработти воздержалась от комментария насчет того, что учеными граф тоже перекусил, и вытерла ему лицо подолом своего платья, которое все равно уже было не спасти.

Коньячно-карие глаза смотрели на нее. Алексия с облегчением заметила, что они совершенно разумны и в них нет ни намека на ярость или голод.

— Ты цела? — спросил граф.

Одна большая рука поднялась и провела по ее лицу сверху вниз. Добравшись до пореза на шее, рука замерла, а в глазах лорда Маккона, хоть он по-прежнему касался мисс Таработти, снова появилась звериная желтизна.

— Я выпотрошу этого подонка, — сказал он тихо, из-за чего его голос казался еще более гневным. — Я ему все кости через ноздрю по одной вытащу.

Алексия нетерпеливо цыкнула на него:

— Да это царапина, неглубокая совсем.

Но она потянулась к лорду Маккону и перевела дух, хотя до сих пор даже не подозревала, что задерживает дыхание. Его ладонь, теперь подрагивающая от ярости, продолжала нежно исследовать ее раны: мягко скользнула по синякам на обнаженных плечах и спустилась к порезу на руке.

— Вот древние скандинавы делали правильно — сдирали со спины врага кожу и съедали его сердце, — сказал граф.

— Не говори гадостей, — принялась увещевать его та, кого он так внимательно разглядывал. — Кроме того, я сама это сделала.

— Что?

Алексия небрежно пожала плечами:

— Тебе ведь нужен был след, чтобы по нему идти.

— Дурочка маленькая, — ласково сказал он.

— Но ведь сработало же!

На миг его прикосновение стало настойчивым. Притянув Алексию к своему большому нагому телу, лорд Маккон грубо и очень эротично поцеловал ее, со странным отчаяньем пустив в ход язык и зубы. Он целовал Алексию так, будто без нее ему не выжить. Это было по-настоящему интимно, даже хуже, чем выставить напоказ лодыжки. Алексия прильнула к графу и жадно потянулась к нему губами.

— Мне очень жаль прерывать вас, голубки мои, но не могли бы вы меня освободить? — прервал их объятия негромкий голос. — К тому же ваши дела здесь не совсем закончены.

Лорд Маккон осмотрелся по сторонам, моргая, словно только что вынырнул из сна, который наполовину был кошмаром, а наполовину — эротической фантазией. А мисс Таработти отодвинулась так, чтобы единственной их точкой соприкосновения осталась ее рука, лежащая в его большой ладони. Этого было достаточно, чтобы немного утешиться, и ее способности запредельной, конечно, продолжали действовать.

Лорд Акелдама по-прежнему лежал на столе. Между ним и столом, к которому недавно была привязана Алексия, мистер Макдугал до сих пор сражался со свежесотворенным вампиром.

— Это же надо, — удивилась мисс Таработти, — он все еще жив!

Никто, даже она сама, толком не понял, о ком идет речь — о мистере Макдугале или о рукотворном вампире.

Казалось, их силы примерно равны: вампир еще не привык к своим новым силам и возможностям, а мистер Макдугал от страха и отчаяния проявил себя более успешным бойцом, чем можно было ожидать.