Бездомные и бродячие собаки - [2]

Работала она практически без замечаний и один английский дипломат уже был у нее на «крючке». Она встречалась с ним якобы у себя «дома», а на самом деле это была конспиративная квартира, где роль ее заботливой мамы выполняла пожилая женщина, имевшая звание сержанта КГБ.

Была сделана оперативная съемка их любовных утех, в которых Майя, по заданию своего начальства, так разворачивала в постели своего любовника, чтобы он был на переднем плане.

Приближалось время, когда дальнейшую разработку дипломата с предъявлением фото его любовных утех, должны были начать оперативники КГБ.

И все было хорошо для Майи, если бы дипломат не совершил вояж домой в Англию, где посетил публичный дом. Там он заразился сифилисом, который и передал Майе.

Так как сифилис имеет определенный инкубационный период, то девушка еще ничего не знала, когда у нее побывал Берия. Она и его заразила этой болезнью.

Берия не любил животных, особенно кошек.

В тот визит он почувствовал специфический запах кошки – запах кошачьей мочи.

– Откуда здесь кошка? – спросил он строго хозяйку квартиры Антонину Кузьминичну.

Та дипломатично ответила:

– Забрела тут одна, мы ее выбросили, да успела нагадить, уж мы терли-терли, мыли-мыли, но вот запах остался, скоро пройдет!

Берия строго посмотрел на хозяйку и ничего не сказал, вероятно поверил ее словам.

На самом деле она сказала неправду. Она держала кошку давно, но прятала ее в чулане от таких гостей, как он. Она никого не боялась, даже Берию. И начальству она умела говорить неправду, потому что считала: нужно говорить начальству только то, что оно хочет услышать.

Она была на фронте медсестрой, имела несколько боевых наград, но не дошла до Берлина из-за того, что была контужена.

Перед воздушным налетом немцев взводный ей строго приказал:

– Боец Антонина, наденьте каску! Это приказ!

Антонина носила каску на боку, привязав ее к санитарной сумке, и почти никогда ее не надевала.

На этот раз она выполнила приказ. Это ее и спасло. Осколок авиабомбы попал ей в голову, каска защитила ее от смерти, но Антонина оглохла на правое ухо – была разрушена барабанная перепонка.

В том бою Антонина была также ранена в ступню правой ноги. После лечения на фронт не вернулась, немного хромала и почти год у нее болела голова.

После госпиталя, по разнарядке, ее направили для работы в КГБ – во-первых, медсестра, во-вторых, прошла фронт, в-третьих, имеет боевые награды – доверять можно.

Майя любила кота Антонины и часто играла с ним в свободное время.

Берия никого не предупредил о своем визите и через какое-то время от врачей узнал о своем заболевании. Винить было некого, разве что английского дипломата, но он уже был завербован и работал на советскую разведку. Его работа была нужна, так как он входил в сеть, по которой передавались атомные секреты из Англии.

К тому же Майя забеременела от Берии: он не предупредил ее о своем визите и она не успела предохраниться.

Берия сам себя подвел: в таких ситуациях он никому не разрешал говорить, а только требовал отвечать на свои вопросы или приказывал: «Раздевайся!», «Ложись!», «Подними ноги!»

Майя это знала и побоялась что-либо сказать, тем более «Хозяин», как ей показалось, в тот вечер был не в духе, возможно, из-за кошачьего запаха.

Берию всегда раздражали резкие запахи, он не любил духов и одеколона и никогда сам им не пользовался.

Майя вынуждена была сделать аборт и после лечения ее перевели на более низкую работу – обслуживать иностранных гостей в закрытых гостиницах, особенно деятелей зарубежных коммунистических партий, – ведь не ходить же им на улицу в поисках проституток.

Потом Майя «выработалась» – на молодую девушку перестала быть похожей, и ее отправили домой в Тамбов, к маме.

По протекции свыше она устроилась на работу в школу учительницей – обучать детей английскому языку. Вышла замуж за офицера, инвалида войны, родила дочь и завела кошку.

Муж умер раньше Майи, потом умерла дочь из-за белокровия – рака крови и погибла кошка. Ее укусила за крестец соседская собака. Кость срослась, но последствия укуса сказались: стала плохо есть, у нее обнаружилась непроходимость желудка и кошка вскоре умерла.

Майя сама делала ей уколы, но спасти не смогла.

Она похоронила ее у себя на огороде, завернув в чистый кусок простыни. И долго и горько плакала на ее могиле: у нее никого не осталось в старости.

Болезни ее одолевали.

Врач ей посоветовал:

– Есть два выхода в старости, чтобы продлить жизнь: много двигаться или наоборот вести тихую и спокойную жизнь, как бы консервируя, сохраняя остатки жизненных сил.

Майя выбрала первое. Она завела собаку и стала с ней гулять.

Собаку она назвала Черныш. У него была черная шерсть, белое пятно на груди, несколько белых пятен на передних лапах. Он был высоким, худощавым подвижным псом. Это был беспородный пес, хотя в его облике было что-то от овчарки с черным окрасом. Он был очень сообразителен, осторожен, готов был отдать жизнь за свою хозяйку, не любил пьяных и всегда злобно их облаивал. Еду из рук брал всегда осторожно, мягко прикасаясь губами к руке и никогда не выхватывал ее из рук. Ел он мало и когда был сыт, то отказывался совсем от еды.