Бездна обещаний - [5]
Кирстен исполнила его холодным, но ясным днем в конце января, по пути к пригласившей их на обед тетушке Софии. Девочка попросила родителей остановиться у «Карнеги-холл» и, пока они дожидались ее на углу, одна подошла к главному входу. Аккуратно обвернув колени полами пальто, она опустилась на ледяную нижнюю ступеньку и склонила голову. Закрыв глаза и молитвенно сложив ладошки у подбородка, Кирстен торжественно поклялась отказаться ото всего во имя музыки, противостоять всем соблазнам и, что бы ни случилось, оставаться верной своей цели. Затем Кирстен поцеловала блестящий новенький пенс, найденный ею вчера возле дома на тротуаре, и положила его на верхнюю ступеньку лестницы, как бы скрепив печатью торжественное обещание.
И до сих пор Кирстен оставалась ему верна.
В половине восьмого Жанна постучала в дверь дочери и спросила, готова ли она. Вместо ответа раздался вопль о помощи, и, войдя в комнату, мать увидела пыхтящую, раскрасневшуюся Кирстен, вот уже несколько минут тщетно пытающуюся изогнуться, чтобы застегнуть платье на спине.
— Молнию заело, — со слезами в голосе сообщила она.
— Ну, это беда поправимая, — успокоила ее Жанна. — Постой минутку спокойно… Вот так. Теперь все в порядке. — Молния, мягко шурша по шелку, медленно поползла вверх, и Кирстен вздохнула с облегчением. — А теперь, — Жанна нежно щелкнула дочь по тонкому носику, — дай-ка мне как следует рассмотреть тебя.
Кирстен моментально исполнила просьбу матери, сделав перед зеркалом несколько медленных пируэтов. Жанна с любовью смотрела на изысканное личико своей единственной дочери. Ее черные глаза наполнились слезами.
— Ты выглядишь, как настоящая принцесса, carissima, — прошептала Жанна. — Маленькая прекрасная принцесса.
— Как же я люблю тебя, мамочка! — воскликнула Кирстен, страстно обнимая ее за шею. — Я так люблю тебя и папу, и я так хочу, чтобы вы пошли сегодня вечером с нами, очень хочу! Это просто несправедливо!
— С несправедливостью ничего не поделаешь, cara mia. — Голос Жанны стал ласково-ворчливым. — Жизнь так устроена. Я никогда не хотела бы, чтобы ты увидела «Карнеги-холл» таким, каким я всегда его вижу. А теперь выбрось из головы чепуху о справедливости-несправедливости и отправляйся провести прекрасный вечер.
— Кирсти, ты готова? — позвал из гостиной Эмиль, пытавшуюся было возразить матери Кирстен.
— Иду, папуля!
Кирстен встречалась с Натальей у входа в «Карнеги-холл», и, хотя он находился всего в двух кварталах, отец настаивал на том, чтобы проводить дочь.
— Ваша свита ждет вас, мисс Харальд. — Эмиль приветствовал выход дочери из комнаты глубоким церемонным поклоном, в его нежных голубых глазах играли искорки озорства.
— Благодарю вас, сэр. — Кирстен, ответив отцу таким же глубоким книксеном, взяла его под руку.
— Постарайся хорошенько все запомнить для меня, ладно, bella? — попросила Жанна дочку, провожая их до лифта. — Как были одеты дамы, будут ли среди публики знаменитости, будет ли концерт…
— Лифт, мама. — Кирстен в последний раз быстро обняла Жанну.
— И не забудь принести домой программки, — напомнила Жанна, когда двери лифта уже закрывались.
— Три штуки, мамочка, — прокричала в ответ Кирстен, — по одной на каждого!
Выйдя из дома, Кирстен крепче прижалась к руке отца, пытаясь избавиться от поднимающегося сумасшедшего желания бежать по улице и рассказывать каждому прохожему о том, что она, Кирстен Харальд с Девятой авеню, идет в «Карнеги-холл» слушать концерт великого Артура Рубинштейна. «Карнеги-холл». Два волшебных слова. Она снова и снова повторяла их про себя. «Карнеги-холл». «Карнеги-холл». Родной дом Нью-йоркской филармонии, прибежище величайших музыкальных талантов мира, хранилище ее собственной драгоценной мечты. Даже после того как они наконец подошли к главному входу концертного зала, Кирстен все еще с трудом верилось, что происходящее не вымысел и они действительно здесь.
— Что-нибудь не так, Кирсти? — спросил ее отец, все это время внимательно наблюдавший за дочерью.
— Да нет, все нормально, папуля. А что?
— Ты отчего-то нахмурилась.
— А-а-а. — Кирстен слегка пожала плечами. — Кажется, я немного разочарована, увидев сегодняшнего дирижера. Я надеялась, что Рубинштейну будет дирижировать Стоковский или Тосканини, а не кто-то неизвестный.
— Майкл Истбоурн, может быть, и неизвестен вам, юная леди, — раздался за спиной Кирстен скрипучий женский голос, — но его, разумеется, знают в Европе. И очень хорошо знают! Ох уж эти американцы!
Пожилая дама, выдавшая этот комментарий с ярко выраженным английским акцентом, выглядела весьма высокомерно; ее бледно-серые глаза были так же холодны, как бриллиантовое колье вокруг тощей морщинистой шеи. С минуту Кирстен в крайнем изумлении разглядывала даму, поднимающуюся с помощью человека в шоферской униформе по лестнице, а потом обернулась к отцу.
— Богачи иногда могут заставить человека почувствовать себя маленьким, — отозвался Эмиль, ловя испуганный взгляд дочери. — Но никогда их не бойся, Кирсти, ведь природа подарила тебе то, что не купишь за все золото в мире.
Несмотря на убедительность отцовских слов, Кирстен была шокирована высокомерием этой разряженной старухи. Сжав кулачки, девочка попыталась взять себя в руки. Тут на глаза ей попалась огромная афиша. Она вдруг ойкнула и, похолодев, сделала шаг назад. То, что вначале было не более чем мимолетным взглядом, превратилось в широко открытые глаза.
Всю свою жизнь прекрасная Маддалена разрывалась между первым мужем — преданным Антонио — и отчаянным сорвиголовой Спартаком, который любил ее, но не способен хранить верность. Символ их любви, жемчужная брошь, служит Маддалене талисманом. Все потеряв, она стремится во что бы то ни стало вернуть свой талисман — чтобы передать внуку. Именно ему предстоит возродить былое могущество семьи и завоевать любовь своей прекрасной дамы.
Ее зовут Миллисент, Милли или просто Мотылек. Это светлая, воздушная и такая наивная девушка, что окружающие считают ее немного сумасшедшей. Милли родилась в богатой семье, но ее «благородные» родители всю жизнь лгут и изменяют друг другу. А когда становится известно, что Милли — дитя тайного греха своей матери, девушка превращается в бельмо на глазу высшего света, готового упрятать ее в дом для умалишенных и даже убить. Спасителем оказывается тот, кого чопорные леди и джентльмены не привыкли пускать даже на порог гостиной…
Вы пробовали изменить свою жизнь? И не просто изменить, а развернуть на сто восемьдесят градусов! И что? У вас получилось?А вот у героини романа «Танцы. До. Упаду» это вышло легко и непринужденно.И если еще в августе Ядя рыдала, оплакивая одновременную потерю жениха и работы, а в сентябре из-за пагубного пристрастия к всемерно любимому коктейлю «Бешеный пес» едва не стала пациенткой клиники, где лечат от алкогольной зависимости, то уже в октябре, отрываясь на танцполе популярнейшего телевизионного шоу, она поняла, что с ее мрачным прошлым покончено.
Жизнь Кэрли Харгроув мало отличается от жизни сотен других женщин: трое детей, уютный домик, муж, который любит пропустить рюмочку-другую… Глубоко в сердце хранит она воспоминания о прошлом, не зная, что вскоре им предстоит всплыть — после шестнадцатилетнего отсутствия в ее жизнь возвращается Дэвид Монтгомери, ее первая любовь…
Кто сейчас не рвётся в Москву? Перспективы, деньги, связи! Агата же, наплевав на условности, сбегает из Москвы в Питер. Разрушены отношения с женихом, поставлен крест на безоблачном будущем и беззаботной жизни. И нужно начинать всё с нуля в Питере. Что делать, когда опускаются руки? Главное – не оставлять попыток найти своё истинное место под солнцем! И, может быть, именно тогда удача сложит все кусочки калейдоскопа в радостную картину.
Трогательная и романтичная история трех женщин из трех поколений большой и шумной ирландской семьи.Иззи, покорившая Нью-Йорк, еще в ранней юности поклялась, что никогда не полюбит женатого мужчину, и все же нарушила свой зарок…Аннелизе всю себя отдала семье — и однажды поняла, что любимый муж изменил ей с лучшей подругой…Мудрая Лили долгие годы хранит тайну загадочной любовной истории своей юности…Три женщины.Три истории любви, утрат и обретений…
Тайну исповеди нельзя нарушить. Но как быть, если на исповеди маньяк объявляет, что планирует очередное убийство? Как быть, когда по описанию намеченной жертвы священник узнает свою родную сестру? Отец Том вынужден обратиться за помощью к другу, агенту Николасу Бьюкенену. Николасу предстоит не только спасти юную Лорен от убийцы, но и на всю жизнь стать ее защитником в этом суровом, порой жестоком мире.
Точно в кошмарном сне, внезапно ставшем явью, гордая и высокомерная английская аристократка Арабелла оказалась… в гареме могущественного бея Орана. Напрасно клялась себе девушка, что великолепный Камал эль-Мокрани не добьется ее ни любовью, ни хитростью, ни силой. Отважный воин, в самое сердце пораженный сверкающей красотой пленницы, решил, что рано или поздно она будет принадлежать ему — причем не по принуждению, а по закону страсти — душою и телом…
С детства Роанна Давенпорт хранит в сердце любовь к кузену Уэббу, но обстоятельства складываются так, что он женится на другой. Вскоре его жену находят жестоко убитой — и Уэбб покидает дом… как полагает, навеки. Однако десять лет спустя Уэбб и Роанна встречаются вновь. Возрождается былая страсть, но вместе с ней оживают и кошмары прошлого…
Независимая Джейн Дарлингтон, посвятившая свою жизнь науке, решила во что бы то ни стало зачать ребенка от красавца спортсмена Кэла Боннера — а потом расстаться с отцом младенца. Но самые хитроумные планы имеют обыкновение разлетаться в пух и прах, когда в дело вмешивается любовь. Кэл вовсе не так прост, как кажется, и не позволит спокойно уйти той единственной женщине, о которой мечтал всю жизнь…