Бездна Челленджера - [30]
И капитан объявляет:
— Испытание прошло успешно!
— Что?! Где тут успех? — возмущаюсь я.
Капитан медленно направляется ко мне — его шаги стучат по медной палубе.
— Целью испытания, — объясняет он, — было опровергнуть твою теорию начет того, как достигнуть дна впадины. — Он кричит: — Ты ОШИБСЯ, парень! И чем быстрее ты признаешь свою огромную и непоправимую ошибку, тем скорее ты начнешь приносить пользу и мне, и общему делу. — Капитан удаляется, очень довольный собой.
Когда капитан скрывается из виду, на мое плечо — вот редкость! — садится попугай и произносит:
— Нужно поговорить.
70. Серебряная акула
Когда ты выходишь из дома, отец встает у тебя на пути:
— Куда это ты?
— Гулять.
— Снова? — В его тоне куда больше нажима, чем раньше, и он не спешит уступить тебе дорогу. — Кейден, у тебя все ноги в мозолях от этих прогулок.
— Значит, куплю ботинки получше. — Ты знаешь, что он не поймет, зачем тебе нужно ходить пешком. Движение сквозь мир помогает тебе не взорваться. Оно спасает мир. Успокаивает его. Теперь это не червь. Сегодня это осьминог с глазами вместо присосок на щупальцах. Он плавает у тебя в животе, меж внутренних органов, отчаянно пытаясь устроиться поудобнее. Но ты не станешь говорить об этом родителям. Они скажут, что тебя просто пучит.
— Я пойду с тобой, — говорит папа.
— Нет! Не надо! Тебе нельзя! — Ты отталкиваешь отца с дороги и выходишь на улицу. Сегодня ты в ботинках — и, оказывается, они совсем не мешают гравитации удерживать все на земле. Это глупость. Как можно было так думать? Но ты понимаешь, что, если бы ты никуда сегодня не пошел, непременно случилась бы какая-нибудь катастрофа и завтра ты увидел бы ее в новостях. Ты в этом даже не сомневаешься.
Пройдя три квартала, ты оборачиваешься и замечаешь папину машину. Она медленно следует за тобой, как серебряная акула. Ага! И у кого из вас паранойя? Если родителям приспичило следить за тобой, когда ты вышел погулять, у них точно не все дома.
Ты притворяешься, что не замечаешь машины. Просто гуляешь до глубокой ночи. Не останавливаясь, не обращаясь к людям. И позволяешь папе объехать с тобой все окрестности и вернуться домой.
71. Худший враг
Я просыпаюсь, вижу в изножье койки попугая и нервно сглатываю. Он перелетает поближе. Я чувствую на груди его острые когти. Но он не вонзает их в меня, а только осторожно шагает по драной простыне. Наконец его единственный здоровый глаз смотрит по очереди в оба моих.
— Капитан меня беспокоит, — произносит птица. — Беспокоит, беспокоит.
— Мое-то какое дело?
Штурман ворочается во сне. Попугай дожидается, пока тот затихнет, и наклоняется поближе. У него из клюва пахнет подсолнечными семечками.
— Меня беспокоит, что капитан заботится вовсе не о твоих интересах, — шепчет птица.
— С каких пор тебя заботят мои интересы?
— За кулисами, за кулисами я всегда был твоим главным защитником. Как, думаешь, ты попал в избранный кружок капитана? Или почему тебя не приковали к колоколу перед испытанием?
— Из-за тебя?
— Скажем так, у меня есть кое-какая власть.
Я не знаю, верить ли птице, но я допускаю мысль, что она — не враг. Или хотя бы не худший враг.
— Зачем ты мне это говоришь? — спрашиваю я.
— Может понадобиться… — Попугай начинает нервно трясти головой, так что она описывает восьмерки у меня перед глазами.
— Понадобиться — что?
Птица начинает мерить шагами мою грудную клетку. Щекотно.
— Грязное дело, грязное. — Попугай успокаивается и некоторое время молчит, а потом смотрит мне в левый глаз: — Если капитан не оправдает доверия команды, мне нужно знать, что я могу на тебя рассчитывать.
— Рассчитывать на меня в чем?
Птица подносит клюв к моему уху:
— В том, чтобы убить капитана, разумеется!
72. Наша единственная надежда
Ты лежишь в кровати. Без футболки. Твой мозг пожирает лихорадка, от которой не лихорадит. Снаружи льет так, будто настал всемирный потоп.
— Беда, — бормочешь ты. — В школе случится какая-то беда, потому что я не там.
Мама гладит тебя по спине, как будто ты снова ребенок:
— А когда ты был в школе, беда собиралась случиться здесь.
Она не понимает.
— Насчет дома я ошибся, — говоришь ты, — но на этот раз я прав. Я знаю. Я просто знаю.
Ты смотришь на маму. У нее красные глаза. Тебе хочется поверить, что это не от слез. Это от недосыпа. Она долго не спала. Как и папа. Как и ты. Ты не спал два дня. Может, три. Родители отпросились с работы и по очереди ухаживают за тобой. Ты хочешь остаться один, но боишься остаться один — и боишься не оставаться один. Тебя слушают, но тебя не слышат, и голоса в твоей голове считают, что родители — тоже часть проблемы. «Понимаешь, это ведь не твои родители, — говорят голоса. — Они притворяются. Твоих настоящих родителей съел носорог». Ты помнишь, что это из «Джеймса и гигантского персика» — книги, которую ты обожал в детстве. Но в голове у тебя такая каша, а голоса звучат так убедительно, что ты больше не знаешь, где правда, а где вымысел. Ты знаешь, что не слышишь их ушами, но они идут и не из головы. Кажется, они вещают из другого мира, куда ты ненароком залез, как из телефонной трубки, из которой вдруг полилась иностранная речь — и все же ты понимаешь каждое слово. Голоса живут где-то на задворках твоего сознания, как звуки, которые ты слышишь при пробуждении, пока мир сновидений еще не трещит под весом реальности. Как быть, если сон не прекращается, даже когда ты просыпаешься? Что делать, если ты перестаешь различать его границы?
Мир без голода и болезней, мир, в котором не существует ни войн, ни нищеты. Даже смерть отступила от человечества, а люди получили возможность омоложения, и быстрого восстановления от ужасных травм, в прежние века не совместимых с жизнью. Лишь особая каста – жнецы – имеют право отнимать жизни, чтобы держать под контролем численность населения.Подростки Ситра и Роуэн избраны в качестве подмастерьев жнеца, хотя вовсе не желают этим заниматься. За один лишь год им предстоит овладеть «искусством» изъятия жизни.
Калифорния охвачена засухой. Теперь каждый гражданин обязан строго соблюдать определенные правила: отказаться от поливки газона, от наполнения бассейна, ограничить время принятия душа. День за днем, снова и снова. До тех пор, в кранах не останется ни капли влаги. И тихая улочка в пригороде, где Алисса живет со своими родителями и младшим братом, превращается в зону отчаяния. Соседи, прежде едва кивавшие друг другу, вынуждены как-то договариваться перед лицом общей беды. Родители Алиссы, отправившиеся на поиски воды, не вернулись домой, и девушка-подросток вынуждена взять ответственность за свою жизнь и жизнь малолетнего брата в свои руки. Либо они найдут воду, либо погибнут. И помощи ждать неоткуда…
В мире идет великий Праздник. Празднуют боги — «вещества». Хиро, Коко, Мэри-Джейн и прочие. Они спускаются вниз, на землю, чтобы соблазнять людей. Но они не могут спуститься по собственной инициативе — люди должны их призвать. И люди призывают. А потом не могут вырваться из удушливых объятий «богов». На удочку Рокси (оксиконтина, сильнейшего анальгетика, вызывающего страшную зависимость) попался хороший мальчик Айзек. Его сестра Айви, страдающая от синдрома дефицита внимания, сидит на аддералле. Как брат с сестрой борются с «богами», кто выигрывает, а кто проигрывает в этой битве, как «боги», которые на самом деле демоны, очаровывают человечество и ведут его к гибели — вот о чем эта книга. Нил Шустерман и его сын Джаррод подняли тему опиоидов в США.
Заготовительный лагерь «Веселый дровосек» уничтожен, однако родители продолжают отправлять своих детей на «разборку», как только те перестают соответствовать их ожиданиям. Счастливчики, кому удалось спастись, укрываются в убежище.Сторонники «разборки» создают нового «человека», соединив в нем лучшее, что взяли от погибших подростков. Продукт «сборки» – обладает ли он душой? И как его судьба оказалась связанной с жизнью Коннора и Рисы?
Ник и Элли погибают в автомобильной катастрофе. После смерти они попадают в Страну затерянных душ — своего рода чистилище, находящееся между раем и адом. Ник доволен создавшимся положением, а Элли готова отдать буквально все, вплоть до собственного тела, лишь бы выбраться из странного места, в которое они попали.
Родители шестнадцатилетнего Коннора решили отказаться от него, потому что его непростой характер доставлял им слишком много неприятностей. У пятнадцатилетней Рисы родителей нет, она живет в интернате, и чиновники пришли к выводу, что на дальнейшее содержание Рисы у них просто нет средств. Тринадцатилетний Лев всегда знал, что однажды покинет свою семью и, как предполагает его религия, пожертвует собой ради других. Теперь, согласно законам их общества, Коннор, Риса и Лев должны отправиться в заготовительный лагерь и быть разобранными на донорские органы.
В жизни издателя Йонатана Н. Грифа не было места случайностям, все шло по четко составленному плану. Поэтому даже первое января не могло послужить препятствием для утренней пробежки. На выходе из парка он обнаруживает на своем велосипеде оставленный кем-то ежедневник, заполненный на целый год вперед. Чтобы найти хозяина, нужно лишь прийти на одну из назначенных встреч! Да и почерк в ежедневнике Йонатану смутно знаком… Что, если сама судьба, росчерк за росчерком, переписала его жизнь?
В «Избранное» писателя, философа и публициста Михаила Дмитриевича Пузырева (26.10.1915-16.11.2009) вошли как издававшиеся, так и не публиковавшиеся ранее тексты. Первая часть сборника содержит произведение «И покатился колобок…», вторая состоит из публицистических сочинений, созданных на рубеже XX–XXI веков, а в третью включены философские, историко-философские и литературные труды. Творчество автора настолько целостно, что очень сложно разделить его по отдельным жанрам. Опыт его уникален. История его жизни – это история нашего Отечества в XX веке.
Перевернувшийся в августе 1991 года социальный уклад российской жизни, казалось многим молодым людям, отменяет и бытовавшие прежде нормы человеческих отношений, сами законы существования человека в социуме. Разом изменились представления о том, что такое свобода, честь, достоинство, любовь. Новой абсолютной ценностью жизни сделались деньги. Героине романа «Новая дивная жизнь» (название – аллюзия на известный роман Олдоса Хаксли «О новый дивный мир!»), издававшегося прежде под названием «Амазонка», досталось пройти через многие обольщения наставшего времени, выпало в полной мере испытать на себе все его заблуждения.
Дарить друзьям можно свою любовь, верность, заботу, самоотверженность. А еще можно дарить им знакомство с другими людьми – добрыми, благородными, талантливыми. «Дарить» – это, быть может, не самое точное в данном случае слово. Но все же не откажусь от него. Так вот, недавно в Нью-Йорке я встретил человека, с которым и вас хочу познакомить. Это Яков Миронов… Яков – талантливый художник, поэт. Он пересказал в стихах многие сюжеты Библии и сопроводил свой поэтический пересказ рисунками. Это не первый случай «пересказа» великих книг.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Эта книга – история о любви как столкновения двух космосов. Розовый дельфин – биологическая редкость, но, тем не менее, встречающийся в реальности индивид. Дельфин-альбинос, увидеть которого, по поверью, означает скорую необыкновенную удачу. И, как при падении звезды, здесь тоже нужно загадывать желание, и оно несомненно должно исполниться.В основе сюжета безымянный мужчина и женщина по имени Алиса, которые в один прекрасный момент, 300 лет назад, оказались практически одни на целой планете (Земля), постепенно превращающейся в мертвый бетонный шарик.