Без вести пропавшие - [11]

— Почему не был, Юрий Васильевич? Моя первая встреча с Вами произошла в этом кабинете, но если сказать Вам правду, я тогда был в таком состоянии, что кроме Вас и Пахомова, больше ничего и никого не видел.

Костин засмеялся. Смех его был столь заразительным, что невольно вызвал и у меня невольную улыбку. Он перестал смеяться и, напустив на себя деловую серьёзность, переспросил меня.

— Значит, с испугу ты, Абрамов, кроме меня и Пахомова, ничего вокруг себя и не видел?

Я утвердительно кивнул ему головой.

— Вы не смейтесь, Юрий Васильевич, это действительно так. Для меня главное тогда было произвести на Вас положительное впечатление.

Он снова засмеялся, как-то легко и непринуждённо.

— Веселый ты человек, Абрамов. Однако я вызвал тебя не шутить здесь, а по серьёзному вопросу.

Он сел в кресло и протянул мне несколько мелко исписанных листов бумаги. Я осторожно взял их в руки и начал читать. Прочитав чуть-чуть, я вернул ему обратно эту жалобу.

— Извините меня, Юрий Васильевич, но я уже знаком с жалобой гражданки Волковой. Она передала её мне два дня назад при личной встрече.

— Как это передала? — удивлённо спросил он меня.

— Да, взяла и передала её лично мне в руки, так как не хотела с этой жалобой обращаться непосредственно к Вам.

— Странная женщина. Похоже, что её левая рука не знает, что делает правая.

— Всё может быть. Я не берусь её судить за это. Она мать и чувства матери не всегда объяснимы с точки зрения мужской логики.

— Это что у тебя в руках? — поинтересовался он у меня.

— Розыскное дело по Волковой, Юрий Васильевич, — ответил я ему. — Пока, судя по ответам официальных органов министерства здравоохранения и других ведомств и служб, Волкова и её подруга Левшина, в этих учреждениях не значится. Их нет ни среди лиц, доставленных в больницы, ни среди обнаруженных трупов. Так что пока мне не удалось установить их местонахождение.

— Это плохо, Абрамов, что у нас с тобой нет никаких зацепок по этому делу. Скоро наступит момент, и мы с тобой утонем в потоках жалоб этой Волковой Александры Петровны.

— Сдвиги по делу есть, Юрий Васильевич. Мне сегодня удалось выйти на этого Серова Илью Леонидовича, с которым крутила любовь дочь Волковой. Правда, я с ним ещё не встречался и не говорил. Поработаем с ним, посмотрим, что он нам расскажет о её исчезновении. Может что-то прояснится в этой истории.

— А как ты на него вышел? Ведь кроме имени у тебя больше ничего не было? — спросил он меня.

— Мать Волковой при разговоре со мной случайно обмолвилась, что жена этого Ильи учится в аспирантуре университета и готовится выйти в декретный отпуск. Вот через этот разговор, я и вышел на него.

— Молодец, Абрамов, — восхищённо произнёс Костин, — похоже, что у тебя действительно есть голова на плечах.

Он внимательно посмотрел на меня и, взяв со стола листы с написанной на его имя жалобой, протянул их мне.

— Подготовь ответ Волковой за моей подписью, — попросил он меня. — Много больно не расписывай. Напиши, так, мол, и так, розыск Вашей дочери продолжается.

— Всё понял, Юрий Васильевич, разрешите идти? — спросил я его.

— Иди. Держи меня в курсе событий, — произнёс он.

Я вышел из кабинета Костина, и как-то глупо улыбаясь про себя, направился к себе в кабинет.

* * *

Серова Илью я встретил в помещении приёмной министерства внутренних дел. Он сидел на стуле и читал последний номер «Комсомольской Правды».

— Извините, кто из вас Серов Илья Леонидович? — обратился я к гражданам, столпившимся в приёмной.

— Я, — коротко, произнёс он, — а Вы Абрамов?

— Пройдёмте со мной, мне нужно с Вами переговорить, — произнёс я.

Серов свернул газету и, засунув её в кожаный портфель коричневого цвета, проследовал вслед за мной. Мы поднялись на третий этаж и вошли в кабинет. Увидев Серова у нас в кабинете, Козин и Семёнов молча вышли из кабинета, оставив меня один на один с Серовым.

— Присаживайтесь, Илья Леонидович, — предложил я ему, подвигая ему единственно приличный стул в нашем кабинете.

Серов молча сел на стул. Нагнувшись, он достал из портфеля очечник, а сам портфель подвинул и поставил около своих ног. Перед тем, как приступить к разговору с Серовым, я прокрутил в своей голове все сведения, которые я узнал о нём за последние сутки.

Серов родился в Прибалтике в семье военнослужащих. Отец Ильи командовал воинской частью в небольшом прибалтийском городке с интересным названием Силламяэ. Окончив среднюю школу, он был призван в армию. Службу проходил в Псковской десантно-штурмовой дивизии, в разведывательном взводе. Демобилизовавшись из рядов Советской Армии, поступил в Московский институт народного хозяйства. Окончив его с отличием, был распределён в город Казань. Два года назад его назначили заместителем директора крупного автохозяйства города. Год назад он женился на выпускнице казанского университета. Родители помогли им встать на очередь на приобретение кооперативного жилья, а пока семья Серовых проживала в небольшой квартире на улице Ботанической, которая принадлежала бабушке его жены.

Я посмотрел на Серова, прикидывая про себя, с чего начать беседу. Судя по лицу Серова, он заметно волновался, так как не знал причину своего вызова в управление уголовного розыска МВД Татарстана.