Без права на поражение - [30]

поднимающуюся женщину, радостно сообщила:

— А вот и Валюша.

— Спасибо,— бросил Климов не особенно вежливо и поспешил навстречу Рязанцевой.

Та, заметив, что к ней почти бегом направился незнакомый мужчина, невольно

задержалась.

— Валентина Андреевна?— негромко спросил в упор.

— Да,— удивленно отозвалась она.

— Вернитесь со мной.

— Зачем?!

— Тихо. Я из милиции. Прошу.— Не ожидая ответа, крепко взял ее под руку. И только

когда она повиновалась, растерянная, повернулся к старушке соседке, оставшейся вверху, и

улыбнулся как можно естественнее.

— Куда вы меня ведете? И кто вы?! — возмутилась Рязанцева, решительно остановившись

у подъезда.

— Не волнуйтесь,— предупредил ее Климов и вытащил удостоверение.— Как видите, я

неопасный человек. Пусть соседка считает меня вашим знакомым. Проедемте со мной до

райотдела, вы нам очень нужны.

— Ничего себе — успокоили...

Она встряхнула головой, откидывая назад распущенные до плеч волосы, и решительно

направилась в сторону машины, стоявшей поодаль. Климов пошел следом. Он уже достаточно

разглядел ее всю. И вдруг улыбнулся не без сарказма.

«Вот и верь приметам,— думал про себя.— Да, волосы, распущенные до плеч. И

телосложение среднее... Но какая же она, к черту, блондинка?»

Усевшись в машину рядом с задержанной, Геннадий с облегчением отметил, что

раздражение, которое угнетало его все эти часы, прошло.

На душе стало светлее.

Радужное настроение Климова несколько померкло уже дорогой и еще больше, когда они

очутились с Рязанцевой в его кабинете.

Без приглашения присев на стул возле стола, Валентина Андреевна спокойно сказала:

— Слушаю вас.

— Слушать собираюсь я,— ответил Климов.— Расскажите о себе... Когда и откуда

приехали в Свердловск? Где работаете, давно ли и кем?

— За этим вы и привезли меня?

— За этим, за этим,— подтвердил он и почувствовал, что сейчас начнет краснеть.

— Ну что ж...

Валентина Андреевна Рязанцева приехала в Свердловск семнадцатилетней девушкой.

Здесь училась в техникуме советской торговли, здесь же позднее вышла замуж. Последние

четыре года работала товароведом в одном из райпищеторгов. Семейная жизнь, к сожалению, не

сложилась. В этом она винила мужа, который не только пил, но и был ей неверен. Впрочем,

последнее — только ее подозрения. Главное — пьянство. Поэтому в 1967 году они расстались,

разменяли квартиру, и с того времени она с маленьким сыном поселилась на улице Шейнкмана,

а муж остался в старом районе на Уралмаше.

— Как видите, в моей жизни все обыкновенно и просто, как у многих женщин. Не знаю,

чем могла заинтересовать вас.

— Есть у вас с собой какие-нибудь документы?

— Только удостоверение личности.— Она открыла сумку, поискала в ней.— Пожалуйста.

Документ был в порядке, Климов тут же вернул его.

— Значит, теперь вы одна с сыном? —Он спрашивал, чтобы как-то затянуть время:

понимал, что перед ним не та, которую он искал, и странное совпадение имени и фамилии не

давало ему покоя.

— Да, одна с сыном.

— Наверное, есть подруги?

— Особенно похвастаться не могу. Но есть. Они что, тоже интересуют вас?

— Может быть.

— Назову. Мы дружим много лет. Одна — Нина Кашина, соседка по квартире, в которой

мы жили еще вместе с мужем. Работает в автохозяйстве. Сейчас встречаемся реже: женщинам

ведь некогда разъезжать. Другая работает вместе со мной — Римма Лыкова. С ней, разумеется,

видимся каждый день...

— Вы должны знать, почему я спрашиваю обо всем этом,— прервал ее Климов.—Вашим

именем кто-то очень серьезно злоупотребил. Поэтому я и заговорил о подругах.

— Нет, нет, они не могут,— торопливо заверила она.

— Я и не говорю об этих. Может быть, у вас есть знакомые, которые живут совсем не в

нашей области?

— Нет,— сразу ответила она. Но, помолчав, спросила:— А как злоупотребили моим

именем?

— Как вам сказать. Предположим, в преступных целях.

— И что? Преступник — женщина?

— Конечно, если воспользовались вашим именем, а не моим,

— Этого не может быть,— заключила она. И задумалась.

Климов не мешал ей. Заметив, как она тревожно взглянула на него, спросил:

— Вспомнили что-нибудь?

— Да так. Глупость, наверное, но все-таки...

— Не стесняйтесь. Разговор между нами.

— Я только что говорила о Римме Лыковой, которая работает со мной. Она в конце марта

— начале апреля ездила отдыхать в Ялту. И там близко познакомилась с одной женщиной,

которая, как она рассказывала, работает тоже товароведом, в Тюменской области. Ну, обсудили

они, видимо, все: люди на отдыхе. Так вот, та женщина очень звала Римму переехать на работу к

ним: не в саму Тюмень, а куда-то севернее, где теперь у них нефть и газ. Там хорошо платят.

Римма сама ехать отказалась, но рассказала обо мне: все-таки мне одной с ребенком на руках

трудно. Даже дала той женщине мой свердловский адрес.

— И что дальше?

— Мне никто ничего не написал.

— И вы не пытались наладить связь?

— А зачем мне? Я и Римме сказала тогда, что вовсе не хочу уезжать отсюда.

— Дела...— вздохнул Климов. Приободрившись, сказал: — Валентина Андреевна, я