Без права на покой [Рассказы о милиции] - [16]
— На Ветлянской. А что?
— Да так. Я на Кабельной. Ка-бель-на-я. Запомнишь? — Курасов вынул из внутреннего кармана пиджака бумажник, отсчитал восемь рублей. — Держи. Разбогатеешь — вернешь.
— А ежели обману?
— Меня?
Они встретились взглядами. Из глаз в глаза будто ударил электрический заряд. И оба мгновенно поняли: свои! Но Ковалев интуитивно почувствовал и другое — неизмеримое превосходство над собой Курасова. Потому проговорил совершенно изменившимся тоном:
— Это я нарочно, чтобы рисануться. А сармак ... Конечно же, как только будут, принесу.
Курасов еле приметно усмехнулся:
— О чем и разговор. Ты ведь не какой-то паршивый баклан.
И опять скрестились их взгляды. И опять в глаза из глаз — электрические искры. И хотя по-прежнему молчаливое, но полное признание: свои, свои!
Ковалев пришел в конце недели. Курасов сразу же увел его в слесарку, прихватив с собой поллитровку «Московской». Спустя некоторое время еще одну такую посудину принес позванный Лизаветой сорокапятилетний деверь Иван. Тертый-перетертый калач (первый раз, в 1959-м, народный суд Бауманского района Москвы лишил его свободы сроком на один год, последний раз, в 1971-м, народный суд Волжского района Куйбышева — на четыре года, а всего имел пять судимостей), Иван был в полном курсе всех задумок старшего брата.
Кончалось лето. Днем еще бывало тепло и солнечно, а по ночам уже чувствовалось прохладное дыхание приближающейся осени, часто накрапывал дождь. Таким вот хмурым да пасмурным выдался и вечер в ночь на двадцать второе августа. По низкому небу, извиваясь змеиными клубками, плыли тяжело набухшие тучи, протяжно и тоскливо завывал холодный ветер.
— Лучшей погодки не придумаешь, — удовлетворенно заметил Курасов.
Он сидел на верстаке, обитом нержавеющей жестью, в своей слесарке. По правую руку от него — Иван, по левую — житель села Черноречье, что километрах в шести-семи от Куйбышева, Александр Гайданов, завербованный Курасовым в свою шайку почти одновременно с Ковалевым.
— Погода, говорю, самый раз. Сейчас тронемся. Но прежде... — Умышленно не договорив фразу, Курасов пружинисто спрыгнул с верстака и на то самое место, где только что сидел, положил обрез из охотничьего ружья шестнадцатого калибра, рядом — два лоснящихся патрона. — Тебя это, Ваня, — предупредил брата, — не касается. А ты, Саня, погляди, пощупай.
Как бы взвешивая, Гайданов подержал на широких, плохо вымытых ладонях обрез, одобрил:
— Винтарь классный.
Патроны же, через прозрачную целлулоидную прокладку которых отчетливо просматривалась дробь, вызвали у него удивление.
— Картечью, что ли, заряжены? Такими не то что человека, такими и медведя уложить можно.
— Можно, — с нажимом .подтвердил Курасов, влившись в лицо собеседника немигающими зеленоватыми глазами.
Гайданов внутренне содрогнулся — убьет, бандит, и бровью не поведет! — но виду не показал, проговорил с достоинством:
— Будь спок, босс. Уговор наш помню, в милицию не побегу. Так что стращаешь меня понапрасну.
— Это я на всякий случай, для профилактики, чтобы ты, кхе-хе-хе, не забывал, какое дело начинаем. — Курасов неуловимым движением взял с верстака обрез с патронами и, не успел Гайданов моргнуть, спрятал под широкой полой дождевика. — Пошли!
Через несколько минут ходьбы они вошли в третий номер трамвая, не вызвав у пассажиров ни малейшего любопытства. Ведут себя тихо, мирно, одеты прилично, у одного, того, что в плаще, «дипломат» — скорее всего, с вечерних занятий домой возвращаются. Чего ж тут необычного?
У кинотеатра «Мир» Курасов со своими спутниками пересел в «восьмерку», и та благополучно довезла их до Безымянской Тэц.
Еще минут двадцать резвой ходьбы — и широкой слюдяной лентой заискрилась Самара. Двинулись вдоль реки, высматривая подходящую лодку. Сторожа не опасались — дурак, что ли, торчать на дожде? Наверняка дрыхнет в своей будке. Выбрали фанерную байдарку. Легкая и послушная, она вмиг доставила своих новоявленных хозяев на противоположный берег, послушно ткнулась в него носом.
— Теперь веди, — негромко приказал Гайданову Курасов, после того как они надежно спрятали лодку в прибрежном тальнике. — Не заплутай, темень-то непроглядная.
— Да я тут с закрытыми глазами, село-то, чай, не чужое, — беспечно-бодрым голосом ответил Гайданов, хотя у самого по спине мурашки ползли. Выполняя задание Курасова, он половину минувшего дня незаметно крутился возле магазина. Покинул свой пост лишь тогда, когда продавцы закончили работу и ушли домой. Наторгованные ими деньги остались в магазине — это Гайданов установил точно. Но вдруг, пока он бегал в город, что-нибудь произошло, вдруг денег там уже нет?. Тогда ему несдобровать, бандюги, видать, не приведи господи, человека отправить на тот свет им ничего не стоит...
На околице Черноречья Гайданов круто свернул с дороги, повел Курасовых огородами. Они тянулись по отлогому берегу речки, от которой и получило село свое название.
Всю дорогу молчавший Иван легонько придержал брата за мокрый рукав плаща.
— Парень, однако, соображает.
Василий самодовольно хмыкнул:
— Дураков мне не надо.
Когда вышли к магазину, была уже поздняя ночь и по-, прежнему моросил мелкий дождь, так что вероятность встретиться с кем-либо из местных жителей полностью отпадала. Тем не менее Курасов распорядился:
В основу повести положены эпизоды так называемых маорийских войн 1843–1872 гг. Главные персонажи ее — вымышленные лица, однако при разработке сюжетной линии автор широко использовал конкретный фактический материал из истории Новой Зеландии периода маорийских войн.
Конец 1921 года. Война закончилась, но еще много разных отрядов и групп из недобитыхбелогвардейцев, а то и просто бандитов, шастают по просторам Дикого поля и Поволжья.В Самарской губернии таким «бельмом в глазу» для чекистов стала Атаманская армия Василия Серова, бывшего унтер-офицера царской армии. Пользуясь неразберихой и малочисленностью красноармейских отрядов, банда Серова наводила страх и ужас на жителей станиц и небольших городков Поволжской степи. В конце концов, после особенно дерзкого нападения серовцев на уездный город Пугачев, руководство губчека приняло решение выманить банду из степи и уничтожить…
Рожденная в огне революционных битв, воспитанная Коммунистической партией, неразрывно связанная с народом, советская милиция с первых дней своего существования стала надежным стражем социалистического общественного порядка. Об этом и рассказывают материалы, помещенные в настоящем сборнике.
Книга посвящается героическим чекистам, которые сразу же после создания ВЧК встали на защиту завоеваний социализма от посягательств внешней и внутренней контрреволюции. В основе повести — деятельность Самарской губернской ЧК в первые годы Советской власти.Повесть рассчитана на широкий круг читателей.
В течение одной ночи в Москве совершены два кровавых убийства. Погибли два друга-пенсионера, высокопоставленные в недавнем прошлом государственные чиновники. Одновременно близкая знакомая старшего следователя по особо важным делам Генпрокуратуры России Александра Борисовича Турецкого умоляет его найти пропавшего мужа — полковника ФСБ. Лишь высокое профессиональное мастерство и мужество позволяют «важняку» Турецкому и его друзьям, Меркулову и Грязнову, помочь женщине, а главное — предотвратить надвигающуюся на страну катастрофу.
В подвале собственного дома найдена задушенной очаровательная молодая женщина. При жизни Олеся Сырникова будто магнитом притягивала мужчин. Кроме того, отличалась умом и твердостью характера, что провоцировало зависть и неприязнь окружающих. Кроме явных и скрытых недоброжелателей, пополнивших список подозреваемых, следователей насторожила загадочная деталь. В разгромленной квартире Сырниковой обнаружили старый камин, развороченный до основания. Как выяснилось позже, история, объясняющая интерес преступников к камину, уходит своими корнями в далекое прошлое…
В центре событий романа «Амстердамский крушитель» — драма, разворачивающаяся в поместье «Счастливое озеро», где объявляется серийный убийца, жертвы которого погибают от удара ломом по голове. Расследование ведет легендарный инспектор Декок, но даже ему не сразу удается разобраться в мотивах преступления…
Америка 1930-х годов. Овеянная легендами, воспетая Голливудом, лихая и кровавая эпоха гангстеров. Банды Малыша Нельсона, Красавчика Флойда, Баркеров — Карписа, Автомата Келли, Бонни и Клайда терроризируют всю страну. Их слава огромна. Но никто из них не сравнится с Джоном Диллинджером — дерзким и неуловимым налетчиком, обаятельным красавцем, которого измученные Великой депрессией простые американцы воспринимали как нового Робин Гуда. Посетители кинотеатров принимались аплодировать, когда в кадрах кинохроники появлялось лицо Диллинджера.
Сборник рассказов "Детектив дальних странствий" составлен для истинных ценителей жанра. Замечательные истории, написанные мастерами остросюжетной прозы - Татьяной Устиновой, Анной и Сергеем Литвиновыми, Евгением Михайловой, Людмилой Мартовой, Анной Велес - порадуют вас оригинальными сюжетами, очаруют описанием романтических сцен и захватывающих приключений и удивят неожиданной развязкой. Легкий слог, прекрасный стиль, море позитива доставят ни с чем не сравнимое удовольствие. Приглашаем вас в увлекательное путешествие!
В настоящий сборник, открывающий серию «Детектив США», включены произведения двух известных представителей криминальной литературы старшего поколения Джадсона Филипса и Росса Макдональда.
Блеск драгоценных камней на протяжении веков очаровывает и застилает глаза. Их сила притяжения так велика, что люди порой не останавливаются ни перед чем, стремясь завладеть ими. Тогда это приводит к преступлениям, о которых рассказывают лучшие остросюжетные рассказы из сборника «Коварные драгоценности». В него вошли рассказы самых известных авторов отечественной остросюжетной литературы — Татьяны Устиновой, Анны и Сергея Литвиновых, Ольги Володарской — и других известных писателей.
Авторы произведений, включенных в представляемый сборник, — наши современники. Они живут в самых разных уголках нашей страны — от далекой Сибири до выжженных солнцем песков Апшерона. Все они, несмотря на чрезвычайное разнообразие тем, сюжетов, вводят читателя в мир нравственных исканий героев — людей цельных и бескомпромиссных, всегда очень незаурядных. События, подчас головокружительные приключения, ярко описанные авторами, тем не менее не уводят нас от повседневной жизни, а опираются на ее реалии. Мы сопереживаем героям, ищем вместе с ними ответы на вечные вопросы жизни, пытаемся определить этические критерии и принципы, и возможность им соответствовать в непростых условиях нашего бытия.Все эти внешние — сюжетные — и внутренние — нравственные — коллизии описаны в яркой, увлекательной форме детектива.