Без перчаток - [20]
Хлоя (с неопределенным жестом). Понимаю.
Чарлз (снова глядя на нее). Если ты не перестанешь быть такой, я, знаешь, начну думать, что тут что-то есть.
Хлоя (нежно). Чарли!
Он подходит к ней.
Люби меня.
Чарлз (обнимая ее). Успокойся, успокойся! Я знаю, что у женщин в такое время бывают всякие причуды. Тебе нужно хорошенько выспаться, вот и все.
Хлоя. Ты не кончил обедать, не правда ли? Иди назад, а я сейчас лягу спать. Чарли, люби меня всегда, всегда!..
Чарлз. И сейчас и всегда!
В то время, как он опять обнимает ее, Анна крадется из-за ширмы, бесшумно
открывает дверь и выходит. Дверь слегка скрипнула.
Хлоя (сильно вздрагивая). Ах!
Чарлз. Что это? Что такое? Ты стала очень нервной, дорогая!
Хлоя (озираясь). Должно быть. Иди, Чарли. Голова пройдет, и я буду вполне здорова.
Чарлз (гладя ее лоб и поглядывая на нее с сомнением). Ложись в постель, я поднимусь к тебе, не задерживаясь. (Поворачивается и, уходя, в дверях посылает ей воздушный поцелуй.)
После его ухода Хлоя встает и стоит точно в такой же позе, как в начале действия, погруженная в глубокое раздумье. Дверь открывается, появляется
Анна и внимательно всматривается в Хлою.
Занавес
ДЕЙСТВИЕ ТРЕТЬЕ
КАРТИНА ПЕРВАЯ
Следующее утро. Кабинет Хилкриста. Джил входит справа и заглядывает в
открытую стеклянную дверь.
Джил (К Ролфу). Войдите. Здесь никого нет. Ролф появляется из сада и подходит к ней.
Ролф. Джил, я хотел только сказать... Неужели и мы тоже должны...
Джил кивает.
Когда я увидел вас вчера... мне все это показалось таким отвратительным.
Джил. Не мы начали.
Ролф. Нет, но вы не понимаете. Если бы вы своим трудом добились того же, чего мой отец...
Джил. ...то надеюсь, мне было бы стыдно за свое поведение.
Ролф, (укоризненно). Ну зачем вы так? Это же на вас непохоже. А он ведь искренне считает себя благодетелем общества.
Джил. А мы искренне считаем, что он свинья. Простите!
Ролф. Если правильно, что выживает наиболее приспособленный...
Джил. Возможно, что он более приспособлен, но только он не выживет.
Ролф (растерянно). Похоже на то, что выживет.
Джил. И вы пришли только затем, чтобы сказать это?
Ролф. Нет. А предположим, что мы бы объединились, разве мы не сумели бы прекратить все это?
Джил. Я не склонна объединяться.
Ролф. Но ведь мы обменялись рукопожатием.
Джил. Невозможно ввязаться в драку и не озлобиться.
Ролф. А я не чувствую никакого озлобления.
Джил. Подождите, почувствуете, и очень скоро.
Ролф. Почему? (Настороженно.) Из-за Хлои? Я считаю, что ваша мать обошлась с нею...
Джил. Ну?
Ролф. Как сноб.
Джил смеется.
Пусть она не принадлежит к вашему кругу. Но именно поэтому оттолкнуть ее и было, снобизмом.
Джил. Я думаю, вам лучше помолчать.
Ролф. Мой отец сказал правду: то, что ваша мать в тот день так грубо обошлась с Хлоей, еще больше озлобило и его и Чарли.
Джил насвистывает хабанеру из "Кармен".
(Пристально смотря на нее, говорит довольно сердито.) Разве вам так весело?
Джил. Пожалуй, что нет.
Ролф. Вы, наверно, хотите, чтобы я ушел?
Джил. Да.
Ролф. Хорошо. Но неужели мы никогда больше не будем друзьями?
Джил (смотря упорно на него). Думаю, что нет.
Ролф. Это просто... ужасно.
Джил. На свете много ужасного.
Ролф. От нас зависит, чтоб его стало меньше, Джил!
Джил (раздраженно), Не читайте мне морали!
Ролф (обиженно). Я и не собираюсь. Я просто хочу быть вашим другом.
Джил. Спуститесь сначала на землю.
Ролф. Если смотреть на вещи с более широкой точки зрения...
Джил. Такой не существует. Мы тут все стоим на своей. А почему бы и нет?
Ролф. Честное слово, вы становитесь...
Джил. Циничной? Девиз вашего отца - каждый за себя Равнение на победителя! Руки по швам!.. Прощайте!
Ролф. Джил! Джил!
Джил (кладя руки за спину, напевает).
Коль старой дружбы больше нет,
И нет тех прежних дней...
Ролф. Не надо! (Страдальчески махнув рукой, выходит налево через стеклянную дверь.)
Джил перестает петь и стоит неподвижно; руки стиснуты, губы дрожат. Справа
входит Феллоуз.
Феллоуз. Мистер Доукер, мисс, с двумя джентльменами.
Джил. Всех трех впустите, а меня выпустите. (Идет мимо него и уходит направо.)
Входят Доукер и два незнакомца.
Феллоуз. Я доложу миссис Хилкрист, сэр. Сквайр ушел в свой утренний обход. (Уходит направо.)
Трое пришедших собираются в кружок у большого бюро, предварительно
оглянувшись на обе двери и на открытую дверь в сад.
Доукер. Имейте в виду, дело может дойти до суда. Поэтому, если не все чисто, то так и скажите. (Обращаясь ко второму незнакомцу.) Вы лично ее знали?
Второй незнакомец. А как вы думаете? Для таких дел я бы кого попало не взял. Она пришла к нам с очень хорошей рекомендацией и прекрасно делала свое дело. Нам пришлось воспользоваться ее услугами дважды... чтобы не было осечки, так, Джордж?
Первый незнакомец. Да, мы заплатили ей за два раза.
Второй незнакомец. Я ее сразу узнаю: такая красотка! И притом в лице у нее было что-то такое... Ей, видно, многое пришлось пережить.
Первый незнакомец. Мы не хотим огласки.
Доукер. Этого и не потребуется. Достаточно будет пригрозить. Но ставка высока, у этого парня кулак железный; тут надо бить умеючи. Если вы оба можете по всей форме присягнуть, что это она, - дело в шляпе.
В романах «Темный цветок» и «Сильнее смерти» классик английской литературы, лауреат Нобелевской премии касается интимных сторон человеческих взаимоотношений, воспевает трагизм и величие любви.
Лауреат Нобелевской премии Джон Голсуорси хорошо известен в нашей стране как автор знаменитой «Саги о Форсайтах». Однако его перу принадлежат не менее замечательные новеллы, рассказы и маленькие повести, проникнутые юмором, мягкой лиричностью и романтизмом.«Цвет яблони» – повесть из сборника «Пять рассказов».
«Современная комедия» – вторая трилогия эпического цикла о семье Форсайтов – семье, в истории которой, как в зеркале, отразилась сама история Англии первой трети XX века. Времена меняются. Старомодные представления о любви и дружбе, верности и чести оказываются смешными, нелепыми. Женщины становятся независимыми, решительными, ироничными, а мужчины – усталыми, мудрыми и равнодушно-циничными. Над поколением «джазовых 20-х» нависла тень недавно прошедшей Первой мировой. И каждый из героев трилогии – сознательно или нет – стал, в той или иной степени, жертвой этой войны.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
СОДЕРЖАНИЕ: I. «САГА О ФОРСАЙТАХ» — Предисловие автора (статья) — Собственник (роман) — Интерлюдия: Последнее лето Форсайта (рассказ) — В петле (роман) — Интерлюдия: Пробуждение (рассказ) — Сдается внаем (роман) II. «НА ФОРСАЙТСКОЙ БИРЖЕ» — Зыбучие пески времени (рассказ) — Тимоти на волосок от гибели (рассказ) — Роман Тети Джули (рассказ) — Nicolas-Rex (рассказ) — Собака у Тимоти (рассказ) — Гондекутер (рассказ) — Крик Павлина (рассказ) — Форсайт четверкой (рассказ) — Сомс и Англия (рассказ) — Спасение Форсайта (рассказ)
«Полтораста лет тому назад, когда в России тяжелый труд самобытного дела заменялся легким и веселым трудом подражания, тогда и литература возникла у нас на тех же условиях, то есть на покорном перенесении на русскую почву, без вопроса и критики, иностранной литературной деятельности. Подражать легко, но для самостоятельного духа тяжело отказаться от самостоятельности и осудить себя на эту легкость, тяжело обречь все свои силы и таланты на наиболее удачное перенимание чужой наружности, чужих нравов и обычаев…».
«Новый замечательный роман г. Писемского не есть собственно, как знают теперь, вероятно, все русские читатели, история тысячи душ одной небольшой части нашего православного мира, столь хорошо известного автору, а история ложного исправителя нравов и гражданских злоупотреблений наших, поддельного государственного человека, г. Калиновича. Автор превосходных рассказов из народной и провинциальной нашей жизни покинул на время обычную почву своей деятельности, перенесся в круг высшего петербургского чиновничества, и с своим неизменным талантом воспроизведения лиц, крупных оригинальных характеров и явлений жизни попробовал кисть на сложном психическом анализе, на изображении тех искусственных, темных и противоположных элементов, из которых требованиями времени и обстоятельств вызываются люди, подобные Калиновичу…».
«Ему не было еще тридцати лет, когда он убедился, что нет человека, который понимал бы его. Несмотря на богатство, накопленное тремя трудовыми поколениями, несмотря на его просвещенный и правоверный вкус во всем, что касалось книг, переплетов, ковров, мечей, бронзы, лакированных вещей, картин, гравюр, статуй, лошадей, оранжерей, общественное мнение его страны интересовалось вопросом, почему он не ходит ежедневно в контору, как его отец…».
«Некогда жил в Индии один владелец кофейных плантаций, которому понадобилось расчистить землю в лесу для разведения кофейных деревьев. Он срубил все деревья, сжёг все поросли, но остались пни. Динамит дорог, а выжигать огнём долго. Счастливой срединой в деле корчевания является царь животных – слон. Он или вырывает пень клыками – если они есть у него, – или вытаскивает его с помощью верёвок. Поэтому плантатор стал нанимать слонов и поодиночке, и по двое, и по трое и принялся за дело…».
Григорий Петрович Данилевский (1829-1890) известен, главным образом, своими историческими романами «Мирович», «Княжна Тараканова». Но его перу принадлежит и множество очерков, описывающих быт его родной Харьковской губернии. Среди них отдельное место занимают «Четыре времени года украинской охоты», где от лица охотника-любителя рассказывается о природе, быте и народных верованиях Украины середины XIX века, о охотничьих приемах и уловках, о повадках дичи и народных суевериях. Произведение написано ярким, живым языком, и будет полезно и приятно не только любителям охоты...
Творчество Уильяма Сарояна хорошо известно в нашей стране. Его произведения не раз издавались на русском языке.В историю современной американской литературы Уильям Сароян (1908–1981) вошел как выдающийся мастер рассказа, соединивший в своей неподражаемой манере традиции А. Чехова и Шервуда Андерсона. Сароян не просто любит людей, он учит своих героев видеть за разнообразными человеческими недостатками светлое и доброе начало.