Без памяти влюбленная - [34]

Вдруг Кэйл поднял голову, и его невидящий взгляд стал вполне осмысленным.

— Не здесь, — проговорил он внезапно севшим голосом.

Но только она хотела возразить, как за забором раздались чьи-то голоса.

— Где же тогда? — нетерпеливо спросила она.

Кэйл схватил ее за руку и потащил в дом, направляясь в комнату для гостей, которая находилась внизу. Мадж краем глаза увидела широкую кровать, нагретую лучами солнца, освещавшего комнату через открытое окно.

Все еще держа Мадж за руку, Кэйл втащил ее в комнату, на ходу закрыв дверь ногой.

— Не будем терять времени, — сказал он и, обняв ее, прижался губами к ее губам.

Прервав долгий поцелуй, он снял футболку через голову и, не глядя, отшвырнул ее в сторону. Его большие сильные руки легли ей на плечи, пальцы впились в ее тело. Но это не остановило ее, она продолжала покрывать его грудь нежными поцелуями.

— Какой ты красивый, — с благоговением проговорила Мадж, любуясь его мужественной красотой. Она обняла его за шею и припала к его губам в долгом томительном поцелуе, что есть силы прижавшись к его сильному мускулистому телу.

Кэйл закрыл глаза и потерял счет времени.

Он очнулся от звуков собственного хриплого дыхания и гулких ударов сердца, когда Мадж целовала ему грудь как раз в том месте, откуда они слышались лучше всего.

Но ему хотелось большего.

Он взял ее на руки и понес к кровати, где собирался провести с ней весь остаток дня.

У постели Кэйл поставил Мадж и, велев ей поднять руки, снял с нее блузку и бросил на пол. Затем та же участь постигла и ее белый лифчик. Пока Мадж старалась избавиться от своих кроссовок, Кэйл расстегнул ее джинсы и снял их вместе с белыми трусиками.

Ее непреодолимо влекло к нему.

Желание отдаться ему стало ее единственным желанием.

Словно прочитав ее мысли, он тихо произнес приглушенным от волнения голосом:

— Наберись терпения, солнышко. У нас впереди весь день и вся ночь.

У нее на секунду замерло сердце, когда он взглянул на нее своими голубыми, как незабудки, глазами, блестевшими от возбуждения. В это мгновение ее словно озарило, и она поняла, что главное сейчас не их плотские желания и устремления, а какая-то неведомая сила, сплотившая их в единое целое, что придавало ей смелости перед лицом неизвестного прошлого и неопределенного будущего.

И вот она здесь, в настоящем, неотъемлемой частью которого был Кэйл, без которого ее жизнь теряла всякий смысл.

— Я хочу стать твоей, и только твоей, — прошептала она хриплым голосом. Она без колебаний доверилась своим чувствам. Ее сердце переполнилось радостью, когда она увидела, с какой нежностью Кэйл смотрит на нее.

Он взял ее на руки и осторожно опустил на постель. Убрав с ее лица выбившиеся пряди волос, он наклонился и поцеловал ее с такой горячностью, что она на миг замерла, потрясенная силой его чувства.

Бросившись друг другу в объятия, они слились наконец в едином страстном порыве…

Мадж не представляла, сколько времени прошло с тех пор, как они вошли в эту комнату, но по удлинившимся теням на стенах поняла, что уже наступил вечер. Они лежали бок о бок, впав в блаженное состояние, ставшее закономерным завершением их бурной страсти.

— Кэйл!

— Да, — нехотя отозвался он.

Положив голову ему на грудь, Мадж закрыла глаза, с наслаждением перебирая в памяти все перипетии случившегося.

— Это было потрясающе, — прошептала она и заснула, довольная и счастливая.

Глава двенадцатая

Шел снег. Она бесшумно поднималась по старинным каменным ступеням, которые вели в скрытое от посторонних взглядов место. Заброшенный особняк был ее спасительной гаванью, куда можно было спрятаться от житейских невзгод.

Здесь она создала свой собственный мир, где забывала о высокомерных обитателях высшего общества, считавших ее безродной выскочкой.

Стоило ей появиться среди них, как гул голосов внезапно умолкал и наступала гнетущая тишина, нарушаемая торопливым враждебным шепотком.

Чтобы хоть как-то защититься от их презрения, она изо дня в день твердила себе, что ей абсолютно все равно, что они думают о ней.

Но самообладание давалось с трудом, ведь, едва завидев ее, все тут же начинали шептаться: женщина не их круга, и это клеймо навсегда останется за ней, так как она ни на минуту не сможет забыть, что ее путь наверх был куплен ее отцом за кругленькую сумму.

Но в пыльных, заваленных всяким хламом комнатах забытого Богом особняка, который стоял на земле, некогда принадлежавшей аббатству, на нее нисходил покой и умиротворение. Здесь она чувствовала себя полноправной хозяйкой и могла делать все, что ей заблагорассудится.

Поставив сумку на грязный каменный пол, она примостилась за простым дубовым столом, который передвинула к окну, чтобы можно было работать, и старый расшатанный стул угрожающе заскрипел под ней. Конечно, с настольной лампой было бы удобнее, но никому и в голову не пришло провести в заброшенный дом электричество.

Она поежилась от холода, плотнее закуталась в теплую кофту и тоскливо покосилась на камин позади себя, представив, как в нем когда-то потрескивали охваченные пламенем поленья и свет от огня освещал лежавший на холодном каменном полу овальный персидский ковер. Чашка горячего какао на столе и пушистый мурлыкающий кот на широком подоконнике дополняли идиллическую картину, существовавшую, к сожалению, только в ее воображении.