Без объявления войны - [36]
3
На следующий день спешу на митинг в Союз писателей Украины. Небольшой садик с беседкой, с фонтанчиком и тенистыми аллейками — все это напоминает мне о днях мирной жизни, теперь надолго ушедшей. Обнимаю Андрея Малышко, жму руку Ивану Гончаренко. Уже многие мои товарищи надели военную форму — и среди них Вадим Собко, Анатолий Шиян и Василий Кучер.
Митинг открывает Александр Корнейчук. Он в форме бригадного комиссара. Говорит страстно, призывно:
— Каждый писатель должен стать на защиту Родины. Приравнять свое перо к трехгранному штыку. Наш свободолюбивый народ не станет на колени перед фашистской ордой. Он в битвах отстоит честь, достоинство и независимость Отчизны. Я верю: настанет день великой Победы, когда Красная Армия вышибет врага с нашей родной земли и освободит народы Европы от гитлеровской тирании.
К столику, покрытому красной скатертью, подходит Микола Бажан:
— Ніколи, ніколи не буде Вкраїна рабою німецьких катів, — звучит голос его.
Свое гневное, трепетно-взволнованное выступление Павло Григорьевич Тычина заканчивает стихами:
— Ой і буде морда бита — Гітлера бандита.
— Товарищи! — энергично взмахивает рукой Иван Ле. — Мне, бывшему солдату царской армии, посчастливилось в жизни: я имел честь в апреле семнадцатого года встречать Владимира Ильича Ленина на Финляндском вокзале и слушать его речь, которую он произнес с броневика. Клянусь стойко сражаться с врагом, не щадить своей крови и жизни. Призываю всех вас непоколебимо стоять под ленинским знаменем.
После пламенных слов Андрея Малышко, закрывая митинг, Александр Корнейчук пожелал писателям, едущим на фронт работать в армейской прессе, счастливого пути и возвращения в родной Киев с победой.
Я уже видел войну и подумал о том, какой огненный путь лежит перед моими товарищами, какая у каждого отныне трудная, необычная судьба. Возвратясь в редакцию, зашел в машбюро и принялся диктовать информацию о митинге прямо на машинку. За этой работой меня застал Крикун.
— Так что вы привезли с фронта?
Заглянув в неразлучную записную книжку, я перечислил все, что мог сделать для газеты.
— У вас я нахожу свыше десяти материалов. Немедленно готовьте самое главное в номер.
Весь четвертый этаж огромного здания в моем распоряжении. Тихо. Пустынно. В распахнутых настежь комнатах ни души. В Киеве началась эвакуация, многие жители уже уехали на восток. Опустели и эти, плотно забитые столами, некогда оживленные комнаты.
На пятый день снова переезжаем на новое место. Перестала выходить областная газета «Пролетарская правда», и наша редакция в центре города напротив оперного театра занимает четырехэтажный дом с хорошо оборудованной типографией и великолепной библиотекой. Безыменский с Вашенцевым поражены редким собранием книг. Твардовский осмотрел все шкафы и полки. Перелистал толстую книгу Даля «Русские пословицы» и увлекся словарем синонимов. Сделал выписку — «Коси, коса, пока роса, роса долой — и мы домой» — и забыл ее на столе.
В полдень редактор собирает писателей на совещание. Хвалит уголок сатиры и юмора «Прямой наводкой». В политуправлении фронта многим понравилось первое выступление казака Ивана Гвоздева. Стихи Твардовского и Палийчука доходчивы, в них затронута важная тема о дисциплине и очень своевременно подвергнута критике танкобоязнь. Закрывая короткую летучку, Мышанский усмехнулся:
— Ну, а теперь посмотрим, кто у нас настоящий писатель? — Подвел всех к большому яркому ковру, где посреди роз стояла двухпудовая гиря. Он легко, словно играючи, несколько раз то левой, то правой рукой выжал гирю.
Я совершенно окреп после болезни, но все же предпочел не выходить на ковер. Как ни напрягал силы Александр Безыменский, ему пришлось сойти с ковра. Неудача постигла Розенфельда. Гирю выжал Твардовский.
— Молодец! — сказал Мышанский.
— Саша крепкий, в кузнице молотобойцем работал, — заметил Вашенцев и подошел к гире. Подняв ее, побагровел от натуги. Пенсне съехало на кончик носа, и тут пальцы разжались, гиря выскользнула из рук и оставила на ковре пробоину, похожую на полумесяц.
— Мда-а... — произнес Мышанский и катнул ногой двухпудовку под стол.
Твардовский вышел на балкон и позвал меня посмотреть, как поднимают в небо первый, пробный, аэростат воздушного заграждения. Серая громадина, чуть-чуть лоснясь, напоминала кита, который в утренней синеве неуклюже проплывал над рифами — гребнями городских крыш. К нам присоединился одетый как на парад, пахнущий одеколоном капитан Вирон. Посматривая на уходящий в глубь неба аэростат, он сказал:
— Александр Трифонович, вы признанный поэт. Научите несмышленыша Леонида Вирона вашему поэтическому ремеслу. Твардовский вздохнул:
— Если хочешь знать: я собираюсь бросить писать стихи.
— Шутите, Александр Трифонович.
— Мне не до шуток. Я думаю перейти на прозу.
— Но ведь это в будущем, а пока возьмите меня в ученики. Скажите, как надо писать стихи?
— Все, милый, зависит от слов. Надо уметь расставлять слова.
— Вот именно, расставлять. Но как? Показали бы на примере.
— Пример нужен?! — Твардовский глянул вниз. Как раз в это время к парадному крыльцу подходила Вера Божко — наш газетный экспедитор. Молодая, румяная, она была одета в красное шелковое платье. Ветер обвевал ее стройную фигуру. Шла она легко, красиво.
В новом романе Виктора Кондратенко рассказывается о беспримерных подвигах советских воинов в первый период Великой Отечественной войны, о крушении планов гитлеровского вермахта и разгроме немцев под Москвой.
В повествовании о грандиозной битве на Днепре в центре внимания писателя оказался образ прославленного советского полководца Николая Федоровича Ватутина. Однако перед нами встает обаятельный живой человек с присущими ему болями, сомнениями, тревогами. Ибо бывший фронтовик В. Кондратенко, лично знавший Ватутина, поставил перед собой цель не сочинить слащавый панегирик освободителю столицы Украины, а создать глубоко психологический портрет советского военачальника младшей генерации.«Каким же путем развить атаку и протаранить дьявольскую полосу обороны с ее укрепленными высотками, траншеями, бетонными колпаками и заминированными лесными завалами? — мучительно размышлял командующий фронтом.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Основой сюжета романа известного мастера приключенческого жанра Богдана Сушинского стал реальный исторический факт: покушение на Гитлера 20 июля 1944 года. Бомбу с часовым механизмом пронес в ставку фюрера «Волчье логово» полковник граф Клаус фон Штауффенберг. Он входил в группу заговорщиков, которые решили убрать с политической арены не оправдавшего надежд Гитлера, чтобы прекратить бессмысленную кровопролитную бойню, уберечь свою страну и нацию от «красного» нашествия. Путч под названием «Операция «Валькирия» был жестоко подавлен.
Когда Человек предстал перед Богом, он сказал ему: Господин мой, я всё испытал в жизни. Был сир и убог, власти притесняли меня, голодал, кров мой разрушен, дети и жена оставили меня. Люди обходят меня с презрением и никому нет до меня дела. Разве я не познал все тяготы жизни и не заслужил Твоего прощения?На что Бог ответил ему: Ты не дрожал в промёрзшем окопе, не бежал безумным в последнюю атаку, хватая грудью свинец, не валялся в ночи на стылой земле с разорванным осколками животом. Ты не был на войне, а потому не знаешь о жизни ничего.Книга «Вестники Судного дня» рассказывает о жуткой правде прошедшей Великой войны.
До сих пор всё, что русский читатель знал о трагедии тысяч эльзасцев, насильственно призванных в немецкую армию во время Второй мировой войны, — это статья Ильи Эренбурга «Голос Эльзаса», опубликованная в «Правде» 10 июня 1943 года. Именно после этой статьи судьба французских военнопленных изменилась в лучшую сторону, а некоторой части из них удалось оказаться во французской Африке, в ряду сражавшихся там с немцами войск генерала де Голля. Но до того — мучительная служба в ненавистном вермахте, отчаянные попытки дезертировать и сдаться в советский плен, долгие месяцы пребывания в лагере под Тамбовом.
Излагается судьба одной семьи в тяжёлые военные годы. Автору хотелось рассказать потомкам, как и чем люди жили в это время, во что верили, о чем мечтали, на что надеялись.Адресуется широкому кругу читателей.Болкунов Анатолий Васильевич — старший преподаватель медицинской подготовки Кубанского Государственного Университета кафедры гражданской обороны, капитан медицинской службы.
Ященко Николай Тихонович (1906-1987) - известный забайкальский писатель, талантливый прозаик и публицист. Он родился на станции Хилок в семье рабочего-железнодорожника. В марте 1922 г. вступил в комсомол, работал разносчиком газет, пионерским вожатым, культпропагандистом, секретарем ячейки РКСМ. В 1925 г. он - секретарь губернской детской газеты “Внучата Ильича". Затем трудился в ряде газет Забайкалья и Восточной Сибири. В 1933-1942 годах работал в газете забайкальских железнодорожников “Отпор", где показал себя способным фельетонистом, оперативно откликающимся на злобу дня, высмеивающим косность, бюрократизм, все то, что мешало социалистическому строительству.
Роман известного польского писателя и сценариста Анджея Мулярчика, ставший основой киношедевра великого польского режиссера Анджея Вайды. Простым, почти документальным языком автор рассказывает о страшной катастрофе в небольшом селе под Смоленском, в которой погибли тысячи польских офицеров. Трагичность и актуальность темы заставляет задуматься не только о неумолимости хода мировой истории, но и о прощении ради блага своих детей, которым предстоит жить дальше. Это книга о вере, боли и никогда не умирающей надежде.