Без обезьяны - [17]

Шрифт
Интервал

Десяток хмурых, голодных мужчин с каменными топорами, дубинками и дротиками в руках, десяток женщин тащат на плечах скудные запасы да грудных детей. Ребятишки постарше тревожно жмутся к родителям.

Тем тоже не очень-то хочется двигаться в неведомые земли. Мало ли что может ждать там переселенцев... Но другого пути нет. В Восточной Сибири уже слишком много охотников и собирателей, они наступают друг другу на пятки, невольно мешают один другому. Да ещё, может быть, поблизости обосновалось сильное враждебное племя-Зимой по льду, если пролив существовал, и в любое время года по суше, если его не было, первые американцы пришли на свою землю. Она была пустынна. Но это их больше всего и устраивало. В это время у людей уже не было по-настоящему страшных врагов, если не считать других людей.

Великая судьба ждала пришельцев. За тридцать тысяч лет их потомство заселило почти сорок миллионов квадратных километров — всю Америку, кроме крайних северных полярных областей.

Многое случилось за триста веков, за тысячу двести поколений. От одного крошечного племени произошли многие сотни племён. Язык, на котором говорило племя, разбился на десятки языков и сотни наречий. И до сих нор спорят учёные: только ли эти землепроходцы добрались до Америки? Не было ли других мощных волн пришельцев на Американский материк?

Спорить есть о чём. Факты — упрямая вещь. А тут они настолько упрямы, что спорят друг с другом.

Самый важный факт, говорящий в пользу единого, общего происхождения индейцев, — замечательное сходство самых разных племён по распределению групп крови.


ИСТОРИЯ У НАС В КРОВИ (Отступление)

«Нужно переливание крови», — говорит в фильме врач перед операцией. «Записывайтесь в доноры!» — зовут плакаты. Так что каждый наверняка слышал о группах крови, даже если и не знает точно, что это такое.

... Лечить больных, вливая в их жилы новую кровь, взятую у других людей, врачи пытались ещё сотни и тысячи лет назад. Но, вместо того чтобы спасти, это чаще всего губило. Почему? В «чужой» крови могли находиться вещества, заставлявшие гибнуть «свои» красные кровяные шарики.

Эти вещества были открыты. Назвали их просто, латинскими буквами: фактор А и фактор В.

Ясно, что кровь с фактором А или В можно перелить только тому, у кого такой фактор уже есть, для кого он свой и привычный. И по факторам А и В всех людей легко разделить на четыре главные группы. В крови I группы нет ни того, ни другого фактора. В крови II группы есть только фактор А, в крови III группы есть только фактор В, в крови IV группы есть и А и В.

... Это случилось в 1928 году. На специальном столе лежали два человека. Студент и учёный. По тонким трубкам кровь одного из них шла в жилы другого и наоборот. Это велось так называемое обменное переливание крови. Человек, ставивший опыт, верил в пользу такого переливания. По группам А и В эти двое подходили друг другу. И всё же неожиданно начался распад красных кровяных шариков. Опыт прекратили. Студенту срочно помогли врачи, и он быстро выздоровел.

А учёный... Это он ведь и проводил опыт. И приказал продолжать исследование — на себе самом. Хотел узнать, в чём же причина несчастья. А когда наконец разрешил приступить к лечению, было уже поздно. Так умер Александр Александрович Богданов, революционер, писатель-фантаст, делавший ошибки философ и крупный биолог. Умер в основанном им самим первом в мире Московском институте переливания крови. Институте, который сыграл важнейшую роль во время войны, помог спасти сотни тысяч раненых. Что именно было причиной смерти экспериментатора, так и не удалось узнать. Но уже давно точно известно, что не только факторы А и В надо принимать во внимание, когда речь идёт о переливании крови. В крови каждого человека есть десятки веществ (факторов — так уж их называют учёные), которые могут быть, а могут и не быть в крови его соседа, брата, отца. Вот, например, в крови мальчика Диэго из республики Венесуэла (это в Южной Америке) было найдено в 1955 году новое вещество, которое по имени мальчика назвали Диэго-фактором. Оно встречается только у десяти — пятнадцати процентов людей, но ни один врач не станет перед переливанием крови проверять, есть ли у донора этот фактор. Для здоровья это значения не имеет. А вот есть среди веществ крови резус-фактор (его нашли сначала у обезьян, у мартышек-резусов, потому так и назвали); так он становится в крови человека, от рождения лишённого этого фактора, настоящим ядом. «Ядов» среди веществ крови совсем немного. Но у факторов крови, независимо от их значения для медицины, есть одно общее свойство. Они передаются по наследству. Если, например, у отца и у матери группа крови 0 (первая), то у их ребёнка обязательно будет эта же группа крови. С передачей других групп крови по наследству дело обстоит часто сложнее: надо принимать в расчёт наследство не только пап и мам, но и дедушек и бабушек. Однако правила наследования и тут строго соблюдаются.

Случается, мама и папа начинают подозревать, что им отдали из родильного дома по ошибке чужого ребёнка. Глаза у него не «семейного» цвета, подбородок неизвестно чей, цвет волос — необычный среди родни. Все эти странности, конечно, можно объяснить и тем, что мальчик удался в кого-то из дальних родственников. А родители хотят точно знать, не живёт ли их настоящий сын у чужих людей. Они сдают кровь на анализ. Свою и сына.


Еще от автора Роман Григорьевич Подольный
Легкая рука

Где кончается фантазия, где начинается действительность? Эту грань не всегда легко различить в рассказах и повестях Романа Подольного. Герои его произведений сталкиваются со множеством проблем моральных, житейских, научных, тех, с которыми так или иначе встречается и почти каждый из нас. Без фантазии и без человечности эти проблемы одинаково неразрешимы. В книгу включены произведения уже известные читателям (“Скрипка для Эйнштейна”, “Согласен быть вторым”, “Золото Ньютона”, “Сага про Митю” и др.), а также новые рассказы (“Планета Правда”, “Приезжайте в Куртеневку”).Содержание:Маленькие повестиСкрипка для ЭйнштейнаСогласен быть вторымСага про МитюЗолото НьютонаРека ГалисРассказыВозможное и невозможноеПланета ПравдаПисьмоЛегкая рукаЖивоеЗакон сохраненияПечальная историяТысяча жизнейЛучший из возможных мировДальнейшему хранению не подлежитПриезжайте в КуртеневкуМестьРозыгрышСообщающийся сосудПотомки ОрфеяВеселое и невеселоеПоследний рассказ о телепатииТри интервью из будущегоБез подсказокЧитательМамочкаЛовкость рукПрыжок в высотуКому везетСлед ОстаповБывшее и небывшее (Неисторические рассказы)Мореплавание невозможноТем хуже для фактовНачало одной дискуссииНеудачный дебютПутешествие в АнглиюЦель и средстваПределы фантазииПришельцыБессмысленный бракСлаваНет! (Закрыватель Америк)Всего один укол (Из рассказов путешественника по времени)


Не надо разбрасываться

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


По образу и подобию

Перфорированная лента — и неразделенная любовь. Цилиндрик из двадцати килограммов чистого золота — и планета Земля. Несколько латинских букв да арабских цифр — и закон, которому подчиняются галактики… Все это пары, в которых союзом «и» связаны модель и объект моделирования. Не только игрушечный самолетик создается «по образу и подобию» крылатого гиганта. Человек моделирует атом и молекулу, Солнце и вселенную, жизнь и чувства; свои модели создают наука и искусство; иные из них творятся гениями, другие — каждым из нас… Эта книга — о кибернетиках и историках, адмиралах и поэтах, шахматистах, физиках и экономистах, а вернее — о моделях, которые создавали и создают люди всех призваний и профессий.


Нашествие

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Искатель, 1968 № 03

На 1-й стр.  обложки— рисунок Г. ФИЛИППОВСКОГО к по­вести   В.   Чичкова «Тайна Священного колодца».На 2 -й стр.обложки— рисунок П.ПАВЛИНОВА к очерку Юрия Тарского «Зеленые фуражки». На 3-й стр. обложки— фото В. МИШИНА «Глаза границы».


Восьмая горизонталь

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Рекомендуем почитать
Британские интеллектуалы эпохи Просвещения

Кто такие интеллектуалы эпохи Просвещения? Какую роль они сыграли в создании концепции широко распространенной в современном мире, включая Россию, либеральной модели демократии? Какое участие принимали в политической борьбе партий тори и вигов? Почему в своих трудах они обличали коррупцию высокопоставленных чиновников и парламентариев, их некомпетентность и злоупотребление служебным положением, несовершенство избирательной системы? Какие реформы предлагали для оздоровления британского общества? Обо всем этом читатель узнает из серии очерков, посвященных жизни и творчеству литераторов XVIII века Д.


Средневековый мир воображаемого

Мир воображаемого присутствует во всех обществах, во все эпохи, но временами, благодаря приписываемым ему свойствам, он приобретает особое звучание. Именно этот своеобразный, играющий неизмеримо важную роль мир воображаемого окружал мужчин и женщин средневекового Запада. Невидимая реальность была для них гораздо более достоверной и осязаемой, нежели та, которую они воспринимали с помощью органов чувств; они жили, погруженные в царство воображения, стремясь постичь внутренний смысл окружающего их мира, в котором, как утверждала Церковь, были зашифрованы адресованные им послания Господа, — разумеется, если только их значение не искажал Сатана. «Долгое» Средневековье, которое, по Жаку Ле Гоффу, соприкасается с нашим временем чуть ли не вплотную, предстанет перед нами многоликим и противоречивым миром чудесного.


Польская хонтология. Вещи и люди в годы переходного периода

Книга антрополога Ольги Дренды посвящена исследованию визуальной повседневности эпохи польской «перестройки». Взяв за основу концепцию хонтологии (hauntology, от haunt – призрак и ontology – онтология), Ольга коллекционирует приметы ушедшего времени, от уличной моды до дизайна кассет из видеопроката, попутно очищая воспоминания своих респондентов как от ностальгического приукрашивания, так и от наслоений более позднего опыта, искажающих первоначальные образы. В основу книги легли интервью, записанные со свидетелями развала ПНР, а также богатый фотоархив, частично воспроизведенный в настоящем издании.


Уклоны, загибы и задвиги в русском движении

Перед Вами – сборник статей, посвящённых Русскому национальному движению – научное исследование, проведённое учёным, писателем, публицистом, социологом и политологом Александром Никитичем СЕВАСТЬЯНОВЫМ, выдвинувшимся за последние пятнадцать лет на роль главного выразителя и пропагандиста Русской национальной идеи. Для широкого круга читателей. НАУЧНОЕ ИЗДАНИЕ Рекомендовано для факультативного изучения студентам всех гуманитарных вузов Российской Федерации и стран СНГ.


Топологическая проблематизация связи субъекта и аффекта в русской литературе

Эти заметки родились из размышлений над романом Леонида Леонова «Дорога на океан». Цель всего этого беглого обзора — продемонстрировать, что роман тридцатых годов приобретает глубину и становится интересным событием мысли, если рассматривать его в верной генеалогической перспективе. Роман Леонова «Дорога на Океан» в свете предпринятого исторического экскурса становится крайне интересной и оригинальной вехой в спорах о путях таксономизации человеческого присутствия средствами русского семиозиса. .


Ванджина и икона: искусство аборигенов Австралии и русская иконопись

Д.и.н. Владимир Рафаилович Кабо — этнограф и историк первобытного общества, первобытной культуры и религии, специалист по истории и культуре аборигенов Австралии.