Без наказания - [24]

Джордж Гарднер ужинал на кухне. Перед ним на тарелке лежал кусок пирога с мясом и соленый огурец. В маленьком камине тлели угли, и на кухне было тепло и уютно. Он поцеловал дочь, кивнул Хью и снова принялся за пирог, который разрезал на маленькие кусочки и макал в рассол.

— Как прошло собрание? — поинтересовалась Джилл.

— Нормально. Налей-ка, дочка, молодому Беннету чайку, там в чайнике осталось. И себе тоже. Что у вас нового?

— Хью хочет потолковать с тобой о деле, — сказала она, наливая в чашки чай.

Гарднер внимательно слушал, что ему говорил Хью, не спеша жуя пирог. Покончив с пирогом, взял из вазы яблоко и стал медленно счищать с него ножом кожуру, потом разрезал яблоко на четыре части и ловким движением выковырял из каждой дольки сердцевину.

— А почему ваш Фэрфилд сам не изложил идею? Небось побоялся, что я залеплю ему по шее. Значит, вы тот самый троянский конь.

— Он сейчас в Лондоне и…

— Итак, вы предлагаете мне согласиться на то, что «Бэннер» заплатит за адвоката для моего сына в процессе по делу, сфабрикованному против него полицией. Давайте прикинем, кто и какую выгоду извлекает из этого предприятия. Выгоду «Баннер» я вижу невооруженным глазом. Добрая слава, душещипательные статейки литературных бабенок на тему, какой жуткий образ жизни мы ведем на Питер-стрит, какие там отвратительные условия и так далее. Все будут мусолить одно и то же: Питер-стрит — это трущобы, где нельзя сохранить порядочность. Одним словом, начнется подрывная пропаганда против лейбористского движения, которое я представляю в своем лице. А какую выгоду буду иметь от этого я? Как по-вашему, что скажут обо мне те, кто голосовал за меня на выборах в местный совет, когда до них дойдет, что мне оказывает финансовую поддержку газета тори?

— Кончай выпендриваться, папа, — спокойно сказала Джилл.

— Что? Что ты сказала?

— Судят не тебя за твои принципы, а Лесли за убийство.

Гарднер опустился за стол, застланный белой в красную полоску клеенкой.

— Ты хочешь сказать, что я должен принять предложение? Хочешь, чтобы наши фотографии печатались в газетах?

— Я хочу, чтобы ты взглянул на это дело с точки зрения Лесли, вот и все, — говорила между тем Джилл. — Хоть раз не думай о том, что тебе могут предъявить обвинения, будто ты продался тори. А вдруг это поможет вызволить Лесли? Не все ли равно, как это сделать? Откуда мы возьмем деньги для адвоката?

— Я обращусь в профсоюз.

Джилл расхохоталась.

— К тому же ему полагается бесплатный защитник. Они ведь не так уж и плохи, правда? — обратился он к Хью.

Джилл села и положила локти на стол.

— Ты пытаешься убедить меня в том, что адвокат, которого нам дадут в соответствии с законом о правах бедняков, будет таким же хорошим, как и тот, за которого заплатит «Бэннер»?

— Выходит, ты не веришь в то, что мой сын не виновен? Ты думаешь, он совершил это преступление? — Гарднер встал, держа в руке тарелку и чашку, и направился к раковине, но на полпути обернулся. — Виноват, дочка, я зря это сказал.

— Неважно. Наш Лесли в тюрьме только потому, что дружил с Джеком Гарни. Но почему он выбрал себе в дружки именно этого Гарни? С меня еще спросится за это, но даю слово, папа, с тебя еще больше. Разве не ты вдалбливал нам в головы, что от среды, в которой ты вырос, не денешься никуда?

Гарднер стремительно обернулся. У него был взгляд затравленного зверя.

— Джилл, ты ведь знаешь, у меня всегда были самые лучшие намерения.

— Одних намерений мало. А теперь запомни, что я скажу: когда Лесли освободят, он не останется на Питер-стрит. «Бэннер» собирается купить право на его рассказ. Сколько бы они ни заплатили… Кстати, сколько платят эти газеты? — спросила она у Хью.

— Не знаю. Может, пятьсот фунтов, а может, и тысячу.

— Думаешь, Лесли скажет тебе спасибо, если ты откажешься от такой суммы?

— Все не так просто, Джилл. Не так просто, как ты себе представляешь.

— Для меня все просто. Либо ты думаешь о себе, либо о Лесли. Проще некуда.

— Кажется, мне пора, — поспешил откланяться Хью. Ес спокойный голос производил на него более гнетущее впечатление, чем крик.

— Теперь вы поняли, что я подразумевала, говоря об ответственности? — спросила она у него в узком и темном, насквозь пронизанном сквозняками коридоре.

— Думаю, что понял.

— Он согласится. Я сама за этим прослежу.

Они стояли совсем рядом. Он протянул руку и сжал ее плечо. Оно было упругое и податливое. Она коснулась его губ в мимолетной и равнодушной ласке и пожелала ему спокойной ночи. Он очутился на Питер-стрит, темной, мокрой, зловеще тихой.

На следующее утро Джилл позвонила ему в редакцию и сообщила, что отец согласен.

Из «Дейли Бэннер» от 10 декабря:

ЗНАМЕНИТЫЙ КОРОЛЕВСКИЙ АДВОКАТ ПОЛУЧИЛ ПРИГЛАШЕНИЕ ВЫСТУПИТЬ ЗАЩИТНИКОМ В ДЕЛЕ ГАЯ ФОКСА.

«Бэннер» поручила Магнусу Ньютону защиту Лесли Гарднера.

Мистер Магнус Ньютон, королевский адвокат, который в последние десять лет был барристером в целом ряде нашумевших процессов по делу об убийстве, согласился взять на себя защиту Лесли Гарднера. Говорят, в настоящее время мистер Ньютон является самым высокооплачиваемым адвокатом в уголовной практике. Подсчитано, что в последние пять лет его годовой доход превысил 25 тысяч фунтов стерлингов. Все расходы по защите берет на себя «Дейли Бэннер».