Бетси - [6]

Голос смолк, и ворота заскользили в сторону. Собаки остались на месте, дожидаясь меня. Машина медленно покатилась вперед, и они освободили мне дорогу, а затем побежали рядом.

Каждый раз, поглядывая на них, я видел обращенные ко мне морды. После очередного поворота я выехал из-за деревьев, за которыми показался особняк. На ступенях стояли мужчина и женщина. Я нажал на педаль тормоза.

Мужчина поднес к губам ультразвуковой свисток, дунул в него. Я ничего не услышал, в отличие от собак. Те застыли, наблюдая, как я выхожу из машины.

— Пожалуйста, дайте им обнюхать вас, мистер Перино, — попросил мужчина. — Они признают вас за своего и больше не будут беспокоить.

Я вытянулся по стойке смирно, и он вновь поднес ко рту свисток. Собаки подбежали ко мне, дружелюбно помахивая хвостами. Обнюхали мои ботинки, затем — руки. После чего принялись за мою машину. Приложились носом к каждому колесу и радостно умчались в лес.

Мужчина направился ко мне.

— Я — Дональд. Позвольте мне взять ваши чемоданы, сэр.

— У меня только один, на заднем сиденье, — и я зашагал к дому.

Женщина улыбнулась мне. Лет пятидесяти, с черными волосами, скрученными сзади в узел, с минимумом косметики. В простом, но хорошо сшитом черном платье.

— Я — миссис Крэддок. Секретарь мистера Хардемана.

— Добрый день, — поздоровался я.

— Мистер Хардеман просит извинить за то, что не встречает вас лично, но в этот час он всегда отдыхает. И спрашивает, не смогли бы вы спуститься в библиотеку к пяти часам? Обед в половине седьмого. Мы обедаем рано, потому что мистер Хардеман ложится спать в девять.

— Нет возражений.

— Дональд покажет вам вашу комнату, — мы поднялись по лестнице к дверям. — А вы пока отдохните. Если вам захочется поплавать, с другой стороны дома бассейн.

Плавки возьмете в одной из кабинок. Они там на любой размер.

— Благодарю, но, пожалуй, я последую примеру Номера Один. Немного устал.

Она кивнула и ушла, а я вслед за Дональдом поднялся по лестнице. Умылся в ванной, а вернувшись в комнату, увидел, что чемодан уже распакован, постель разобрана, шторы опущены.

Я скоренько разделся и через десять минут уже спал.

Он поджидал меня в библиотеке, когда я спустился со второго этажа. Протянул руку.

— Анджело.

Я пожал ее. Крепка, как и прежде.

— Номер Один.

Он улыбнулся.

— Даже не знаю, нравится ли мне такое обращение.

Звучит как «главарь мафии».

— Ничего подобного, — я рассмеялся. — Если те истории о дедушке, которые я слышал, правдивы хотя бы наполовину, он был главарем мафии, но никто не называл его Номером Один.

— Подойди к окну. Я хочу посмотреть на тебя.

Я последовал за креслом-каталкой к большой стеклянной двери, ведущей на террасу, откуда открывался вид на океан, повернулся к нему. Он всмотрелся в мое лицо.

— Красивым тебя не назовешь, это уж точно.

— Я на это и не претендую.

— Придется что-то сделать со шрамами от ожогов, если ты будешь работать на меня. Нельзя допустить, чтобы тобой пугали детей.

— Одну минуту, — остановил я его дальнейшие рассуждения. — А кто сказал, что я собираюсь работать на вас?

Он прищурился.

— Ты же здесь, не так ли? Или ты думал, что я приглашаю тебя от скуки?

Я не ответил.

— Я очень стар, — продолжил он, — но у меня есть планы на будущее. А вот времени совсем мало, — он развернул кресло и покатил в глубь библиотеки. — Налей себе что-нибудь, а потом сядь. У меня болит шея, если я все время смотрю вверх.

Я подошел к комоду, плеснул в бокал «Кроун Ройал», добавил льда. Он с завистью смотрел, как я, усевшись на диван, пробую виски.

— Черт! Как бы я хотел выпить вместе с тобой, — тут старик рассмеялся. — В 1903 или 1904 году Чарли Соренсен только взял меня на работу в «Форд компани», они тогда разрабатывали модель «К», и мистер Форд подошел ко мне, потому что считал необходимым лично знакомиться с каждым новым сотрудником.

— Вы пьете? — спросил он.

— Да, — чистосердечно признался я.

— Курите?

И тут я ответил утвердительно. Мистер Форд молча смотрел на меня. Так что мне не оставалось ничего другого, как добавить: «Но я не бегаю за женщинами, мистер форд. Я женат».

Он еще несколько секунд постоял, не сводя с меня глаз, затем повернулся на каблуках и ушел, более не произнеся ни слова. А десять минут спустя Соренсен меня уволил. В то самое утро, когда принял на работу.

Я, конечно, очень расстроился. Жена ждала ребенка, а жалованье мне положили приличное. И Соренсен, похоже, сожалел о случившемся. «Идите к братьям Додж и скажите, что вы от меня. Вам дадут работу, — а помолчав, добавил:

— Знаете, Хардеман, у мистера Форда нет грехов. Он — абсолютно безгрешный человек».

Но Соренсен ошибся. У мистера Форда был один непростительный грех — нетерпимость к слабостям других.

Я молча пил виски. Наши взгляды встретились.

— Я хочу, чтобы ты поработал на меня.

— И что я буду делать? Испытывать машины мне уже не в радость.

— Об этом нет и речи. У меня иные планы. Большие планы, — он заговорщически понизил голос. — Я хочу построить новый автомобиль.

Признаюсь, у меня отвисла челюсть.

— Вы… что?

— Ты меня слышал! — рявкнул он. — Новый автомобиль. От радиатора до заднего бампера. Какие еще не строились.