Бэтмен. Темный рыцарь - [49]

Джокер выплюнул зуб.

– У тебя ничего нет. Ничего, чем бы ты мог меня напугать. Ничего, что ты можешь добиться своей силой. Но не беспокойся. Я скажу тебе, где они оба. В этом и есть весь смысл – тебе придется сделать выбор.

Джокер потер рукой подбородок, задумавшись. Он убрал руку, размазав кровь и грим на лице.

– Дай мне подумать... Ах, да. Он находится на Второй Авеню, в доме 250, а она на пересечении Авеню Икс и Цицеро.

Бэтмен подошел к двери, отшвырнул стул и вышел из комнаты.

– Куда ты? – крикнул ему Гордон.

Бэтмен прошел мимо него, не останавливаясь.

– Дент знал, на что идет, – сказал он решительно.

– Он идет за мисс Доус, – произнес Гордон, бросаясь к своей машине. – Это значит, что наша задача – Дент.

Рейчел оставалась в своем офисе до тех пор, пока не услышала по официальному каналу, что с Харви Дентом все в порядке. Когда она выходила из кабинета, офицер из команды Гордона, которого она знала, попросил ее взглянуть на кое-что странное. Она вышла в коридор вслед за девушкой и...

Пустота. Затем удар. Она лежала в движущейся машине – фургоне? – и кто-то говорил ей то, чего она не понимала, о ее друзьях, которым придется сделать выбор.

И снова пустота.

Ее тошнило, и кровь стучала в висках. Где она сейчас? Она сидела почти в полной темноте и различала впереди лишь слабое тусклое свечение, она не могла пошевелить руками, не могла согнуть ноги. Не потому ли, что была связана? Да. Рейчел была привязана к стулу и, сидя так в темноте, испытывала приступы тошноты от мысли, что они руками полицейского выманили и обманули ее.

– Кто-нибудь меня слышит? – Она старалась закричать, но вырывался лишь хриплый шепот.

Но этот шепот был достаточно громким для того, чтобы его услышал Харви Дент. Уже несколько минут, как он пришел в себя и увидел при свете единственной, грязной и убогой лампочки, что сидит привязанный к шаткому деревянному стулу в грязном подвале. Голос Рейчел раздавался из динамиков на полу.

– Рейчел? Рейчел, это ты?

– Харви? – простонала она. – Где ты?

Дент вытянул шею, попытавшись оглядеться. Он увидел недалеко от себя две металлические бочки, подсоединенные проводами к аккумулятору и грубого вида таймеру, ведущему обратный отчет времени; его циферблат показывал пять минут. Пять минут до чего? До чего-то плохого.

– Все в порядке! – крикнул он Рейчел. Все будет хорошо.

Сейчас таймер показывал 4:35.

Джокеру, конечно, здорово досталось. Окровавленный, потрепанный – он, однако, выглядел довольным, сидя в комнате для допросов под охраной офицера Герарда Стивенса.

– Я хочу воспользоваться правом на один телефонный звонок, – сказал он.

– Право? Очень мило, – ответил Стивенс.

– Сколько твоих друзей я убил?

– Я служу в полиции двадцать лет. Я вижу разницу между шпаной, которым нужны небольшие уроки хороших манер, и такими уродами, как ты, которые наслаждаются тем, что делают. Так что я изобью тебя. К тому же ты убил шестерых моих друзей.

– Знаете ли вы, детектив, почему я использую нож? Огнестрельное оружие слишком быстро действует. Ты не успеваешь насладиться всеми этими непродолжительными эмоциями. Видишь ли, в последние моменты жизни люди показывают, кто они есть на самом деле. Так что в каком-то роде я знал твоих друзей лучше тебя. Хочешь, я расскажу, кто из них был настоящим трусом?

Смена, несущая ночное дежурство, наблюдала за зоной, прилегающей к камере заключения. Люди в форме и детективы оформляли задержанных из шайки Джокера: снимали отпечатки пальцев, фотографировали, задавали стандартные вопросы. Очень полный мужчина, назвавшийся Килсоном, просил позвать доктора.

– Я плохо себя чувствую, – стонал он, хватаясь за живот.

– Ты – убийца полицейских, – сказал ему детектив по имени Мерфи. – Радуйся, что вообще что-то чувствуешь ниже шеи.

– Лучше позовите кого-нибудь из медиков, – сказал сержант, поворачиваясь к офицеру рядом с ним. – Помните о том, что сказал нам Гордон: все должно быть по правилам.

– Думаю, кто-то из ребят «скорой помощи» все еще снаружи, – откликнулся полицейский. – Узнаю, хочет ли кто-нибудь из них испачкать руки.

Как только глаза Рейчел привыкли к темноте, она начала различать предметы и, сравнивая свое положение с тем, о чем рассказал ей Харви, поняла, что они в схожей опасной ситуации: обездвиженные и рядом с тикающей бомбой. Она только сейчас стала думать о том, что может не выжить или не выживет Харви, и она сожалела обо всем, что не успела сказать ему. Должна ли она сказать об этом сейчас?

– Ты можешь подвинуть стул? – прокричал ей Дент.

«Нет». – Рейчел могла только видеть красные цифры на таймере.

– Харви, у нас осталось не так много времени.

2:47

2:46

2:45

Она решила, что ее признание в любви должно подождать – только не здесь – она верила, что каким-нибудь образом они преодолеют это тяжелое испытание вместе. Поэтому сейчас она должна была сосредоточиться на том, как им спастись.

1:56

Дент не мог сдвинуть с места свой стул, тогда он стал раскачиваться на нем вправо-влево. Он раскачивался и медленно двигался таким образом к бочкам, прилагая все свои силы.

– Рейчел! – закричал он. – Найди что-нибудь, чем можно разрезать веревки.