Бесы с Владимирской горки - [72]

Демон говорил буднично, будто их беседа прервалась мгновение назад и, невольно подчиняясь правилам, Маша тоже заговорила так, продолжая давний и долгий разговор.

– … по сути, обход вокруг Михайловского монастыря с мощами Варвары, который совершала братия, отгоняя Моровицу – это все тот же известный ритуал Опахивания, но в церковном его варианте? – Киевица посмотрела на свой ридикюль с «Йориком», дотронулась до него и ощутила, что ткань снова намокла. – Нужно лишь обнести главу Варвары вокруг Михайловского. И мы остановим эпидемию?

– Нет, – сказал ее Демон.

– Нужно обнести ее Вокруг Киева?

– Вам нужно стать Киевом…

– У меня почти получается… но ненадолго, – повинилась она. – Я почему-то никак не могу закрепить результат.

– Я переоценил ваши силы, – безэмоционально сказал Киевский Демон. – Наивно было с моей стороны полагать, что всего за сутки вы освоите столь великую магию. Равнодушный человек просто не чувствует чужую боль. Неравнодушный способен полностью прожить чужую болезнь. Но и он не может вылечиться вместо больного. Вы, к сожалению, зависли где-то посередине. Вы чувствуете Город. Вы сочувствуете Городу… но вы не в силах навязать ему свои чувства. Ваше тело едино с ним – но не до конца. Не огорчайтесь, Мария Владимировна, вы достигли немалых успехов. – Он был на диво добр и снисходителен с ней. – Но наш Отец, Город, знает вас намного лучше, чем я. Он знал, вам не обойтись без помощницы.

– Да, пока Варвара со мной – все хорошо, – подтвердила правоту Города Маша. – Но когда ее нет, болезнь возвращается… быстро. Конечно, я могу всю оставшуюся жизнь носить с собой ее главу в ридикюле.

– И в прошлом веке святая Варвара помогала лишь монахам, спасавшимся под сенью ее обители… Как и вы, монахи не могли объять весь Город. А обход монастыря давал весьма малый эффект. Чтобы принять помощь из рук святого, нужна и еще одна рука – принимающего. Рука, а не решето!

Демон уже стоял перед ней высокой черной громадой, почти неразличимым массивом тьмы.

Но Маша смотрела не на него, а на небо вдалеке. Серое, ровное, с одним единственным, еле заметным, белесым облачком. Облачко это то и дело мигало яростно розовым цветом – над Подолом, над горой Щекавицей шла гроза, сверкала молния. Молния и наполняла облако алым сиянием, прорезала его неровной линией то снизу, то сверху, то сверкающей дугой, подобной перевернутой подкове и, наконец – огненным тризубом.

И Маша вспомнила, что по одной из многочисленных версий тризуб Рюриковичей тоже символизировал молнию.

Варвара упрямо вела свое сражение на киевском небе, гнала Моровицу… Но все же не могла победить без своей неумелой союзницы с руками как решето?

– Что же мне делать?

– Пожалуй, я могу предложить вам только одно – стать не телом, а духом. Стать мной.

– Стать Демоном?

– Демоном меня зовут лишь слепые… Я – Дух Города, я неотделим от него. И от Города Ведьм, и даже от Города Веры.

– Почему же ты сам не поможешь Ему? Не излечишь всех?

– Уважаемая Мария Владимировна, лишь у вас есть дар воскрешать и врачевать. Лишь у вас есть союзница – святая Варвара. Потому что лишь вы, единственная из хранительниц Города – не из рода ведьм. Вам недостает одного… И я знаю, в чем ваша ахиллесова пята. Вам недостает веры.

– Веры?

Маша изумленно посмотрела на Демона – меньше всего она ожидала от него подобных слов.

– Киев – Столица веры, – повторил он. – Как и Столица ведьм. Но я знаю вашу тайну, Мария Владимировна. Как ни странно, вы совершенно не верите в Бога. Но там, – показал он на низкое небо, – невесть почему упрямо верят в вас.

Вечный Город лежал у них под ногами – людная улица Яр вал, ярко освещенный сквер с розовой громадиной Золотых ворот, украшенных нарядными средневековыми флагами, и похожий на темную щель внутренний двор дома-замка.

Город Киев ждал их решения.

Или просто внимательно прислушивался к разговору двух существ, ставших его воплощением?

– Я не могу установить полноценную связь с Киевом, потому что не принимаю святую половину Города? – полувопросительно произнесла Ковалева. – Потому мне и послали Варвару. Как костыль? – Она совершенно не ожидала совершить подобное открытие.

– Если вам протягивают руку, а вы не даете руку в ответ… сложно закрепить результат, – повторил он ее слова. – Ваша сделка остается незавершенной.

– Что же мне делать?

– Дайте мне вашу руку. Мне вы верите?

– Да.

– Тогда решить вашу проблему быстро и наверняка можно лишь так.

Демон нагнулся к Младшей из Киевиц и поцеловал ее.

Но она не почувствовала ни его губ, ни самого прикосновения – Маша взлетела…

Слетела с ума…

Слетела с крыши дома-замка… но не разбилась об асфальт Ярославова вала.

Она вылетела из своего тела. Взлетела ввысь.

В мгновение ока Киев оказался далеко-далеко внизу – и все же остался неотделим от нее, она смотрела на него, как смотрят вниз на носки своих собственных ног.

К щекам ее ластились облака. Но ей не было холодно. Ибо сила, несшая ее по черному зимнему небу над Городом, была жарче пламени.

Ей не было страшно, хоть под ней не было даже метлы.

Она лежала на небе прямо над Городом – укутанным снегом, расцвеченным предновогодними огнями, перерезанным скованной льдом и запорошенной снегом белой рекой – ибо тот, кто нес ее, был Самим Городом, видимым или невидимым, но столь же неотделимым от него, как эта река, эти дома и холмы, церкви и храмы…