Бестужев-Рюмин - [2]

Для каждого писателя, приступающего к написанию биографии того или иного лица, непременно встаёт вопрос, как относиться к отрицательным чертам характера и негативным сторонам поведения этого лица. Если он сосредоточится лишь на одном негативе, то читатель никогда не познает истинного значения для нашей истории и страны такого человека, как, к примеру, А.С. Пушкин. Достаточно абстрагироваться от всего великого, высокого и истинно народного, что он привнёс своим творчеством в нашу жизнь, и мы получим образ заядлого картёжника, задиры и бретёра, неуёмного бабника, громкого скандалиста, пошлого матерщинника и т.п. Всё дело в том, что мы хотим увидеть в человеке.

Так же обстоит дело и с А.П. Бестужевым-Рюминым. Нужно только постараться рассмотреть в его характере всё положительное, а в его деятельности — всё важное и полезное для России, и мы сквозь архивную пыль пристрастия, лжи, неприязни и зависти обнаружим, что он заслуживает и благодарной памяти, и уважения потомков.

ПТЕНЦЫ ГНЕЗДА ПЕТРОВА

«Путёвку» в жизнь нашему герою дал отец Пётр Михайлович Бестужев-Рюмин и царь Пётр Великий. Начало жизненного его пути совпало с периодом петровских преобразований в России, когда молодые дворянские недоросли волей царя-преобразователя стали приобщаться к так называемым европейским ценностям. Бестужев-Рюмин-старший, судя по всему, не был тем кондовым русским, которого царю-реформатору приходилось буквально за бороду тащить в новую жизнь. Наоборот, судя по всему, он был человеком широких взглядов и без всяких колебаний добровольно встал в ряды помощников Петра и привёл к нему двоих сыновей — Михаила и Алексея.

Пётр Михайлович Бестужев-Рюмин (28 июля 1664—1743), «птенец» Петра первого поколения, с большим воодушевлением принял реформы царя и не в последнюю очередь потому, что увидел в них шанс «подняться» из обычного среднедво-рянского состояния, в котором находился его род, в совершенно новое качество. Что ж, такое отношение к делу, когда собственные планы совпадают с планами своей страны, тоже имеет право на существование и даже, возможно, является самым продуктивным путём развития как личности, так и общества. Бестужеву-Рюмину-старшему удалось привить и своим детям, как бы мы сейчас сказали, такую активную общественную позицию, которая во втором поколении «птенцов» петровых была уже большой редкостью.

Собственно дворянский род Бестужевых-Рюминых, с 1742 года графский, восходивший к роду Бестужевых, разбившемуся в XVII веке на три самостоятельные ветви, начинается от Петра Михайловича. Косвенные признаки указывают на то, что уже в конце XVII века Пётр Бестужев «обретался» на дипломатическом поприще. То ли тщеславие, то ли мода на всё европейское, начавшая проявляться в России при Петре I, а скорее всего всё вместе взятое заставили его искать своё происхождение за пределами России. Через посредство главы Посольского приказа Ф.А. Головина (1650—1706) для него в 1698 году из Англии была прислана грамота, в которой сообщалось, что его предком был англичанин Гавриил Бест «из знатного и древнего Кендской провинции (то есть Кентского графства. — Б. Г.) дома Бестюров», будто бы выехавший из Англии в 1403 году.

Истории известен князь Василий Дмитриевич Бест, выехавший якобы из Англии в 1403 году и крещённый под именем Гавриил и по кличке Бестуж[2], сын которого Яков получил прозвище Рюма и писался Бестужевым. Вот этот князь и положил начало роду Бестужевых. Иван Грозный дал ему на кормление город Серпейск. Известен сын Рюмы — Василий, служивший в должности окольничего. Связь Рюмы и его потомков с Петром Михайловичем достоверно не задокументирована, но, как бы то ни было, в 1701 году семье Петра Михайловича, в отличие от прочих Бестужевых, разрешили писаться Бестужевыми-Рюмиными.

В 1700 году он получил чин стольника. В этом же году Пётр назначил его воеводой в Симбирск, а в 1705 году послал в Вену на смену русскому посланнику князю П.А. Голицыну. Вступление на дипломатическое поприще, возможно, объяснялось его браком с Евдокией Ивановной Талызиной, дочерью известного дипломата времён царя Алексея Михайловича[3]. В Вене старший Бестужев задержался недолго, и уже в октябре того же года ему было велено ехать в Берлин. Но и там он пробыл совсем недолго: отозванный в Россию, он некоторое время стал исполнять должность генерал-кригсцальмейстера, в каковом качестве вместе с сыном Михаилом отправился в печально известный Прутский поход 1711 года. В походе временно исполнял должность генерал-кригсцейхмейстера.

Насколько П.М. Бестужев-Рюмин был близок к Петру, свидетельствует тот факт, что в этом же 1711 году он предложил Петру I вариант брака его сына царевича Алексея на принцессе Софии-Шарлотте Брауншвейг-Вольфенбюттельской. Как известно, неудачный брак этот был вскоре заключён.

Убедившись в дипломатических и организационных способностях Петра Бестужева, царь посылает его в 1712 году в Митаву на должности гофмейстера (обер-гофмейстер с 1715 года) и генерал-комиссара, а на самом деле — генеральным наблюдающим над своей племянницей, вдовствующей герцогиней Курляндской Анной Иоанновной. В этом качестве он непрерывно — если не считать выезд в 1713 году по приказу царя с разовой дипломатической миссией в Гаагу, краткосрочную отлучку в Ригу и приезд по монаршему же вызову в Санкт-Петербург — вплоть до 1728 года находился в Курляндии. Должность генерал-комиссара требовала и дипломатического опыта, и административных способностей, и такта, и Бестужев умело справлялся со своими нелёгкими обязанностями, войдя в доверие к герцогине и став её многолетним фаворитом или, попросту говоря, любовником.