BEST SELF - [2]

Введение

Самолет стал готовиться к снижению. Последние полчаса я действительно начал ощущать на себе последствия перелета. Из Лос-Анджелеса в Эрбиль, Курдистан, нет прямых рейсов – это не самый популярный туристический маршрут, поэтому путешествие заняло у меня целый день. И все же волнение и воодушевление, которые я ощущал, были куда сильней физической усталости.

Почти все мои друзья и знакомые считали, что я сошел с ума, решившись на эту поездку, и большинство из них не стеснялись открыто говорить об этом. Но что они знали? Никто из них не ощущал того магнетического притяжения, которое влекло меня сюда. Я должен был помочь. Этим сломленным и потерянным людям выпало на долю столько испытаний. Чем ниже опускался самолет, тем яснее я осознавал причины, по которым добровольно вырвал себя из того, что, по общему мнению, было моей идеальной американской жизнью, и отправил в место, которое многие сочли бы самым сердцем тьмы.

Тьма. Это удивительное состояние. Быть полностью лишенным света. Иногда мы должны погрузиться во тьму, чтобы понять, что такое свет на самом деле. В этом я не был новичком. Я впервые столкнулся с тьмой лицом к лицу лет шестнадцать назад, когда после недельного запоя взглянул на свое изможденное лицо в зеркале ванной и обнаружил, что мой внутренний свет полностью поглотила тьма метамфетаминовой зависимости. Любой исцелившийся наркоман скажет вам, что метамфетамин больше, чем любой другой наркотик, крадет вашу душу и лишает вас здравого смысла. Вы практически не спите, не едите, пьете очень мало воды, поэтому ваш «бензобак» пуст. Но вы продолжаете жить, считая себя при этом самым умным человеком на свете. В то время мне было двадцать лет, и я просто не мог понять, как из игрока баскетбольной команды Фордхэмского университета я превратился в зомби, полностью оторванного от реальности и существовавшего в состоянии чистой паранойи. Дошло даже до того, что я был убежден в своей одержимости дьяволом. Дела обстояли из рук вон плохо: я полностью потерял контроль. С того момента, как я поймал это ужасающее отражение в зеркале, до того дня, когда я окончательно прозрел, прошло немало времени. Но могу вас заверить: все, чего я добился в этой жизни, стало прямым результатом моей личной борьбы с тьмой зависимости.

Переворачивая страницу воспоминаний, я вдруг почувствовал, как все мое тело резко подалось вперед. Пока тормоза выполняли свою работу, замедляя бег самолета по асфальтированной полосе, ремень безопасности крепко удерживал меня в мягко подпрыгивающем кресле. «Назад в реальность», – подумал я, возвращаясь мыслями в настоящее. Впрочем, то, что я увидел, выйдя из самолета, правильнее было бы назвать альтернативной реальностью. Несколько мужчин, вооруженных до зубов и одетых во все черное, встретили меня прямо возле трапа и проводили к невзрачному внедорожнику с пуленепробиваемыми стеклами. Через секунды мы уже мчались в сторону здания аэропорта. Это напоминало сцену из фильма – с той лишь разницей, что реальные события вызывали куда больше тревоги, чем кадры на большом экране. Мы подъехали к ближайшему зданию, где я прошел таможенный контроль. При первой возможности я спросил, где находится туалет, и мне тут же указали на одну из дверей. Я направился прямиком к ней.

Поворачивая ручку, я думал вовсе не об удобствах внутри. Отнюдь. Я пришел сюда, чтобы совершить один важный для меня ритуал. Я потерял счет тому, сколько раз я выполнял его (наверное, около двух тысяч), но никогда не забуду самый первый из них. Это было двенадцать лет назад – даже трудно себе представить. Знай я тогда, насколько важной жизненной опорой станет для меня этот простой набор действий, возможно, не выбрал бы туалет в качестве места его проведения. С другой стороны, это был вполне оправданный выбор. Где бы вы ни находились – дома, в продуктовом магазине, в аэропорту, концертном зале или на киностудии, – там, скорее всего, будет туалетная комната. Именно там в большинстве случаев вы сможете хотя бы ненадолго уединиться. (Впрочем, совсем без зрителей вам обойтись, возможно, не удастся. На протяжении многих лет люди иногда смотрели на меня как на сумасшедшего, поэтому я до сих пор испытываю определенное смущение, когда мой ритуал привлекает к себе внимание случайных свидетелей.)

Туалет был стандартный – несколько кабинок, ряд раковин и зеркало в полный рост у двери. Идеально. Я поставил сумки, достал два бумажных полотенца, протер ими пол, опустился на колени перед раковиной и на мгновение закрыл глаза. Это первая часть моего ритуала, который я совершаю перед каждым новым начинанием, и это символ смирения. Я находился там, в Курдистане, чтобы служить другим людям, а не превозносить себя. К любой своей работе я подхожу именно так. На протяжении многих веков коленопреклонение было своего рода физическим напоминанием человеку о необходимости воссоединения со своим Духовным Я, с Богом – наивысшей силой, в которую он верил. Во мне это вызывало те же ощущения. Преклоняя колени, я заставлял молчать мое эго, преодолевал страх неудачи и дистанцировался от результатов. Ведь они действительно не имели значения, пока мои поступки определялись моим Истинным Я.