Бесстрашная - [23]

Алиция указала на один из чемоданов. Улисс взял чемодан в одну руку, а другую предложил Алиции.

– Как долго вы рассчитываете остаться у нас? Я хочу сказать, рассчитывали до того, как узнали о смерти моей матери?

– Точно не знаю. Мама говорила, что к лету мы должны быть в Лондоне.

Когда Патрик мыл руки, он едва узнал свое лицо в зеркале над раковиной. Его скулы и нос выпирали, в глазах было затравленное выражение. И пахло от него довольно скверно. Когда он в последний раз принимал ванну? Он не мог припомнить.

Со дня смерти Илке он не заботился о своей внешности и даже не подозревал, как опустился. Он был так погружен в скорбь и жалость к себе, что больше ни о чем не мог думать. Теперь же его охватило чувство стыда. Шарлотта нашла в себе силы продолжать жить без Найджела, и он был способен на это.

Требовалось время, чтобы побриться и принять ванну. Но ему не хотелось заставлять Шарлотту ждать, а чай она приготовит быстро. Эта мысль вызвала у него улыбку. Шарлотта на кухне? Во время их недолгого брака у нее однажды начался настоящий припадок, когда Патрик предложил ей научить Кончиту готовить что-нибудь, кроме бобов.

Он причесался, расчесал бороду, вымыл руки и надел свежую рубашку.

Несколькими минутами позже он вернулся в гостиную и застал там Алицию и Улисса за оживленной беседой. От их веселых голосов и у него поднялось настроение.

Шарлотта вернулась из кухни с великолепным серебряным чайным сервизом, который когда-то прислала в подарок Илке.

– Вы действительно не готовились к приему гостей, – сказала она с печальной улыбкой. – Я не нашла к чаю ничего, кроме коробки бисквитов. – Она поставила поднос на стол перед диваном. – Улисс, виски у вас по-прежнему в библиотеке?

– У вас прекрасная память.

– Не принесете ли бутылку для отца? И захватите с собой Алицию. Я уверена, что ей хочется побольше узнать о вашем доме.

Когда они ушли, Шарлотта снова переключила внимание на Патрика. Он прочел беспокойство в ее глазах.

– Ты не должен забывать о себе. Илке это очень огорчило бы.

Патрик глубоко вздохнул:

– Я не представлял себе жизни без нее. Шарлотта взяла его за руку:

– Я знаю. Со мной было то же самое, когда Найджел умер. Но мы должны жить ради своих детей.

– Как ты выстояла? – спросил Патрик.

– Не сразу. Я и не смогла бы с этим справиться, если бы у меня не было Алиции, а я должна думать о ней.

– У меня с сыном совсем иначе. Улисс живет собственной жизнью. Он во мне не нуждается.

– Возможно. Но зато ты обязан думать о ранчо. Ты должен вернуться к работе, мой дорогой.

– Я говорил это себе сотни раз. Но мысль о том, что, проработав весь день, я должен буду вернуться в пустой дом… – Его голос задрожал. В глазах Шарлотты он прочел сочувствие и понимание.

– Знаю, мой дорогой. Я возненавидела Гленхэйвен-Холл. Каждый раз, когда поворачивала за угол, я опасалась, что увижу Найджела. И это было выше моих сил. Потому-то я и уехала. – Лицо Шарлотты просветлело. – А знаешь, есть прекрасная возможность решить наши столь похожие проблемы сообща. У меня пока что нет желания возвращаться домой, а этот дом, несомненно, нуждается в заботе женщины, чтобы пробудить его к жизни. Если бы я осталась, мы могли бы помочь друг другу пережить самое тяжелое время.

Патрик вздохнул. Хотя их брак был не просто испытанием, а несчастьем, они расстались по-дружески. Но сейчас он не был уверен, что хочет, чтобы кто-нибудь взял на себя обязанности Илке.

– Пожалуйста, не думай, что я пытаюсь занять место Илке. Это не входит в мои намерения. И все же мы оба знаем, что много лет назад я причинила тебе серьезные неприятности. Поэтому я хотела бы воспользоваться возможностью загладить свою вину.

– Ты очень откровенна.

– Я слишком стара и слишком устала, чтобы говорить одно, а думать другое.

Она совсем не была похожа на женщину, которую он помнил. Прежняя Шарлотта любила словесные игры. К тому же она не могла приготовить даже чай. Та Шарлотта не знала, как вскипятить воду. Прежняя Шарлотта никогда не сделала бы такого бескорыстного предложения.

– Я ценю твою доброту, но не могу ею воспользоваться.

– Ты оказал бы мне огромную услугу, и Алиции тоже. Она страстно желала посмотреть американский Запад. Мне бы не хотелось ее разочаровать.

– Неужели это говорит Шарлотта Деверо, первая красавица Пэтчеза? Неужели это ее голос я слышу? Я-то думал, ты ненавидишь домашнее хозяйство.

Ее улыбка стала шире, при этом на щеках обозначились восхитительные ямочки, о существовании которых он почти забыл.

– Я вовсе и не собираюсь сама заниматься уборкой и мыть полы. И все же я знаю, как вести хозяйство в большом поместье. Гленхэйвен-Холл… О, да там больше ста комнат! – Она снова взяла его за руку. – Пожалуйста, Патрик. Мне надо чем-то занять себя.

На минуту Патрик вспомнил, с какой легкостью она им когда-то вертела. Но он отогнал эту мысль.

– Я буду счастлив, если ты тут поживешь.

– О чем у вас тут речь? – спросила Алиция, входя с Улиссом в гостиную.

– Ваша матушка согласилась пожить здесь и привести этот дом в порядок. – Патрик не обратил внимания на мгновенно мелькнувшее на лице Улисса недовольство.

Алиция в восторге захлопала в ладоши: – Я буду счастлива. По правде говоря, мистер Прайд, ваше ранчо просто очаровало меня. Я горю желанием узнать побольше о нем и о вас.