Бессонница - [2]

- Стой! - скомандовал оператор, вытирая со лба пот.

Рабочий поднял бутылку над головой, выпятил губы и закрыл глаза.

- Сначала поскачешь на камеру, - начал объяснять красотке бородатый режиссер. - Затем надо повернуть...

- В этой сцене разве не будет моего крупного плана? - перебила его актриса.

Молодой человек с узким лицом и бесцветными глазами равнодушно глядел вдаль и держал лошадь под уздцы. Из-под хвоста лошади на дорожку зашлепали пахучие катышки.

- Где метелка?! - закричала полная растрепанная женщина; у нее на груди мотаются на шнурке от ботинка очки в серебряной оправе. На лоснящейся от пота шее от шнурка черные полосы.

Я засмеялся; смеешься от самых простых вещей, и от этого настроение переменилось, поехало куда-то дальше по косогору.

- Здесь нужна лопата, - сказал я ей и - вижу: идет навстречу Фрося, подошла и расплакалась.

- Что случилось? - спрашиваю.

- Как я опозорилась, - хнычет.

- В чем дело?

- Я забыла по телефону сказать, чтобы ты купил кофе, и выбежала к магазину, но ты к магазину не пришел, к этому магазину, за углом, около прачечной.

- Да, - сказал я, - я проехал две остановки и зашел в "24 часа".

- А я не думала, что ты зайдешь в "24 часа".

- Ну и что, что я зашел туда?

- Я, - говорит, - ждала тебя здесь, и не было сил ждать, и так захотела кофе, что попросила в магазине, чтобы мне дали в долг маленькую пачечку...

- И - дали?

- Нет, не дали, - опять расхныкалась. - Как я опозорилась!

- Не плачь, - утешаю. - Мы сейчас вернемся и в этом магазинчике, за углом, купим кофе.

- Да, - говорит, - в этом... чтобы они увидели.

Заворачиваем за угол, тут она передумала:

- Нет, лучше пошли в овощной, его уже должны открыть.

- Нет, - говорю, - именно сюда зайдем, чтобы у тебя не осталось чувства, будто ты опозорилась. Кстати, - интересуюсь, - ты получаешь пенсию, почему у тебя нет денег?

- Я их не взяла с собой, просто не взяла, потому что думала: встречу тебя.

Заходим в этот магазин, за углом.

- Слушай, - обнимает меня, - купи сосисок. Кофе не надо. Расхотелось уже. А сосисок очень хочется!

- И кофе, - обещаю, - куплю... - Тут же обращаюсь к продавщице: Пожалуйста, сосисок.

- Я хочу развесных, - заявила Фрося. - Какие я брала здесь в прошлый раз.

- Развесных нет, - говорит продавщица. - Только в упаковках.

- Тогда пошли в овощной, - тянет меня, - раз у них нет!

- В овощном, - уточняю, - разве есть мясной отдел?

- Да, - утверждает. - Там есть разные отделы.

Подходим к овощному магазину. Дергаю за дверь - еще закрыто. На двери табличка, смотрю на часы - еще минут десять ожидать.

- Что случилось? - наконец спрашиваю. - Зачем ты мне позвонила в такую рань?

- Да, случилось, - объявляет она и не рассказывает, молчит.

- Пока есть время, рассказывай, - говорю.

- Я расскажу дома.

- Потом не будет времени, - говорю. - А пока...

- Нет, - говорит. - Это очень важно - то, что я хочу сказать, и - у этих вонючих баков с мусором, у этого столба я буду лучше молчать...

- Пока есть несколько минут, - вспомнил, - давай зайдем на почту, мне надо получить телеграмму.

- От кого?

- Откуда я знаю: от кого?

- Пошли, - говорит.

Тут я передумал.

- Ладно, - говорю. - По пути на работу зайду.

- От кого, - спрашивает, - телеграмма?

- Не могу знать? - развожу руками. - Ты сама подумай!

- Я вот и думаю, - говорит.

Купил развесных сосисок, кофе - конечно; еще бананов; пришли к ней домой; я все это достаю из пакета и - достал сливки, которые купил в "24 часа", - она увидела маленький пакет, и настроение ее опять переменилось.

- В который раз прошу не покупать маленький пакет, - протянула с разочарованием. - Слушай, Тузов, что делать с котятами?

- Это по этому поводу ты меня разбудила?

- Нет, - вздохнула Фрося. - Я делаю тебе предложение, - объявила невозмутимо. - Если ты скажешь "да", я тут же иду стелить постель.

Сумел унять дрожь пальцев, решил поглядеть в окно. Шагнул к нему, головой задел бумажный абажур, еще шаг, и лбом уперся в железную решетку, а руки протянул к деревцам, под которыми недавно пробирался, но сейчас до листвы не дотянулся.

- Вечно ты головой - в абажур, - сказала с грустью Фрося и пальчиками придержала раскачивающийся белый шар. - Позвоню в церковь.

- Зачем? - я вынул руки из решетки.

Она сосредоточенно набирала номер. Меня внезапно затрясло от озноба; хотя я вида не показывал, что волнуюсь, и, наверно, в этом преуспевал, однако в одну минуту устал до изнеможения.

- Можно кого-нибудь из батюшек? - попросила Фрося. - Еще нет никого? удивилась. - Извините, а с кем я разговариваю? Сторож? В таком случае, может быть, вы подскажете, что делать с котятами?

Сосредоточенно она слушала, хотя что можно ответить на такой простой вопрос, и невольно я усмехнулся, а Фрося кивнула несколько раз сторожу, поблагодарила и положила трубку.

К этому времени закипел чайник. Фрося достала чашки - я с равнодушием, безучастно ожидал, и тогда... пока не поздно, - решительно поднимаюсь из-за стола и - объявил, что мне на работу.

- К скольки?

- К девяти.

- Успеешь.

- Я и так опаздываю, а еще на почту заскочить.

- Ну и что, если опоздаешь?