Бессонница - [113]

______________

* что делать?

Итак, что же я скажу сегодня всем этим людям? Для меня не представляет труда, не заглядывая в бумажки, рассказать им, что в современной цивилизации способствует увеличению продолжительности жизни человека, а что его преждевременно старит и убивает. На эту тему я могу говорить часами. Но в моем распоряжении ровно пятнадцать минут. Европейский регламент строже нашего. К тому же из этих пятнадцати я могу потратить на профессиональный разговор не более шести-семи. Надо быть кратким. Чехов сказал: краткость сестра таланта. Сказано прекрасно, не надо только думать, что талант — брат краткости.

Пожалуй, стоит сказать несколько слов о цифре, которой определяется средняя продолжительность жизни у нас и в других развитых странах. За последние десятилетия она значительно возросла. Цифрой этой можно гордиться, но нельзя бездумно хвастаться. Как-то я похвастался, и наша районная врачиха Софья Михайловна (разговор был с ней) ответила мне грустной улыбкой: "Дольше живут — дольше болеют". Она права. Даже на примере своего дома я вижу, сколько старых людей не живут, а существуют. Их существование, искусственно поддерживаемое средствами современной медицины, мучительно для них самих и ложится тяжким грузом на близких им людей и на общество в целом. Следовательно, ближайшая задача науки — продлить не условное биологическое существование, а полноценную жизнь.

Полезно было бы сказать несколько слов о генетических последствиях алкоголизма родителей, но, кажется, у меня на это нет времени. Пусть об этом скажут генетики.

Приближаюсь ко второму кругу вопросов, условно обозначенных мной "que faire?". Здесь у меня далеко не все так четко продумано. Чтоб навести порядок в своих мыслях, избираю наиболее лапидарную форму — интервью. Только вопросы себе я задаю сам. И редактировать себя на трибуне буду тоже сам.

Вопрос первый. Что я считаю самым главным?

О том, что нельзя допустить гибели нашей планеты в результате атомной войны и радиоактивного заражения, сказано уже достаточно и гораздо компетентнее, чем мог бы сказать я. Мне кажется, что столь же преступно преждевременно старить нашу планету. Не хочу присваивать себе авторства, раньше меня это сказал Хемингуэй, с болью сердца писавший, что его страна быстро старится в руках корыстных эксплуататоров. С эксплуататорским классом у нас давно покончено, но незачем ханжить — и мы не без греха. Правда, у нас есть серьезные оправдания: в годы первых пятилеток и во время войны, когда стоял вопрос о жизни и смерти, нам было не до плановых порубок и не до очистных сооружений. Зато теперь у нас есть немалые преимущества, и у нашего правительства куда больше возможностей призвать хозяйственников к порядку, чем у Запада повлиять на аппетиты монополий.

Не надо старить нашу планету даже в теории. Вчера у кого-то промелькнуло: "Наша старушка Земля". Протестую. Вопреки библейскому летосчислению, определяющему возраст Земли в семь с чем-то тысяч лет, Земля существует много миллиардов лет, из коих примерно три миллиарда (всего только три!) на ней происходит чудо из чудес: возникновение и эволюция жизни, венцом которой является мыслящий человек. Сотвори нас господь бог, это было бы, с моей точки зрения, гораздо меньшим чудом. Судя по тому, как стремительно развивается человеческая мысль, наша планета еще очень молода. Молода и прекрасна, и я люблю ее именно такую, с голубым небом, синими морями и зеленым покровом, земные женщины мне кажутся прекрасными, и я убежден, что наша Земля такая, какой мы ее знаем, при разумном отношении людей к природе и более совершенных социальных отношениях еще бесконечно долго может служить пристанищем для людей, кормить, обогревать и способствовать их счастью.

Признаться ли? Я равнодушен к космосу и к внеземным цивилизациям. Конечно, я понимаю ценность космических исследований, но научно-фантастическую литературу с астральным уклоном я откровенно не люблю, а модная идейка насчет того, что человечество в обозримом будущем ринется на освоение других планет, меня нисколько не увлекает. Превратить наш чудесный шарик в загаженную смертоубийственными отбросами стартовую площадку для звездолетов человечество, возможно, и сумеет, но я об этом нисколько не мечтаю. Вероятно, это консерватизм профессиональный, а может быть, и возрастной. Но не лучше ли объединенными усилиями всего человечества постараться сохранить нашу юную и прекрасную планету, Планету людей, как ее назвал Экзюпери, для будущих поколений, которым мы передадим свои положительные знания и постараемся удержать от наших ошибок.

— Человечество, Олег Антонович? Прежде чем говорить про объединенные усилия, своевременно задать себе вопрос: а существует ли это самое человечество как нечто единое? Мир разделен, в нем бушуют антагонистические страсти и интересы…

— Понял. Существует. Нильс Бор говорил, что есть определения, исключающие друг друга и вместе с тем теряющие смысл одно без другого, причем не только в физике, но и в весьма далеких от нее областях. Есть аспекты, в которых человечество едино. Отбросим сразу чисто физиологический аспект — он ясен для всех, кроме расистов. Но когда на Нюрнбергском процессе судили военных преступников, когда мир вздрогнул от взрывов первых атомных бомб над японскими городами, большинство людей на земле, может быть, впервые ощутило, что фашизм и термоядерная война угрожают не отдельным странам, а человечеству и человечности. С тех пор прошло немного лет, но и за эти годы (относительно мирные) в мире произошли необратимые изменения. Выяснилось, что атомные испытания, происходящие на необитаемом атолле в тысячах миль от ближайшего материка, опасны для здоровья рыбаков всех стран этого бассейна, а ловить рыбку в океане во избежание истощения мировых запасов надо с учетом требований современной ихтиологии. Земная атмосфера и мировой океан стали местами общего пользования, в которых надо поддерживать чистоту и порядок, и мне невольно вспоминается огромная коммунальная квартира, в которой я жил когда-то. Сравнение кощунственное и вряд ли понятное для парижан, но совсем не все, что приходит мне в голову, когда я сижу в бистро ("Un boque de biere, s'il vous plait…"*), понадобится мне на трибуне. Но меня оно забавляет: в нашей квартире жили представители всех когда-либо существовавших в Российской империи классов и группировок, не все они были связаны взаимной симпатией, но их заставляла сотрудничать и соблюдать известные нормы естественная забота о здоровье и безопасности. Возникает все больше проблем, которые человечество, даже разобщенное, может разрешить только сообща.