Бессмертный грех - [89]

…Вот и подходит к концу моя нелепая жизнь. С одной стороны, ну и ладно, пожила я немало, целых долгих и трудных двадцать семь лет. По собачьим меркам — это три долгих жизни, а если считать в бабочках — просто непозволительная роскошь. А с другой стороны, почему бы не помучиться еще?

В том, что Вася не оставит от меня и мокрого места, сомнений не оставалось. Он такие штучки не прощает и звереет по полной программе. Тем более что я обещала ему ничего не предпринимать без его ведома и не привлекать к делу посторонних.

Посторонние, то есть Сева и Лиза, провожали меня в последний путь со всеми почестями. Сева сказал, что я была хорошим другом, талантливым журналистом и веселым собутыльником. А Лиза напомнила, что я подавала неплохие надежды и со временем, при правильном использовании косметических средств и обновлении гардероба, могла бы стать привлекательной женщиной. В общем, традиционные речи, которые положено произносить на похоронах. С той только разницей, что я имела возможность сказать ответное слово. И я сказала, чтоб они не поминали меня лихом, не забывали время от времени звонить моей маме и поливали чахлую фиалку в моем кабинете.

Понимая, что надежды на спасение нет, я все же попыталась спастись.

— Пообещай, что не убьешь меня, — попросила я, бочком протискиваясь в дверь Васиного кабинета. — Или нет, что убьешь не больно.

— Убью не больно, — пообещал Вася, пропустив мимо ушей мою первую и главную просьбу.

— Я виновата, — промямлила я. — Перед тобой. Очень.

— Вижу, — кивнул Вася. — У тебя на лбу крупными буквами написано, что ты что-то натворила.

— Вообще-то ты сам во всем виноват, — зачем-то брякнула я. — Если бы меня не отстранили от дела…

— Кто бы сомневался! — перебил меня Вася. — Я всегда виноват во всем, что с тобой происходит. Когда ты лезешь в петлю, подставляешь голову под пули, а также когда у тебя болит живот и чешется нос.

— Да, виноват! — Я продолжала самозабвенно рыть себе могилу. Я знала, как Вася не любит, когда его в чем-то обвиняют, знала, но сдержаться не могла. — Ты меня задвинул, и я обиделась.

— Тебя задвигай — не задвигай, ты все равно выдвинешься. Причем в самый неподходящий момент. Когда все сидят в засаде и ждут и все уже на мази, наша Саня с гиканьем и завыванием обычно выскакивает из кустов, размахивая шашкой.

— Значит, так. — Я наконец собралась с духом. — Мы по фотографиям изготовили двойника Ларисы Пожарской и показали его, то есть ее, Шелесту, Белостокову и Ромашину.

— У меня только три вопроса, — сказал Вася на удивление спокойным голосом. — Первый — какого черта? Второй — из чего изготовили двойника? И третий — что значит «показали»?

— На первый можно не отвечать? Он ведь риторический?

Вася кивнул.

— Что касается второго, то мы изготовили ее из парика, очков, кое-какой одежды, спертой у Пожарского, и девушки Леры. — Я скорбно вздохнула и зачем-то добавила: — Она актриса.

— Так. Понятно. Это твой любимый приемчик — актеров привлекать.

— Лера прогуливалась в их дворах. А мы следили за тем, как они прореагируют.

— И как прореагировали? Обрадовались?

— Я бы не сказала. Белостоков — никак, Ромашин — как-то непонятно, а Шелест исчез. Но это бы ладно…

— Да, согласен, фигня, — почему-то развеселился Вася. — Пропал еще один человек, стоит ли обращать на это внимание? Да, лапуля?

— Я не в том смысле. Плохо, что пропал, но еще интересней другое — когда мы сидели в засаде, из его подъезда вышла такая же Лариса.

— Тоже поддельная?

— Вряд ли. Наверное, настоящая.

— И что она вам сказала?

Я зажмурилась, втянула голову в плечи и протяжно заорала:

— А-а-а-а-а-а-а-а!!!

Дверь тут же распахнулась, и на пороге появилась Лиза. Вид она имела столь же воинственный, сколь и испуганный.

— Не смейте ее трогать! — приказала она.

— Да я и не трогаю, — сказал Вася и для убедительности показал Лизе свои ладони. Лиза, как мне показалось, с некоторым разочарованием посмотрела на Васины руки, а потом вопросительно — на меня. Вероятно, мой крик ввел ее в заблуждение, и она ожидала увидеть те же самые руки капитана Коновалова, но только по локоть в крови.

— Что ж ты орешь тогда? — сердито спросила она.

— Я показываю, как кричала Лариса. Ну та, которая настоящая. Впрочем, ненастоящая кричала так же. Показать?

— Не надо! — испугался Вася. — Сейчас вся редакция сбежится. Заходите, Лизавета, гостем будете. Итак, они обе орали. Что дальше?

— А дальше одна убежала, а другую мы забрали. А Шелест пропал.

— Почему вы не позвонили мне вчера? — спросил Вася.

— Мы боялись, — ответила я.

— Это она боялась, — поправила Лиза. — Вы ее запугали сильно.

— Ее невозможно запугать, — улыбнулся Вася. — Но в целом я вами доволен.

— Что?! — Мы с Лизой с изумлением уставились друг на друга.

— А что? Отлично проведенная операция, хорошая идея. Молодцы, девчонки. Теперь мы знаем главное — пропавшей Ларисе Пожарской ничего не угрожает. Раз она спокойно разгуливает по городу и выскакивает из чужих подъездов, значит, она сама себя похитила. А мы, следовательно, можем не надрывать последнее здоровье и не тратить драгоценные дни отпуска на ее поиски. Нет, правда, спасибо, молодцы. Позвонить только надо было. Пойду обрадую старика Пожарского, а то он места себе не находит. А вам я сейчас скажу кое-что очень интересное, в продолжение, так сказать, вашей вчерашней истории. Ваш драгоценный Шелест сегодня как миленький явился на работу.