Бессмертная традиция - [14]

Отряд мучеников на загородной ферме был детской шалостью по сравнению с теми существами, что пополняли наш мир здесь, в Бестиарии. Игнатий последовательно обошел все три этажа, благожелательно улыбаясь ученым, слушая их доклады о результатах работы и созерцая плоды их деяний воочию. Надо сказать, они достигли потрясающих успехов, и армия тварей уже была практически готова.

Третий и второй этажи здания были отведены для клонов антропоморфных существ. Здесь Игнатия ждали астонии, люди без рта, питающиеся запахами. Их удивительному обонянию позавидовал бы сам Жан-Батист Гренуй. Компанию астониям составляли безголовые блемии, нос, рот и глаза которых находились на груди, и скиаподы – прыгучие одноногие люди с огромными ступнями, уродливая копия героев сказки Клайва Льюиса.

Первый этаж был предназначен для нужд персонала. Здесь находились столовая, общая гостиная, санузлы и комнаты отдыха. А вот спустившись на грузовом лифте на первый подземный этаж, уже можно было наблюдать в помещениях за толстым бронированным стеклом оживленных героев мифов. Здесь были огромные единороги со слоновьими ногами, лошадиными туловищами, оленеподобными головами и хвостами, как у вепря. Они ревели низкими голосами, угрожающе выставив в сторону наблюдателей большие, более чем метровой длины, толстые черные рога. В другом вольере двупалые рогатые сциталисы с длинными хвостами и шеями и завораживающими гипнотическими узорами пятнистой шкуры, спокойно лежали, поджав ноги, и ждали, пока кто-то из людей заглянет к ним на огонек, завороженный их красотой.

На втором подземном этаже обитали еще более удивительные существа. Мирмиколеоны – гигантские муравьи с львиными головами. Жили они недолго, так как муравьиные органы в конце концов не справлялись с львиной пищей. Но это делало их и куда более свирепыми. Были здесь и амбисфены – ядовитые ящеры, одна голова которых располагалась на шее, а другая – на хвосте, и бонаконы – быки с конской гривой и рогами загнутыми назад, метающие на несколько метров обжигающий ядовитый навоз. Впечатляющее зрелище представляли собой анталопы – эклектические порождения средневекового безумия, сильные звери с телом антилопы, головой тигра и пилообразными рогами, которыми они способны были пилить деревья. Не менее удивительным существом можно назвать и левкрокоту – быстрое животное с оленьими ногами, львиными грудью и хвостом и барсучьей головой с огромной пастью и челюстями в виде одной сплошной кости. Помимо своей необычной внешности левкрокоты интересны и тем, что они способны подражать человеческой речи.

Самый нижний этаж был отведен исключительно для любимиц Игнатия – мантикор. Существа кроваво-красного цвета с львиным телом, большим скорпионьим хвостом и лицом человека. Стремительные людоеды с голубыми глазами и дивным голосом, напоминающим смесь звучания трубы и флейты.

8

Шамиль Добронравов читал свою традиционную воскресную проповедь в специально выстроенном для этого зале. Это было огромное помещение со стенами, расписанными ликами святых, цитатами из Библии и стихами из Корана. Аудитория проповедей зачастую превышала суммарное количество прихожан всех монотеистических храмов города. Горожанам нравилось чувствовать себя причастными к особой духовной миссии Ордена.

Шамиль проповедовал со сцены вдохновенно, обильно сыпля цитатами из священных писаний, не особо вникая при этом в их смысл. Он не ставил себе задачу чему-то научить последователей, единственной целью было поддерживать их покорность. А общеизвестно, что люди наиболее тщательно соблюдают те правила и наиболее рьяно отстаивают те идеи, которые не понимают.

Добронравов хотел, чтобы его воспринимали как великого библейского пророка. Его не волновало, что в сознании воспитанных на медийной культуре обывателей образ пророка был практически неотличим от образа телевизионного американского проповедника второй половины XX – начала XXI веков. Так было даже проще. Выкурить утренний косячок и вещать убедительным голосом высокопарные фразы, периодически прерываясь, чтобы послушать восторженные аплодисменты.

В это воскресенье было что-то не так. В публике было что-то неправильное. То тут, то там Шамилю попадались на глаза лица, которые явственно выделялись из общей массы. Старческие лица, грязные, с всклокоченными бородами. Вроде бы ничего необычного – обыкновенные бомжи и опустившиеся одинокие пенсионеры, коих среди его аудитории всегда было немало. Однако что-то было неправильное в их взглядах. Никакой усталости, никакой надежды, никакой тоски. В глазах стариков словно бы попеременно вспыхивал огонь церковных лампад, чередуясь с холодной синевой небес. В глазах этих людей будто мелькали облака и плясали языки пламени. Они не аплодировали, не внимали сладкоголосым речам оратора. Они глядели на Шамиля с презрением, некоторые что-то при этом бормотали, один мужчина с улыбкой загонял себе иглы под ногти, еще один задумчиво жевал сырую немытую картофелину.

Добронравов, хоть ему и было не по себе, продолжал проповедовать. Без запинок, только голос его звучал несколько громче, чем обычно. Он вещал, пока не был заглушен непонятно откуда взявшейся музыкой. Словно из ниоткуда раздался звук церковного органа, невпопад с ним вступили духовые. Орган звучал бы бесподобно, если бы не звуки труб, в которые словно бы гудели глухие безумцы.