Бессмертие графини - [33]

Теперь же, даже чуя запах крови и ощущая в руках податливое и слабое человеческое тело, жажда молчала, к моему удивлению.

Поэтому я аккуратно отстранила едва живого конюха и обернулась к графу, взглянув прямо в его алые озера.

— А может все же мне помог тот урок, что ты дал мне четырнадцать лет назад? — слова были дерзкие, а граф любил лишь повиновение.

Спустя секунду он стоял уже нестерпимо близко, взяв двумя пальцами мой подбородок, заставляя продолжать смотреть ему в глаза. Впрочем, сейчас я была настроена действительно решительно и не опустила бы взгляда.

— Думаешь, теперь ты сильная? — выдохнул он прямо мне в лицо, другой рукой притянув меня к себе. — Возможно, ты и научилась справляться с жаждой быстрее, чем остальные вампиры, но не забывай…

Его рука скользнула ниже, оказавшись на моих бедрах. Мешающие ему юбки он просто-напросто порвал так легко, будто они были не толще листочка. Теперь я была полностью обнажена ниже пояса, а остатки одежды грудой лохмотьев валялись в моих ногах.

— Каким бы сильным вампиром ты не стала, у тебя всегда будет единственная слабость…

Движения его стали грубее, но теперь на моем теле не могло остаться синяков. Жесткие пальцы мяли мои ягодицы и от этого моя решительность таяла быстрее первого снега.

— Сколько бы лет не прошло, у тебя всегда будет только один хозяин…

Его пальцы скользнули внутрь меня, заставляя выгнуться ему навстречу. Вторая рука наконец отпустила мой подбородок, избавляя меня от остатков платья.

— Сколько бы боли ты не испытала, как бы сильно ты не ненавидела, ты всегда будешь прощать…

Он стиснул мою грудь, продолжая движение внутри меня, и я не удержалась от возбужденного стона.

Графа это рассмешило.

— Видишь. Ты всегда будешь возвращаться. Что бы я ни сделал, ты всегда будешь моей…

Он сжимал меня все крепче, двигаясь все быстрее, заставляя позабыть обо всем на свете.

— Я даровал тебе вечную жизнь, чтобы ты была рядом вечно. Я распоряжаюсь тобой, и ты моя до конца. И ты будешь моей, а без меня не станет и тебя. Люди называют это любовью, но любви нет, есть лишь власть и подчинение. И ты в моей власти, ты подчинена мне.

С каждым словом он входил в меня заставляя выгибаться от наслаждения, а когда я была уже близка к концу, он остановился и отпустил меня.

Мои колени подогнулись от неожиданности, и я рухнула на пол прямо перед ним, всхлипнув от разочарования.

— Ты запомнила это? — спросил граф, нависая надо мной.

Я не заметила, когда он успел избавиться от одежды, но сейчас он был идеален в своей обнаженной красоте.

Белое тело было словно выточено из мрамора, и, хотя теперь я была так же восхитительна, трепет перед графом, так похожим на искусную статую, остался со мной и уже вряд ли куда-то исчезнет.

Алые глаза сверкали на прекрасном лице, губы искажала усмешка, делавшая его ангельскую красоту мрачно-падшей. Темные волосы красивыми локонами ложились на плечи, как последние штрихи его портрета.

Впрочем, его красота всегда меня поражала, но именно сейчас я хотела лишь одного — чтобы он скорее продолжил начатое. Это чувство было мучительней и нестерпимей, чем недавняя жажда и вся моя стойкость рушилась, словно карточный домик.

А граф, кажется, ожидал от меня ответа. Поднявшись на дрожащие ноги, я сделала к нему шаг, но он отступил.

— Ты запомнила это? — повторил он свой вопрос.

— Да, — прошептала я.

Пусть теперь я могу контролировать жажду, но граф по-прежнему контролирует меня, как и тогда, когда я еще была человеком. И это уже никогда не изменится.

— Я не расслышал, — он усмехнулся.

— Да, господин. Я ваша навечно, — громче ответила я.

Желание ощутить его тело жгло меня, заставляя переминаться с ноги на ногу. Сейчас я согласилась бы на что угодно.

— Так-то лучше, — граф в мгновение ока оказался рядом с бессознательно лежавшим конюхом и поманил меня к себе.

Я знала, что ничем хорошим для меня это не обернется, но все же не могла противиться и подошла.

Конюх застонал и открыл глаза. Впрочем, увидев обнаженную меня, он тут же поспешил их закрыть.

— Может ты и контролируешь свою жажду, но не желание. Убей его, или я больше никогда к тебе не прикоснусь, — граф говорил холодно, без капли жалости.

То ли от потери крови, то ли от его слов, но конюх снова потерял сознание. Впрочем, это ничуть не облегчало мою задачу.

Да, я научилась контролировать жажду, но граф… ему я не могла не подчиниться. Он превращал мою жизнь в ад, но без него это бы не было жизнью.

— Прошу, не надо заставлять меня делать это, — я медленно приблизилась к конюху, присев рядом с ним.

Я не хотела его смерти, но, если его жизнь стоила отказа от графа… это было бы слишком большой ценой для меня.

— Я не заставляю тебя, — усмехнулся граф. — У тебя есть выбор.

— На самом деле у меня его нет, — обреченно ответила я.

Когда я уже готова была одним резким движением прекратить муки несчастного конюха, граф остановил меня.

— Ладно, ты сделала правильный выбор. Я сегодня сыт, так что можешь просто оставить его, — и развернувшись, граф ушел.

Я же так и осталась сидеть на полу — обнаженная, разбитая, рядом с бессознательным конюхом, которого я сама довела до этого состояния и которого готова была убить всего несколько секунд назад.