Бесславные ублюдки, бешеные псы. Вселенная Квентина Тарантино - [46]
К этому времени Стоун уже состоялся как большой режиссер, прославившись фильмами «Взвод» (1986), «Уолл-Стрит» (1987), «Рожденный четвертого июня» (1989), «Дж. Ф. К.» (1991) и «Дорз» (1991). Более того, на тот момент он был обладателем трех премий «Оскар»: за адаптированный сценарий «Полуночного экспресса» (1979) Алана Паркера и дважды — как лучший режиссер — за «Взвод» и «Рожденный четвертого июня». Он начинал карьеру как сценарист и на этом поприще достиг больших успехов, то есть прекрасно понимал, что означает для автора сценария его труд. Более того, в 1983 году у Стоуна-сценариста случился конфликт с режиссером Брайаном Де Пальмой, — конфликт, который фактически повторится десять лет спустя. Только в роли Де Пальмы будет уже Стоун, а Тарантино — в позиции Стоуна. Впрочем, это были не идентичные ситуации. Когда Де Пальма ставил «Лицо со шрамом» (1983) — один из тех фильмов, который все еще сохраняет свою культовую репутацию, — Стоун присутствовал на съемках и все время давал советы и в целом вмешивался в процесс. В документальном фильме «Де Пальма» (2015) Ноа Баумбака и Джейка Пэлтроу Де Пальма рассказывает, что на площадке Стоун ему так мешал, что в итоге через несколько дней был просто уволен. Эта история определенно оказалась травматической для Стоуна. Тарантино же ни на что не претендовал и, прочитав новый вариант сценария, просто попросил убрать его имя из титров. То, что сам Стоун видел параллели с ситуацией, которая произошла с «Лицом со шрамом», очевидно. Он не просто упоминал историю в многочисленных интервью, но и увековечил ее в «Прирожденных убийцах». В одной из сцен, когда главные герои находятся в гостиничном номере, Микки Нокс переключает каналы и останавливает свой выбор на «Лице со шрамом».
Итак, Стоун заинтересовался «Прирожденными убийцами» потому, что увидел в них две важные для себя темы — медиа и насилие. Хотя режиссер уже обращался к теме средств массовой информации и насилия, которое эти СМИ провоцируют, — в фильме «Ток-радио» в 1988 году, — это было не совсем то высказывание, которое он хотел предложить миру. Если тогда речь шла о радио, то теперь он намеревался сделать следующий шаг и рассказать о значении телевидения для современного массового общества. Стоун хотел сделать кино о средствах массовой информации, которые тиражируют реальное насилие, а двух массовых убийц изобразить кумирами молодежи. Естественно, это была критика не столько психопатов, сколько общества, пристрастившегося к медиа и репрезентации насилия в СМИ. Почему-то Стоун полагал, что эта идея соответствует духу времени, и считал, что попадет в струю, в то время как, например, Жан Бодрийяр описал феномен завороженности экранным насилием и роли в этом процессе медиа еще в 1960-х в книге «Общество потребления»[182]. Впрочем, в рамках большого кинематографа, будучи визуализированной и стилизованной, эта идея вполне могла сработать. И в каком-то смысле даже сработала. К слову, исследователь Лина Казакова в тексте про «Прирожденных убийц» ожидаемо обращается к прочтению фильма глазами Бодрийяра, а также Мишеля Фуко[183].
Когда секс излишен
Какие существенные изменения были внесены в сценарий Тарантино? Прежде всего это касалось структуры повествования. Тарантино практиковал нарративную атемпоральность еще до того, как прославился. Все сложные переходы, флешбэки, вставки, а также дополнительные сюжеты были выкинуты. Стоит признать, что среди вырезанного материала можно найти много ценного. Например, в сценарии была сцена убийства карандашом в здании суда, когда проходил процесс по делу четы Нокс. Микки в ярости убивал свидетельницу, которую единственную оставил в живых, когда лишил жизней нескольких молодых людей. И да, эффектное убийство карандашом, пусть и на бумаге, было задолго до «Темного рыцаря» (2008) и «Джона Уика» (2014). Единственное упоминание о карандаше, которое осталось в фильме, — это инспекция начальником тюрьмы локаций для интервью. Он берет в руку карандаш, показывает, насколько тот острый, и эффектно грозит пальцем.
Самое любопытное, что было в сценарии Тарантино и не попало в кино, — это целый сюжет, посвященный художественному фильму про Микки и Мэллори Нокс «Приводящие в трепет убийцы». Автор сценария и режиссер «Приводящих в трепет убийц» Нил Поуп играет в нереализованном кино существенную роль. В интервью Уэйну Гейлу он рассказывает суть своего фильма: «Я уверен в том, что феномен Микки и Мэллори Нокс мог возникнуть только в нашем сексуально подавленном обществе. Это цветок, который мог расцвести лишь в нашей гротескной фастфуд-культуре [курсив мой. — А. П.]. Что я попробовал осуществить в „Приводящих в трепет убийцах“, так это проследить путь развития проблемы — от молодых листиков, с которых все началось, до самых глубоких корней. Но все же среди насилия, убийства и поножовщины вы наблюдаете классическую любовную историю»[184]. Более того, в фильме «Приводящие в трепет убийцы» автор идеи Поуп убивает Мэллори и так мотивирует свое решение: «Так что же может выглядеть более убедительно, более органично, более поэтично, чем Мэллори, дарящая свою смерть Микки? Вот к чему все шло. Мы показали это в фильме, спросив, а что, если бы они избежали сложившейся ситуации? Мне кажется, у нас получилось. Вы удивитесь, но, посмотрев фильм, люди подходили ко мне в слезах».
До недавнего времени считалось, что интеллектуалы не любят, не могут или не должны любить массовую культуру. Те же, кто ее почему-то любят, считают это постыдным удовольствием. Однако последние 20 лет интеллектуалы на Западе стали осмыслять популярную культуру, обнаруживая в ней философскую глубину или же скрытую или явную пропаганду. Отмечая, что удовольствие от потребления массовой культуры и главным образом ее основной формы – кинематографа – не является постыдным, автор, совмещая киноведение с философским и социально-политическим анализом, показывает, как политическая философия может сегодня работать с массовой культурой.
Не так давно телевизионные сериалы в иерархии художественных ценностей занимали низшее положение: их просмотр был всего лишь способом убить время. Сегодня «качественное телевидение», совершив титанический скачок, стало значимым феноменом актуальной культуры. Современные сериалы – от ромкома до хоррора – создают собственное информационное поле и обрастают фанатской базой, которой может похвастать не всякая кинофраншиза. Самые любопытные продукты новейшего «малого экрана» анализирует философ и культуролог Александр Павлов, стремясь исследовать эстетические и социально-философские следствия «сериального взрыва» и понять, какие сериалы накрепко осядут в нашем сознании и повлияют на облик культуры в будущем. В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.
Многие используют слово «культовый» в повседневном языке. Чаще всего этот термин можно встретить, когда речь идет о кинематографе. Однако далеко не всегда это понятие употребляется в соответствии с его правильным значением. Впрочем, о правильном значении понятия «культовый кинематограф» говорить трудно, и на самом деле очень сложно дать однозначный ответ на вопрос, что такое культовые фильмы. В этой книге предпринимается попытка ответить на вопрос, что же такое культовое кино – когда и как оно зародилось, как развивалось, каким было, каким стало и сохранилось ли вообще.
«Имя Борнса досел? было неизв?стно въ нашей Литтератур?. Г. Козловъ первый знакомитъ Русскую публику съ симъ зам?чательнымъ поэтомъ. Прежде нежели скажемъ свое мн?ніе о семъ новомъ перевод? нашего П?вца, постараемся познакомить читателей нашихъ съ сельскимъ Поэтомъ Шотландіи, однимъ изъ т?хъ феноменовъ, которыхъ явленіе можно уподобишь молніи на вершинахъ пустынныхъ горъ…».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Маленький норвежский городок. 3000 жителей. Разговаривают все о коммерции. Везде щелкают счеты – кроме тех мест, где нечего считать и не о чем разговаривать; зато там также нечего есть. Иногда, пожалуй, читают Библию. Остальные занятия считаются неприличными; да вряд ли там кто и знает, что у людей бывают другие занятия…».
«В Народном Доме, ставшем театром Петербургской Коммуны, за лето не изменилось ничего, сравнительно с прошлым годом. Так же чувствуется, что та разноликая масса публики, среди которой есть, несомненно, не только мелкая буржуазия, но и настоящие пролетарии, считает это место своим и привыкла наводнять просторное помещение и сад; сцена Народного Дома удовлетворяет вкусам большинства…».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.