Беспощадный - [3]

Шрифт
Интервал

Задача наша выполнена. Войска и ценный груз доставлены в Одессу.

Ложимся на обратный курс. На траверзе маяка Большой Фонтан сбавляем ход. Здесь мы должны пробыть до утра в ожидании дальнейших распоряжений. Части, обороняющие Одессу, могут потребовать огня в любое время суток. В гавани стоять опасно: порт находится под артиллерийским обстрелом.

Ночь черная, непроглядная. Ни огонька вокруг. Только зловещее зарево не гаснет над Одессой и ее пригородами.

На баке тлеют красные угольки цигарок. После отбоя боевой тревоги матросы сошлись покурить у обреза. Слышатся шутки, смех. До меня доносится голос старшины 2-й статьи Владимира Сихнешвили, командира отделения комендоров. Артиллерист все еще возбужден после недавнего боя.

- А верно в песне поется: "Смелого пуля боится, смелого штык не берет". Как мы сегодня лихо гарцевали под самым носом противника! И хоть бы что! Фашистам мы перцу всыпали, а сами не получили и царапинки и транспорты доставили целешенькими.

Переменными курсами ходим во тьме в нескольких милях от берега.

Слипаются веки: вторые сутки я на ногах. Чтобы разогнать сон, шагаю по мостику. Отдыхать не время: когда противник рядом - будь начеку.

В полночь шифровальщик приносит радиограмму за подписью командующего Одесским оборонительным районом контр-адмирала Г. В. Жукова: "Нанести артиллерийский удар по скоплению техники и живой силы противника в районе Гильдендорф, Визирка - поддержать морскую пехоту".

Прибавляем ход, приближаемся к берегу. Связываюсь по радио с корректировочными постами. С берега передают: "Ждать до утра",

Рассвет застает нас вблизи маяка Большой Фонтан. День опять обещает быть солнечным и тихим. Для нас это - горе: жди налета вражеской авиации.

Вновь сношусь с корректировочными постами. Отвечает командир 1-го полка морской пехоты полковник Яков Иванович Осипов. Сообщает нам координаты цели и добавляет:

- Огонь откроете по моему приказу.

Сигнал боевой тревоги поднимает матросов. Большинство из них и отдыхало у орудий.

Мигом слетают чехлы с пушек. Командиры боевых постов один за другим докладывают о готовности. Мой помощник капитан-лейтенант Кабистов сводит множество этих докладов в один:

- Товарищ командир, эсминец "Беспощадный" к бою готов!

Смотрю на часы.

- Очень хорошо, Алексей Николаевич. За минуту уложились. И впредь так держать!

- Есть, так держать! - с юношеской восторженностью отзывается офицер.

Настороженная тишина на корабле. Артиллеристы замерли у орудий. Радисты крепче прижимают наушники: не прозевать бы команды с берега. "Беспощадный" тихо рассекает водную гладь. Безмолвие нарушается лишь криком чаек да плеском резвящихся поблизости дельфинов.

Наконец по радио поступают долгожданные слова: "Открыть огонь!"

Враз загрохотали наши орудия. Испуганно метнулись и улетели чайки. А с берега уже бьет по нас вражеская батарея. Из-за горизонта выползает огромное красное солнце. В его лучах водяные столбы от снарядов кажутся огненными факелами. И море все зловеще-красное, как расплавленный металл.

В короткую паузу между залпами ловлю тревожный возглас сигнальщика старшины 2-й статьи Ивана Куксова:

- Слева девяносто - самолеты!

Передвигаю рукоятки машинного телеграфа на "самый полный вперед". Корабль набирает скорость. Упругий ветер давит в лицо. Пронзительно, торопливо захлопали наши зенитки. Кренясь от крутых поворотов, "Беспощадный" мечется зигзагом, не давая врагу вести прицельное бомбометание. Темп огня не снижается. Правым бортом стреляем по берегу, левым - отбиваемся от самолетов.

"Юнкерсы", растянувшись цепочкой, по очереди ныряют в пике. В гром канонады вплетаются визг падающих бомб и раскаты взрывов. Море кипит. Каскады воды обрушиваются на корабль. Клубы дыма слепят нас. Временами, когда дым рассеивается, я вижу матросов. Раздетые по пояс, мокрые от пота и брызг, они трудятся у орудии.

С берега радирует Осипов: "Хорошо бьете, прибавьте еще!"

И "Беспощадный", лавируя среди взрывов, бьет и бьет...

Десятки бомб сбросили фашистские летчики. Вражеские артиллеристы выпустили сотни снарядов.

А мы все целы и стреляем. На наших глазах падает в море сбитый нами самолет.

Опять радирует Осипов: благодарит за поддержку. Облегченно вздыхаем. Смолкают пушки. Матросы, утомленные после напряженного боя, убирают с палубы стреляные гильзы, приводят в порядок нагревшиеся орудия.

В.последний раз бросаем взгляд в ту сторону, где сражается с врагом героическая Одесса, и берем курс на Севастополь.

Совершен еще один рейс, обычный в те дни для многих кораблей Черноморского флота.

Жизнь требует: учись!

В Севастополь вернулись на рассвете. Эсминец заправился мазутом и боезапасом. Матросы получили возможность немного отдохнуть. А мне еще нужно идти на доклад к командующему эскадрой на линейный корабль "Севастополь". Спустился в свою каюту, чтобы переодеться. С сожалением посмотрел на неизмятую постель: за весь поход так и не удалось ни разу прилечь.

Контр-адмирал Л. А. Владимирский встретил радушно. Прежде всего справился о здоровье. Моему бодрому ответу не поверил:

- Вид у вас плоховат. Отдохнуть надо, поэтому долго задерживать не буду. Рассказывайте, как воевали.


Рекомендуем почитать
Ковчег Беклемишева. Из личной судебной практики

Книга Владимира Арсентьева «Ковчег Беклемишева» — это автобиографическое описание следственной и судейской деятельности автора. Страшные смерти, жуткие портреты психопатов, их преступления. Тяжёлый быт и суровая природа… Автор — почётный судья — говорит о праве человека быть не средством, а целью существования и деятельности государства, в котором идеалы свободы, равенства и справедливости составляют высшие принципы осуществления уголовного правосудия и обеспечивают спокойствие правового состояния гражданского общества.


Пугачев

Емельян Пугачев заставил говорить о себе не только всю Россию, но и Европу и даже Северную Америку. Одни называли его самозванцем, авантюристом, иностранным шпионом, душегубом и развратником, другие считали народным заступником и правдоискателем, признавали законным «амператором» Петром Федоровичем. Каким образом простой донской казак смог создать многотысячную армию, противостоявшую регулярным царским войскам и бравшую укрепленные города? Была ли возможна победа пугачевцев? Как они предполагали обустроить Россию? Какая судьба в этом случае ждала Екатерину II? Откуда на теле предводителя бунтовщиков появились загадочные «царские знаки»? Кандидат исторических наук Евгений Трефилов отвечает на эти вопросы, часто устами самих героев книги, на основе документов реконструируя речи одного из самых выдающихся бунтарей в отечественной истории, его соратников и врагов.


Небо вокруг меня

Автор книги Герой Советского Союза, заслуженный мастер спорта СССР Евгений Николаевич Андреев рассказывает о рабочих буднях испытателей парашютов. Вместе с автором читатель «совершит» немало разнообразных прыжков с парашютом, не раз окажется в сложных ситуациях.


На пути к звездам

Из этой книги вы узнаете о главных событиях из жизни К. Э. Циолковского, о его юности и начале научной работы, о его преподавании в школе.


Вацлав Гавел. Жизнь в истории

Со времен Макиавелли образ политика в сознании общества ассоциируется с лицемерием, жестокостью и беспринципностью в борьбе за власть и ее сохранение. Пример Вацлава Гавела доказывает, что авторитетным политиком способен быть человек иного типа – интеллектуал, проповедующий нравственное сопротивление злу и «жизнь в правде». Писатель и драматург, Гавел стал лидером бескровной революции, последним президентом Чехословакии и первым независимой Чехии. Следуя формуле своего героя «Нет жизни вне истории и истории вне жизни», Иван Беляев написал биографию Гавела, каждое событие в жизни которого вплетено в культурный и политический контекст всего XX столетия.


Счастливая ты, Таня!

Автору этих воспоминаний пришлось многое пережить — ее отца, заместителя наркома пищевой промышленности, расстреляли в 1938-м, мать сослали, братья погибли на фронте… В 1978 году она встретилась с писателем Анатолием Рыбаковым. В книге рассказывается о том, как они вместе работали над его романами, как в течение 21 года издательства не решались опубликовать его «Детей Арбата», как приняли потом эту книгу во всем мире.