Беспощадная война - [46]

Иннсмут процветал, становился все богаче и богаче по мере того, как расширялась торговля, но вскоре у золота в этом городе «сменились хозяева». Появились эзотерические церкви — или скорее — храмы, мерзкие капища поклонения чудовищным «Богам», и именно тогда многие моряки стали привозить из Полинезии странных рыбоподобных невест. Кто знает, к чему бы все это привело, если бы в 1927 году федеральное правительство не проявило беспокойства в отношении растущей опасности!

Зимой 1927-28 годов в Иннсмуте появились федеральные агенты, в результате чего почти половина населения этого города оказалась — по мнению Писли — в отдаленных морских и военных тюрьмах или психиатрических лечебницах со строгим режимом, а у Атлантического побережья — в районе Рифа Дьявола — прогремели взрывы глубинных бомб. Там, в глубинах естественной впадины, существовал огромный город чуждых людям пропорций и очертаний — Иха-нтхлей — населенный обитателями глубин. Апологетами этого «ордена избранных» и стали многие купцы Новой Англии, а после установления контактов с полинезийцами сто лет назад, — их немыслимо кощунственные отпрыски. Для островитян-канаков прошедшие десятилетия оказались отмечены тесными контактами с подводными тварями…

Морские купцы дорого заплатили за свою новую «веру». К тому времени, когда федеральные агенты захватили Иннсмут, едва ли нашлась хоть одна семья в городе, не отмеченная печатью так называемого «иннсмутского вида».

Иннсмутский вид!

Жуткое деградация разума и тканей… чешуйчатая кожа, перепонки между пальцами на руках и ногах… выпученные, как у рыбы глаза… жабры!

Именно иннсмутский вид возвестил о возможности мутации человека. Теперь ученые знали, что гомо сапиенс может превратиться в амфибию и даже в обитателя глубин! Часть жителей города скрылась от агентов перепуганного правительства, исчезнув в водных глубинах возле Рифа Дьявола. Они отправились в Иха-нтхлею, чтобы воссоединиться с подводными тварями.

Это были члены активной секты церкви Дагона. Но существовали еще и те, кого Титус Кроу называл «выжившими» — пришедшими в наш мир из самых бездн времени и эпох еще до наступления водной фазы, когда Земля знала только полупротоплазмоидные нити неописуемых созданий, и их хозяев. Именно одно из этих существ, остановленное камнем-звездой Писли и его заклинаниями, и пыталось напасть на «Морского бродягу».

Закончив разговоры и позавтракав, мы почувствовали себя лучше, покинули паб. Наше путешествие прошло на удивление спокойно и благополучно. Титус Кроу вел машину, я отдыхал на заднем сиденье, а Писли — рядом со мной — клевал носом и дремал, видимо подстраивая свой организм к европейскому отсчету времени. После того как профессор полдня пробыл в Британском музее, мы решили провести ночь в Блаун Хаусе. В первый раз за, как мне показалось, целые годы, я спал мирно и без сновидений, так что даже деревья в саду своим скрипом и шорохом не смогли нарушить мой сон.

Глава 11 Из записных книжек де Мариньи

«Различные формы принимают ужасы Земли. Ныне они спят под камнями; они поднимаются с деревьями от самых их корней; они движутся под морским дном, и живут в глубочайших пещерах. Некоторые из них давно известны человеку, другие — еще нет, но они терпеливо ждут дней, когда им дозволено будет появиться. Только самые страшные и отвратительные из них имеют имена».

«Заметки о Некрономиконе» Фиири.

Прошло несколько месяцев, но они показались мне годами. По крайней мере, я почувствовал, что постарел на несколько лет. Многое из увиденного мною выглядело настолько невероятным, что угрожало выветриться из памяти немедленно. Ныне я и в самом деле обнаружил какие-то провалы в памяти. По мере того, как шли дни, я испытывал все большие трудности при пытаясь сосредоточится на каком-то определенном факте или отдельном случае. Тем не менее, «забытые» события оставили шрамы в моей душе.

Может быть эти провалы памяти — мое нежелание вспоминать — лишь часть процесса психического выздоровления? Полагаю, что мой измученный мозг таким способом регенерирует себя…

Эти странные симптомы болезни я заметил у себя после демонстрации профессором Писли всех видов деятельности фонда. Вероятно, мое сознание пересытилось страхом, и теперь, чтобы изложить все эти поистине кошмарные события, я не могу полагаться на собственные впечатления. Потому я листаю ранние записные книжки…

Возможно мое внутреннее сопротивление началось еще до появления Писли и последовавших ужасов, потому что я обнаружил, что чудовищные события на борту «Морского бродяги», как раз накануне его визита, также постепенно затухают перед моим мысленным взором. Недавно я перечитал свои записки и обнаружил одно забавное обстоятельство: кто бы мог подумать, что самым замечательным свойством человеческого разума окажется его способность забывать пережитое? И тем не менее, я считаю, что пришло время вспомнить и сопоставить, по крайней мере, некоторые события…

Был конец августа.

Мы трое — я, Титус Кроу и профессор Писли, с вершины низкого холма, заросшего куманикой и утесником, разглядывали дикие болота, вытянувшиеся до самого горизонта. Конечно, я не собираюсь раскрывать раскрывать точное положенин места, где все происходило, скажу только: мы находились «далеко от проезжих дорог». Три заросших заброшенных проселка проходили примерно в четырех милях от места проведения операции, и на них были установлены щиты с предупреждающими надписями: «Опасность!», «Не разорвавшаяся Бомба», «Собственность Правительства», «Удались!» «Танковый Полигон», «Идут Стрельбы!» Эти надписи вначале немного беспокоили Титуса Кроу, пока Писли не напомнил ему о влиянии фонда Уилмарта в самых высших сферах — даже в правительственных кругах! Для подкрепления этих предупреждений несколько членов фонда со сторожевыми собаками патрулировали местность. Было бы катастрофой допустить утечку информации.