Беспокойный характер - [22]

Сегодня Валентинка почему-то хмурилась, кашляла больше обычного, часто вытирала слезы, катившиеся по щекам.

— Она даже не улыбнулась, когда пришел врач. Не раскрыла она и книги, как делала обычно после завтрака. Забыла Валентинка и про Варю…

Девочка и птица очень сдружились. Достаточно было Валентинке прошептать: «Варя», как птица поднимала голову и, по-смешному ковыляя, спешила к постели больной.

В этот день, видя, что Валентинка не отзывается на ее карканье, Варя принялась усердно долбить вытканный яркий цветок на коврике у кроватки. Ее спугнули шаги. Вошла Анна Ивановна.

Варя поспешно забилась в угол, притихла. Валентинка отвернулась. к стене лицом.

— К тебе гости, — проговорила сестра, будто не замечая хмурого вида Валентинки. — Заходите, девочки. Чего прячетесь?

В комнату робко, бочком, вошли две девочки. Одна была черненькая, кудрявая, в коротком сарафане. Она с любопытством оглядела Валентинку узкими блестящими, словно черносливинки, глазами, поправила на голове тюбетеечку и переложила из одной руки в другую серый мешочек. Ее подружка, высокая и тоненькая, в голубой майке, с толстой рыжеватой косой, прижимала к груди ворох полуувядших листьев и цветов. Валентинка широко раскрыла глаза от удивленья.

— Мы пришли тебя навестить, — сказала кудрявая, делая шаг вперед. — Можно?

Она оглянулась на подругу, покраснела.

Валентинка засмеялась.

— Можно! Еще как можно! Ведь можно, Анна Ивановна? — вопросительно посмотрела она на сестру.

— Конечно, моя хорошая. Проходите, девочки!

Рыженькая решительно подошла к столу, свалила на него листья и цветы и, улыбнувшись дружелюбно и ласково, протянула Валентинке руку.

— Надя Соколова, — сказала она деловито. — Из Ленинграда. Я тоже в пятом учусь.

— А я, а я — Нахмет, — перебила ее курчавая. — Смотри, какие я гальки собрала. Их много на берегу. — Нахмет торопливо высыпала из мешочка на одеяло горку разноцветных гладких камешков. — Повезу домой. А Надя гербарий собирает.

Надя потерла ладонью облупившийся от загара нос и с упреком сказала:

— Разве так можно, Нахмет, ты ее совсем заговоришь!

— Пускай говорит, — улыбнулась Валентинка.

— Вот и познакомились. Вы тут посидите, а я пойду по своим делам. — Анна Ивановна выразительно посмотрела на Надю, кивнула головой и вышла.

Через несколько минут девочки совсем освоились и весело болтали. Надя показывала цветы и листья, а Нахмет так громко смеялась, что Варя в своем углу каждый раз вздрагивала и настораживалась.

— Это я для школы собираю. Хочешь — поделюсь? — предложила Надя. — У вас на Урале ведь наверно нет этих цветов?

— А я тебе завтра такой цветок, такой цветок принесу, — не утерпев, перебила подругу неугомонная Нахмет. — Прямо с твою голову, огромный, белый, словно гусь. И камешков еще наберем. Вот завтра выглянет солнце, пойдем купаться. Ты умеешь плавать?

Валентинка нахмурилась, глаза ее потускнели. Надя заметила это и дернула говоруху за сарафанчик. Но та лишь отмахнулась.

— Ты ходила к морю? Оно очень большое, огромное, соленое. Ух, какое красивое, лучше, чем на картинках.

— Я не могу. Ноги не ходят. Очень голова кружится, — ответила Валентинка.

Девочки молча переглянулись.

— Простудилась зимой, в больнице лежала, а потом сюда привезли.

Валентинка приложила ко рту ладонь, кашлянула, отвернулась.

— Ну и что же? — вдруг сказала Надя. — Я тоже лежала, а вот сейчас бегаю. И ты встанешь.

— Ты ведь не пробовала вставать? — спросила Нахмет.

— Нет, — словно чего-то испугавшись, прошептала Валентинка.

— А что если сейчас попробовать? — загорелась Нахмет.

— Ты как, Валентинка? Хочешь?

— Не знаю, — неуверенно ответила девочка.

Надя молча собрала с одеяла цветы, переложила их снова на стол, накинула на Валентинку халатик и помогла ей подняться с постели.

— Держи ее, Нахмет, с другой стороны. Вставай! Хватит лежать!

Несколько секунд Валентинка стояла неподвижно, закрыв глаза и держась за спинку кровати.

— Не могу. Все качается. И пол качается.

— Держись за нас! Сейчас все пройдет. Делай шаг вперед.

Валентинка неуверенно переступила одной ногой и тихонько засмеялась.

Притаившаяся Варя недоуменно таращила глаза. Она так привыкла видеть девочку лежащей, что не удержалась и громко каркнула.

— Варя! Хожу! Видишь ты или нет?

Подруги удивленно посмотрели в угол. Они только сейчас заметили прижавшуюся к стене птицу.

— Ой! — вскрикнула Нахмет, — у тебя грачиха. Откуда она?

— У нее больное крыло. Она не может летать.

Валентинка рассказала подругам, как Варя попала к ней.

— А ты не посмотрела, что у нее под крылом? Может быть, ее можно вылечить?

Нахмет хотела подойти поближе, но Варя угрожающе раскрыла клюв.

Девочки провели Валентинку несколько раз по палате.

— Теперь довольно. Ложись, — приказала Надя. — Завтра повторим.

После ухода подруг Валентинка повеселела. Она достала из-под подушки тетрадь и что-то долго, долго писала, мусоля карандаш.

И как только Анна Ивановна вошла в палату, она протянула ей три голубых конверта:

— Маме, девочкам, учительнице, — зардевшись, сказала она.

* * *

На другой день подруги снова пришли, и Валентинка снова попробовала подняться. Прикусив губу, она упорно переставляла ноги, медленно передвигаясь по комнате. Надя и Нахмет, готовые поддержать ее в любую минуту, на цыпочках шли за ней. Добравшись до Вари, Валентинка присела на корточки около нее.