Бесплатное порно - [17]

Молча стояли у закрытой двери.

Спустя примерно минуту Наталья молвила:

— Ты что, в самом деле отдал им его?

— Не его, разумеется, а двойника, — шепотом отозвался Отец, — у меня много таких двойников, и каждого я держу на съёмных квартирах.

— Ни хуя ж себе, у тебя на аренду, должно быть, бабла уходит! — присвистнула Наталья, — и ведь не рассказывал мне про это ни слова, партизан.

— Это средства с отката, — пояснил Отец, — в прошлом году я помог конторе Сипатого уйти от налогов на серьёзную сумму.

В этот момент на улице оглушительно хлопнуло, сразу у нескольких машин сработала сигнализация, раздался звон и крики.

— Это пизданул «ягуар» с шахтёрами, — пояснил Отец, — двойник был заряженный. Они собрались понюхать Буратино жопу — и разорвались на куски.

Отказом судьбу не изменишь

Как-то раз Кузьма напомнил сыну:

— Корнеплод, когда-нибудь, все мы умрём. Это случится неизбежно, понимаешь? И тот факт, что мне суждено умереть раньше, а тебе — позже, в сущности, ничего не меняет.

— Но почему ты думаешь, что раньше меня умрёшь, бать? — поднял рог Корнеплод (в руке его трепетал ужик).

— Ну как… ты же мой сын. Я старше, стало быть. Следовательно…

— Но это в случае естественной смерти, — возразил Корнеплод, — а если что-то случится? Я вполне могу погибнуть раньше тебя. Знаешь, этот рог… иногда мне кажется, что он сосёт из меня силы. Ты не мог бы покурить его и рассказать о своих ощущениях?

— Покурить твой рог?

— Ну да… поскобли его напильником — и стружку эту забей в сигарету и выкури.

— Ты уже делал так?

— Всего несколько раз…

— И как оно?

— Я пропутешествовал во времени и подсмотрел нашу смерть.

— Да что ты…

— Без тени иронии. Меня убьёт в интернате ребёнок-мутант: когда я буду спать, он введёт рог себе в прямую кишку, где растворит особыми анальными выделениями до состояния кашицы. Но смерть настигнет меня во сне, так что я ничего не успею понять. А тебя, бать, подстрелят шахтёры в баре: пробьют трубу в бедре — ты двинешь кони, а при этом обосрёшься и кончишь.

— Тогда я лучше не буду курить, — качал головой Кузьма, — такие прогоны мне не по вкусу.

Заметка из дневника Буратино

Есть люди, в которых заложена программа: они живут себе по ней, и не парятся.

Но у некоторых эта программа даёт сбой, а поскольку человек без программы неуправляем, его необходимо уничтожить.

Иди на хуй сам

Когда Наталья вошла, Отец сидел на диване. Лоснящееся от пота лицо его выражало смесь восторга и ужаса. На столе стояла пепельница, прокопченная пипетка лежала рядом.

— Что здесь происходит? — спросила Наталья.

— Я вернулся, — медленно отозвался Отец, — вернулся с того света.

— Ты опять дунул шалфея, что ли? — она разглядывала испачканную пеплом столешницу.

— Как мало надо, чтобы осознать радость жизни, — отозвался Отец, — как мало люди ценят жизнь. И правильно делают отчасти, но так же и шелкопряд ткёт полотно своё, не задумываясь о сохранности нити. Червь на верёвке: поднеси к нему зажигалку — он вспыхнет, — и будь здоров. А если при этом…

— Хорош хуйнёй страдать, — Наталья села на диван рядом с отцом, взяла телевизионный пульт.

— Это я хуйнёй страдаю? Это ты хуйнёй страдаешь. А я теперь только начинаю осознавать, что есть настоящая сила. Сгусток энергии, который нам не принадлежит. Представь себе это: океан энергии. Волны, волны кругом… и ты, и я — все мы лишь волны: Захер-Мазох писал об этом… Как глупо было бы волне жаловаться на океан. Как глупо было бы волне отделять себя от другой волны: словно все они не принадлежат одному. Как нелепо выглядели бы сожаления волны о том, что соседняя волна выше, мощней, полновесней. Помысли только: волна, вообразившая, что она может управлять своим движением. Наш разум напоминает мне разудалого серфера, который, поймав 9-ый вал и мчась по его гребню на доске, воображает, что в состоянии обуздать стихию.

Теперь-то я понимаю, что обязательно должен осуществить свою мечту и открыть интернат, где опробую в действии свою педагогическую теорию. Деньги — хуйня. Деньги у нас есть: я заставлю деревянного человека продать акции. И дело завертится, вот увидишь. И тогда я, наконец, покину Страну Дураков.

Я хотел назначить Пантелеймона управляющим, а Кузьму — финансовым директором. Теперь придётся искать им замену. Какие всё-таки пидорасы эти шахтёры… Да и я — мудло и хуесос. Остался теперь один. Даже Баттерфляй убежал!

— Дэк он тебя испугался, между прочим! — Наталья почесала пятку.

— Это ничего… у меня его мобильный остался. Позвоню, извинюсь. Скажу: проект остаётся в силе, так и так, если не передумал — приезжай, ты нужен, мы тебе доверяем.

— А если он тебя на хуй пошлёт?

— Туда мне, значит, и дорога. Да я его самого туда пошлю.

Все как один

Когда пожар в душе утихнет,

И вихрь мятежный отцветёт,

Ты вспомнишь тополи и пихты,

И дивный край, где выл койот,

Где на фисташках твоё семя,

Где зелен страсти виноград,

Где гордых лет землетрясенье,

Где край земли, где рай и ад.

Ты пожалеешь о минутах,

Что тратил, мысли теребя.

Родные парты института,

Запомнил ты, минет любя.

И как охотился на триппер,

И как блевал «Спотыкачом»,

Как чирей гнойный мощно выпер —

(Ходил тогда с больным плечом,