Беспилотные летательные аппараты: история, применение, угроза распространения и перспективы развития - [32]

Общее руководство работами по теме крылатых ракет, как уже было сказано выше, осуществлял С.П. Королев. За жидкостные КР 06, 216, 212 класса «земля — земля» и 301 класса «воздух — земля» и «воздух — воздух» отвечал Е.С. Щетинков. За пороховые КР 217/1 и 217/2 класса «земля — воздух» отвечал М.П. Дрязгов, за создание средств автоматики отвечал С.А. Пивоваров, за обеспечение устойчивости КР — Б.В. Раушенбах[99].

Михаил Дрязгов был еще одним ближайшим сподвижником Королева по крылатым ракетам. В РНИИ он попал еще будучи студентом пятого курса МГУ. Здесь, за фанерной стенкой, Королев прочел ему вдохновенную лекцию о великом будущем крылатых ракет: «Вы только представьте себе, — говорил Королев, — если пустить обычную ракету под углом в 45 градусов к горизонту, то она пролетит четыре с половиной километра, а с крыльями — почти восемнадцать километров, в четыре раза дальше!»[100].

Дрязгов начал работать с невиданным энтузиазмом. Он сделал несколько маленьких — по пятьдесять килограммов — крылатых снарядиков, громко именовавшихся «объектом 48», и запускал их на Софринском полигоне. Летали эти «объекты» из рук вон плохо, срезали своими фанерными крыльями верхушки окрестных елок, зарывались в землю. Дорабатывал свои ракеты М. Дрязгов с помощью продувок в аэродинамической трубе механико-математического факультета МГУ. Затем молодой конструктор научился проводить регулировку своих ракет. Крылатые «красные бабочки», так называли на полигоне ракеты Дрязгова, полетели. Во всем РНИИ не было более гордого своим успехом конструктора.

Испытания ракет Дрязгова продолжались. Однажды одна из его крылатых ракет, вылетев из стартового станка и набрав высоту, легла вдруг на спину и помчалась в направлении штаба полигона. Она попала в фундамент здания, которое строилось рядом со штабом. Начальник полигона сказал Королеву, что если «бабочки» и дальше так будут летать, Мишу Дрязгова с полигона он выгонит. Так закалялись кадры советских ракетчиков. Но скоро их «бабочки» начали летать нормально не только при нормально работающем ракетном двигателе.

Может возникнуть вопрос: почему советские КР того периода получили такие странные названия — 212, 216, 217/1? Ответ простой: 2-й отдел РНИИ, 12-я, 16-я или 17-я тема, 1-я модификация.

Разрабатывая в 1935–1936е гг. ракету 216, Е.С. Щетинков максимально использовал опыт создания ракеты 06. Ракета была оборудована усовершенствованным спирто-кислородным жидкостным реактивным двигателем 02-с и автоматом ГПС-2. К моменту создания КР 216 двигатель уже прошел испытания. В конструкцию этой ракеты впервые ввели элероны.

Сама ракета имела обычную самолетную схему со свободнонесущим высокорасположенным крылом толстого профиля. Руль представлял собой плоскость, качающуюся относительно шарнира, на концах плоскости были закреплены два неподвижных киля. Окислитель заливался в трубчатые баки, игравшие роль лонжеронов крыла. Горючее заливалось в цилиндрический бак, расположенный в нижней части фюзеляжа. Подача топлива в ЖРД и питание пневмосистемы автомата стабилизации осуществлялись сжатым воздухом от баллонов. Двигатель располагался в хвостовой части фюзеляжа. В носовой части КР устанавливалась автоматика и боевая часть. Взлет КР 216 осуществлялся с пороховой ракетной тележки. Камера тележки снаряжалась шашками тротилопироксилинового пороха.

С этой ракетой в РНИИ связывались многие надежды. «Немало сил и нервов стоила Королеву эта ракета, — писал Я.К. Голованов. — Уговорить Клейменова и Лангемака выделить деньги на эту работу было очень нелегко: новое предприятие Королева стоило довольно дорого. На полигоне в Софрино надо было выстроить 60метровый рельсовый путь. По рельсам должна была катиться тележка с разгонными пороховыми ракетами, а уже с этой тележки стартовала 216. Глядя на чертежи этого громоздкого и дорогого сооружения, Лангемак морщился. Когда Королев ушел, Клейменов спросил:

— И на кой черт нам этот Турксиб? Разве это оружие?

— Разумеется, это не оружие, — сказал устало Лангемак. — Надо рассматривать всю эту установку как своеобразный испытательный стенд для отработки двигателей и систем управления.

— Но ведь спросятто с нас ракету! Ракету-то он сделает?

— Думаю, что не сделает. Впрочем, Королев непредсказуем…»[101].

Вскоре была построена специальная стартовая дорожка, представлявшая собой узкоколейный рельсовый путь, уложенный горизонтально на протяжении около 150 м. На участке примерно через 70 м под некоторым углом этот путь опускался. В конце пути была устроена песчаная насыпь.

Ракета устанавливалась на тележке и зацеплялась буксирным крюком за сварную раму. На тележке укреплялся пороховой стартовый двигатель. Сначала запускался жидкостной двигатель, установленный на КР. Тележка при этом удерживалась неподвижно в исходной точке рельсового пути. Затем включался пороховой двигатель тележки и одновременно освобождалась тележка. Тележка начинала разгоняться. Через 30–60 м пути КР отрывалась от тележки и начинала набирать высоту. Тележка, дойдя до конца пути, ударялась о насыпь и останавливалась.

С целью снятия экспериментальных данных в 1937–1938 гг. на установке были размещены различные приборы-самописцы для определения скорости полета, ускорения и других данных. Однако практически воспользоваться приборами не удалось.