Беспамятство - [42]

Да, Поскольку так и есть, Но не шепчи в ухо, что я необыкновенный — ложь меня унижает,

Возможно, ты прав во всём, кроме одного - Ляля тебя не любила, она тобой пользовалась,

Значит годен. Самое страшное - быть ненужным.

Света жестом отчаяния, как в театре пантомимы, прижала к груди сплетённые розовые пальцы с коротко остриженными ногтями и спросила плачущим голосом:

А мне ты разве не нужен?!

Только для того, чтобы повысить твой статус благодетельницы. А в принципе — ты самодостаточна.

Она разомкнула руки, высоко подняла их и изобразила жест отчаяния.

Ужасно. Все понимают меня навыворот, и я ничего не могу сделать!

Но это было лукавством. Получив Романа, белобрысая Света обрела второе дыхание, крепко держа судьбу, если нс за горло, то за талию, нс оставляя ей ни малейшего шанса освободиться. Родители в жизнь дочери нс вмешивались, иначе в семье творился бы ад, Света во всём соглашалась и с ними, и с мужем, пока гражданским. Фактическое это согласие или мнимое — роли нс играло, потому что являлось самым коротким путём к семейной жизни, в которой ей уготована роль ведущего. Самоутверждение через противостояние — слишком затратный процесс, а она хотела быть независимой и счастливой одновременно. На этом пути сделан первый шаг - Света забеременела и предложила по такому случаю оформить брачный союз.

Роман не любил принимать решений, особенно теперь. Покинутый Лялей, он демонстрировал полное безразличие к окружающему. Зачем ему ответственность? Будущее прозреть невозможно, а значит, легко ошибиться. Но решение принимала Света, и это его вполне устраивало. Брак так брак. Главное, ему обеспечен покой и сон. Он даже придумал объяснение, которое трудно оспорить: самое позитивное занятие — спать, потому что во сне ты не вносишь в мир ничего отрицательного. Просыпался Роман с тоской - пока вчерашний хлам из головы вытряхнешь! Тоже работа, но необходимая. Прочистив мозги от обманной мишуры, если и нс захочешь пламенно отдать жизнь за правое дело, то, по крайности, с удавкой можно повременить.

Если бы я не был пьяницей, ты бы на мне нс женилась — стимула нет, - говорил Рома, так и не догадавшись, что любим Светиком с первого класса. - Я невспаханное ноле для твоего добра.

Семицветик смеялась:

Нс женилась, а вышла замуж!

Боюсь, тут ты ошибаешься. Одно могу обещать — недостатки во мне никогда не переведутся. Засучивай рукава!

Фу! Засучивай! Надо же придумать такую жуткую форму глагола. Недаром у тебя по русскому тройка была.

Как и но остальным предметам. А как сказать?

Никак. Помолчи лучше.

Он замолкал с удовольствием. Согласие с обстоятельствами в нём постепенно укреплялось. Правда, он очень не хотел первого ребенка, но Света нс спрашивала: и беременная ходила, и родила как-то незаметно, без проблем, нс требуя к себе повышенного внимания, возможно потому, что нс рассчитывала его получить.

Всё не так плохо. Ляля постоянно от него чего-то хотела, а Светка так долго не трогала, что успела родить второго сына, нс бросая работы. Однако этого ей было мало. На выходные она брала у жилищных кооперативов составление баланса. Платили хорошо, а ей нужны дополнительные средства — родители Романа помогали уже не так щедро, как вначале, в основном обеспечивая внуков. Между тем Светик упорно стремилась к независимости. Она нуждалась в ощущении, что весь близкий круг держится на ней, и она - самое главное звено. Чтобы быть счастливой, требовалось собственноручно возвести себя на жертвенник, играющий бескровную роль пьедестала. Кому красота, а кому и честь.

В результате у Романа пробудилась так уютно спящая совесть, а может, пресытился бездельем. На первом этапе отрезвления он снова взялся за книги. Кроме привычных сочинений о животных и о путешествиях, пристрастился к чтению философов, но религиозные его не убеждали, поскольку истинной веры не было — так, общее увлечение сакральными символами, а светские философы, казалось, сами порой не понимали, о чём пишут. Среди беллетристов попадались авторы серьёзные, перед судьбой которых собственные переживания выглядели мелочно до неприличия, и это действовало, как лекарство. Так Рома Брагинский открыл для себя Шаламова,

Удивило, что он раньше даже фамилии такой нс слышал, а путь писателя на лагерную голгофу без оговорок превосходит муки Христа. Эти рассказы нельзя читать несовершеннолетним, беременным и слабонервным. Православная Россия всегда останется Востоком, с его крайней жестокостью. Непристойная зависимость нравственного состояния от физического в обыденной жизни сильно смазана, а в крайних страданиях человек уже нс отличает добра от зла. И если распятие Иисуса имело конкретный смысл, к тому же Сын знал, что через три дня будет сидеть в раю у престола Отца своего, то тут - чудовищное отсутствие цели! Возможно ли Богу любить человека и так его терзать? Жизнь в огромном городе тоже выглядела нс иначе как наказанием за первородные грехи. Народу в мегаполисах стало много до противности. Множественность мешает убедиться, что каждый - отдельная драгоценная личность, люди даже сами себя забывают считать таковыми. На природе счастье нс осознается в виде категории душевного комфорта, а добро становится сутью. Жизнь в толпе, колхозом, коммуной, в коммунальной квартире - всегда отвратительна: зависть, ненависть, драки как реакция на невозможность уединиться. Ежедневный бег по протоптанной дорожке рядом с такими же рабочими особями,