Беспамятный - [41]

— Теперь, когда официоз позади, я прошу вас, господин старший лейтенант, достать ваш сканер. Я хочу, чтобы вы проверили меня по вашей внутренней базе. Представьте себе, например, что я показал вам удостоверение вашего коллеги, — я обращался к Антонову и старался говорить максимально спокойным и корректным тоном.

Антонов был столь любезен, что действительно достал сканер и протянул его мне. Я вложил руку в гнездо приемника-опознавателя, почувствовал, как из меня высосали пару капель крови, при помощи микроиглы, и убрал руку обратно. Теперь дело было за техникой жандармерии. Сейчас из крови извлекут данные о ДНК, потом сканер через интерстар выйдет на закрытый сервер службы и будет некоторое время искать меня в базах данных. Кстати, я ж не имею ни малейшего представления о том, нахожусь я в настоящее время на службе или уже нет. Заодно и узнаю.

— Сканирование завершено, — доложил прибор унылым тоном. Ненавижу голосовые интерфейсы!

А сканер, словно прочитав мои мысли, распечатал отчет на тончайшем листке пластбумаги, пропитанной спецсоставом. Сейчас Михаил Дмитриевич ознакомится с данными, которые сканер нашел, после этого через десять секунд листик самоуничтожится, превратившись в атомарную пыль. Антонов же, прочитав отчет, перевел взгляд на меня, покачал головой, потом поправил форменную кепи и козырнул:

— Здравия желаю, господин капитан. Господа, — это он уже обращался к остальным, таможеннику и пограничнику, — позвольте огласить вам мое почтение к Игорю Ивановичу Соловьеву, капитану жандармерии. А заодно засвидетельствовать вам опознание Игоря Ивановича по всем доступным мне базам моей службы.

— Здравия желаю, — козырнули оба-два, синхронно и автоматически.

— Ну, я уже здоровался, господа, так что может быть без официоза? Мне нужна ваша помощь, — я развел руками, как бы говоря, что разговор будет долгим.

Глава 11 ДОЛГИЙ ПУТЬ ДОМОЙ

Пусть бегут, неуклюжи

Пешеходы по лужам,

А вода по асфальту рекой.

(Песня В. Шаинского про день рождения, XX век)

На самом деле мне от господ офицеров было нужно ровно одно: их свидетельство в плане моей личности для планетарных властей. Я намеревался зайти в полицейский участок и получить новые документы, на этот раз на свое имя. Так, сугубо для разнообразия, пожить под своей личиной. Впрочем, мне пошли навстречу, и в Китеж-граде, столице НовоРа, я очень быстро выправил себе и паспорт, и страховое свидетельство. А зайдя в жандармерию, еще и очень быстро выправил себе служебную карточку. И там же мне передали гравиграмму, пришедшую в Ново-Радонежское отделение Жандармского Корпуса, сразу после того, как сканер зафиксировал мое наличие в их системе. Я хмыкнул и вскрыл конверт. Там было письмо на все таком же материале, как и распечатка сканера М. Д. Антонова.

«Игорь! Вот сейчас я первый раз в жизни могу сказать, что испытываю двойственные чувства. С одной стороны я чертовски рад, что мой оперативник, три года как пропавший без вести, нашелся. С другой же — я в огромном недоумении, а что это капитан Соловьев не прибыл сразу домой, в родную контору, а поперся аж на НовоРа? В общем, полагаю, что ты меня понял, малыш. С надеждой на скорую встречу, п-к Дергачев А. А. Р. S.: Тетушка Анфиса передает привет, и сообщает, что уже печет блины и пироги с грибами по случаю твоего возвращения!» И вензель подписи, такой знакомый. Черт!

Полковник Алексей Алексеевич Дергачев… Мой прямой командир. Душа человек, в отличие от своего двоюродного брата, служащего где-то у смежников. Про того Дергачева доброго слова не услышишь, даже от своих. А на нашего молиться готово было все управление. Поскольку Алексей Алексеевич — начальник управления «22» Жандармского Корпуса Российской Империи. В переводе — структуры, занимающейся разработкой работорговцев и компрачикосов, а точнее «орггрупп преступных элементов, виновных и причастных к особо тяжким преступлениям против граждан и жителей Российской Империи».

Слабо это выговорить? Без запинки? Поэтому просто «двадцать второе». Все это всплыло в памяти моментально. Как и расшифровка постскриптума: «Тетушка Анфиса» — внутренняя безопасность. Печет блины — собирают по «22» рапорта и характеристики на меня. Пироги — завели дело. С грибами — лучше не болтать. И вообще постараться как можно быстрее оказаться дома — в смысле, в нашей штаб-квартире «двадцать вторых». То есть система Солнечная, планета Марс, город Циолковский, проспект Основателей, дом, что характерно, двадцать два. «Как мы не палимся», в чистом виде.

Так, ладно. Что дальше? Дергачев ждет. Стало быть, надо не рассусоливать, а лететь. И чем быстрее, тем лучше, а то «тетушка Анфиса» может и здесь меня достать. Все предпосылки к этому у них есть. Но… Я вдруг понял, что хочу поговорить с полковником. Сейчас. По связи.

Я подошел к дежурному. Представляться еще раз смысла не было. Поэтому я просто поинтересовался, не может ли он организовать мне сеанс связи с моим штабом. Дежурный, задумчивый унтер, связался с директором отделения жандармерии и предложил мне подняться к директору же, на третий этаж. Что я и сделал.

На третьем этаже нашлось четыре двери. На одной гордо красовалась табличка «Актовый зал», на второй — «Кабинет переговоров», на третьей — два нуля, а четвертая радовала взор табличкой «Директор Ново-Радонежского отделения Жандармского Корпуса майор Лукин Е. Р.». Да, дежурный в разговоре назвал своего собеседника Евгением Романовичем, поэтому вопросов по имени-отчеству не возникло.