Бесноватый Цесаревич 6 - [116]

Зачем далее толкать страну? Может, в своих попытках форсировать её развитие, мною был выбран неверный путь? Я действую революционным путём, а стране, возможно, нужен эволюционный. И что будет после моей неожиданной смерти, произойди это сейчас? Вот я и решил, что пора выпустить Россию из своих объятий и отправить её в свободное плаванье. Не зря же последние пятнадцать лет самое большое внимание уделялось подготовке кадров во всех сферах. Даже если Александр завтра захочет что-то резко изменить, то натолкнётся на ожесточённое противодействие госаппарата, армии и деловых людей, которые просто начнут саботировать его указы. А может, и будет откровенное сопротивление. Брат это знает, хотя крайне недоволен. С другой стороны, он давно научился использовать мой труд для собственной пользы. Уже сейчас народ считает его Освободителем и по-настоящему боготворит. Честолюбие Императора практически не знает границ, и оно уравновешивает его недовольство сложившейся ситуацией.

Немного напрягло, что из выборгской дивизии ушло несколько офицеров, посчитавших мой поступок недостойным. Это же касалось ряда чиновников, промышленников и учёных. Но основной круг моего общения остался прежним. Плохо, что он сильно сократился из-за погибших егерей. Батальон потерял более двух третей личного состава. А ведь есть раненые и искалеченные. Мы даже не решаемся пока начинать новый набор.

Ещё я отсутствовал на свадьбе Кристины с её избранником. Анна напрямую ни о чём не просила, но всё и так понятно. Я всё равно не хотел ехать на это сходняк польской аристократии, получилось даже лучше. При этом все дети, кроме Кати и Святослава, были на торжествах и остались весьма довольными. Встречали их по-королевски, так как Аня считается в Западном крае чуть ли не спасительницей польского дворянства. Меня же там ненавидят. Вот такая катавасия.

Свадьба Андрея с его избранницей прошла скромно и практически без гостей, хотя смотря с чем сравнивать. Анна чуть ли не месяц выговаривала, что я плохо влияю на мальчика, заразив его показательной скромностью. Ну не было на торжестве представителей знатных семейств, хотя польская родня и московская аристократия прислала своих представителей. И что? Зато молодёжь из сокурсников, в том числе простолюдины, от души оторвались в нашем херсонском дворце. Скромность касалась исключительно количества гостей, коих было не более двухсот. Из них человек семьдесят являлись роднёй невесты. Она была из старинного рода казацких старшин, вписанных в бархатную книгу после присоединения Правобережья к России. Приятные люди, в основном выбравшие военную стезю и учёные специальности. Мария, так звали невесту, была первым жаворонком из девушек, кто поступил в академию. Там же преподавали два её дяди. В общем, эдакая смесь воинов и ботанов. Мне они очень понравились, но мадам экс-Островская была не в восторге. Я бы на её месте просто по радовался, что сын женился по любви. Но здесь взыграли амбиции представительницы не самого последнего рода Польши. С учётом того, что Андрей носит фамилию Липковский-Романов и официально мной усыновлён, то переживания Анны понятны.

Но более знаменательным для меня событием стало сватовство к Кате и Констанции. Старшую обручили с одним из представителей дома Нассау, который выбрал службу в российской армии. Карлу-Фридриху было двадцать пять, он дослужился до капитана артиллерии, предварительно закончив пажеский корпус. К дочке он был явно неравнодушен и самое странное, согласился на смену фамилии на Романова. А вот за руку Констанции разгорелась самая настоящая война среди московских кланов, победителем в которой стало семейство Долгоруковых. Вот здесь Анна свет Казимировна была точно рада. Как же, не всякие там запорожские казаки, а природные Рюриковичи. Я в эти дела не лез, только приказал СБ проверить претендентов, в итоге двух моральных уродов сразу вычеркнули из списка. Констанция тоже была рада и строила планы на грандиозную свадьбу, дабы от зависти вздрогнула вся Россия. А уж как я рад! Наконец-то спихнём это чудо мужу, пусть он теперь мучается. Шучу, конечно. Или не шучу.

Глядишь, скоро стану дедушкой. К чему я вполне себе готов и подшучиваю над молодящейся Анной, называя её бабушкой. Хотя для этого времени стать дедушкой или бабушкой до сорока лет, вполне себе норма.

Дружный и добрый гогот опять отвлёк меня от погружения в воспоминания. Пора закругляться, а уха получилась отличная, как и сам выезд на рыбалку. Через пару часов сдаю довольное, но уснувшее чадо, на руки матери. Объясняю, что сын поел и вообще всё хорошо. Анна одарила меня таким взглядом, будто мы вернулись с охоты на людей, коими и закусили.

– Как это произошло?

– Мало информации, Ваше Высочество, – отвечает Колыванов, – Я послал людей для расследования и написал Хвалынскому. Может мне самому заняться этим делом и выехать на место?

Раз в квартал я приезжаю в Екатеринослав, где провожу большое совещание для обучения дочери. В основном дело касается экономических проектов. Её учителя и советники помогают рассмотреть важнейшие вопросы, под моим контролем. Катя должна научиться анализировать полученную информацию, на основании которой принимаются решения. Заодно я присматриваю за строительством местного Сити. СБ поймала уже пяток недобросовестных подрядчиков с прикрывающими их чиновниками, и честно передала воров полиции. Их ждёт справедливый суд и обязательная конфискация имущества, уж очень велики были аппетиты у товарищей. А госслужащих будут забритые в солдаты штрафбата. Больших войн сейчас не ведётся, но на Кавказе всякое бывает. Вот мы и решили не губить просто так человеческий материал. Десять лет на передовой и возвращаешься домой с отбеленной репутацией.